Манни пошарил взглядом в полумраке дождевого леса, а Тор-Тор тем временем издал низкий предупредительный рык.
– Он поймал запах… Что-то там есть.
* * *
Нат шел по узкой тропе по направлению к маленькой индейской деревне, состоявшей из одной круглой галереи, посередине открытой солнечным лучам. Приближаясь к постройке, он не услышал обычных для шабано звуков. Ни перебранок хойа, ни женских воплей за дележкой бананов, ни детского смеха. Стояла неестественная, зловещая тишина.
– Без сомнения, строили яномамо, – шепнул он Коуве и Анне Фонг. – Хотя размеры маловаты. Рассчитано не больше чем на тридцать жителей.
Рядовая Каррера шагала позади, держа винтовку дулом вниз, и еле слышно бормотала что-то в рацию.
Анна во все глаза смотрела на шабано.
Нат успел одернуть ее на пути сквозь небольшую дверь галереи, ведущую в саму деревню.
– Вам доводилось бывать среди яномамо?
Анна покачала головой.
Нат прикрыл рот ладонями.
– Клок, клок, клок! – прокричал он. Потом, уже тише, пояснил для нее: – Какой бы заброшенной ни казалась деревня, никогда не приближайтесь к яномамо без предупреждения. Это верный способ получить стрелу в спину. Они привыкли сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы.
– А что, нормальная тактика, – пробормотала Каррера позади.
После того как они целую минуту простояли у входа, Коуве произнес:
– Нет здесь никого. – Он показал за спину. – Ни каноэ у реки, ни сетей, ни рыболовных снастей, ни воплей переполоха у эбисов.
– Эбисов? – переспросила десантница.
– Серокрылых трубачей, – разъяснил Нат. – На вид вроде уродливых кур. Индейцы используют их как пернатых дворняжек. Они всегда поднимают галдеж при чьем-нибудь приближении.
Рейнджер кивнула.
– Значит, без кур нет и индейцев. – Она медленно обернулась, изучая окружающий лес, постоянно начеку. – Дайте мне пойти первой.
С оружием на изготовку она остановилась у ближнего входа, затем согнулась и нырнула головой под полог. Секунду спустя девушка проскользнула за бамбуковый косяк, стараясь держаться вдоль стены из банановых листьев, и крикнула остальным:
– Все чисто, но старайтесь не отставать.
Каррера направилась к центру круглой постройки. Винтовка, как посоветовал Нат, висела вниз дулом. Среди яномамо заряженный лук со стрелой, нацеленной на соплеменника, считался призывом к войне. Нат не знал, насколько жители деревни знакомы с современным оружием, но на всякий случай решил не рисковать.
Он, Коуве и Анна вошли внутрь шабано. По периметру располагались ячейки, принадлежащие отдельным семьям, разделенные между собой завесами из табачных листьев, сосудами из тыкв-горлянок и корзинами. С потолочных балок свешивались опустевшие плетеные гамаки. Пара каменных чаш валялись в центральном проеме. На земле виднелись пятна рассыпанного крахмала из маниоки.
Какая-то цветная вспышка заставила их вздрогнуть – оказалось, промелькнувший мимо попугай, вспорхнувший с кучи побуревших бананов.
– Не нравится мне это, – буркнул Коуве.
Нат понял, что он имеет в виду, и кивнул.
– Почему? – спросила Каррера.
– Когда яномамо переходят с места на место, они обычно сжигают свои старые шабано или, по крайней мере, забирают все мало-мальски пригодное. – Коуве повел рукой вокруг. – Взгляните на эти корзины, гамаки, украшения из перьев… Они бы их не бросили.
– Что нее вынудило их уйти в такой спешке? – спросила Анна.
Коуве медленно покачал головой.
– Что-то такое, чего они испугались.
– Может, мы? – Анна огляделась. – Думаете, они догадывались о нашем приходе?
– Если здесь были индейцы, уверен, они не просто догадывались – они знали. Индейцы глаз не спускают со своего леса. Но я не думаю, что они бежали из-за нас.
– Почему? – спросил Нат.
Коуве ступил за порог одной из ячеек.
– Очаг давно остыл. – Он ткнул кучу бананов, на которой кормился попугай. – Наполовину сгнили. Яномамо так едой не разбрасываются.
Нат понял.
– По-вашему, деревню оставили задолго до нашего прихода?
– С неделю назад, осмелюсь предположить.
– А куда они пошли? – спросила Анна.
Коуве замер на месте, а потом медленно повернулся.
– Трудно сказать. Впрочем, есть кое-что, что может оказаться немаловажным.
Он глянул на Ната – проверить, заметил ли он.
Нат, насупившись, оглядел брошенные пожитки. И тут его осенило.
– Оружия нет.
Среди оставленной утвари не было ни единой стрелы, лука, дубины или мачете.
– Что бы ни обратило их в бегство, – заговорил Коуве, – они прежде всего спасали свои жизни.
Рядовая Каррера придвинулась ближе.
– Если вы правы и это место давно опустело, мне нужно связаться с отрядом.
Коуве согласился. Она отошла в сторону, бормоча что-то по рации.
Коуве беззвучно поманил Ната в сторону, чтобы поговорить с глазу на глаз. Анна занималась изучением жилых ячеек, роясь в забытых вещах.
Коуве прошептал:
– Эти яномамо не могли за нами следить.
– Тогда кто?
– Какая-то посторонняя группа… Даже не знаю, индейцы ли. Думаю, пришло время уведомить Фрэнка и капитана.
– Думаете, то, что вспугнуло индейцев, теперь у нас на хвосте?
– Не уверен, но если страх перед ним смог прогнать яномамо из дому, мы тоже должны опасаться его, чем бы оно ни оказалось.
Мелкий дождь затих. Пелена облаков начала расходиться, сквозь нее наконец пробились сверкающие лучи полуденного солнца. После стольких часов, проведенных во мгле, солнечный свет ослеплял.
Где-то вдалеке Нат услышал, как взревел двигатель другой моторки. Скоро здесь окажутся капитан Ваксман и его рейнджеры.
– Вы уверены, что стоит им рассказать? – еще раз спросил Нат.
Но прежде, чем профессор успел что-то сказать, Анна вскочила, указывая на небо к югу от них.
– Посмотрите, сколько там птиц!
Нат глянул туда, куда она показала. Множество птиц поднималось с ветвей – просушить крылья и продолжить поиски пищи. Однако в полумиле к югу над пологом клубилась огромная стая черных птиц, густая, как туман. Тысячи птиц.
Боже правый!.. Нат подбежал к десантнице.
– Одолжите бинокль?