Раз уж речь зашла о супруге нашего героя, то самое время рассказать о том, как они познакомились. Это случилось в середине 60-х, когда Маркаров уже блистал в «Нефтянике», а Стелла… училась в 10-м классе. Как-то у них в школе был день открытых дверей и туда пришел Маркаров. Вся школа сбежалась на него посмотреть, но Стелла отнеслась к этому на удивление спокойно. Дело в том, что футбол она не любила (жила возле стадиона и часто видела толпы болельщиков, которые так скандировали, что окна в их доме постоянно дрожали). Внешне Маркаров ей не понравился — маленького роста, со смешным пробором. Поэтому, когда ее сверстники бросились глазеть на именитого гостя, Стелла во всеуслышание заявила: «Что за ним все так умирают, я не пойму, дайте мне еще тыщу рублей, я все равно не пойду». Но сам Маркаров ее сразу выделил за красоту и начал подбивать клинья через директора школы, попросив его их познакомить. На что гордая девушка заявила: «Ну, понятно, голова у вас не работает, тогда, конечно, хоть ноги пусть работают». Другой бы на месте футболиста обиделся, но он стерпел. И передал ей записку: «Завтра жду на трамвайной остановке в 11 часов». Но девушка это приглашение проигнорировала.
Их следующая встреча произошла спустя год на вечере дружбы, куда была приглашена вся команда «Нефтчи». После этого Маркаров стал приходить к девушке домой с шампанским и тортом «Сказка». Но девушка по-прежнему была неприступна. Торт она съедала, а шампанское, не открывая, ставила вдоль стены. В итоге через некоторое время у нее выстроилась целая батарея этих нераспечатанных бутылок. И в один из очередных приходов футболиста Стелла заявила: «Видите вот всю эту батарею бутылок? Они в вас полетят, если ходить не перестанете». И он решил отступить — но только временно. Далее послушаем рассказ самого Э. Маркарова: «Я взял ее умом. Тактика у меня такая была. Я приходил к ней домой, сидел с ее мамой на кухне, беседовал. И они все постепенно ко мне привыкли. Потом она переехала к бабушке, я туда стал ходить и тоже беседовать, как-то позвал ее прогуляться, и она не отказала…»
Далее — рассказ Стеллы: «Я жила тогда с бабушкой, ее звали Шамирам, вот к ней он за мной и пришел. И стали мы вроде чинно-благородно прогуливаться. Как-то идем мимо Дворца бракосочетания, он мне и говорит: слушай, Стелка, давай зайдем, посмотрим. Я такая дура была, давай, говорю. А давай, говорит, документы подадим, тебя это ни к чему не обязывает. Точно не обязывает? — спрашиваю. Точно, отвечает. Ну давай, говорю. Мы подали документы, и нужно было две недели ждать. Он опять — а давай распишемся, это в твоей жизни ничего не изменит. Я говорю — точно не изменит? Он — конечно, точно. Как жила у бабушки Шамирам — так и будешь жить. Ну, я соглашаюсь. Шью себе — я все себе тогда сама шила — платьице новое с голубыми цветами, приходим мы — а народ там его узнает, опять — Маркаров, Маркаров. Но все думают, что это он к кому-то на свадьбу пришел, уж больно я на невесту не походила, да и пришли мы втроем — он, я и свидетель. Расписались, вышли — вдруг как стали все машины бибикать, это другие, кто жениться приехал, так поздравляли любимого футболиста, — а я ушла обратно к бабушке. И мы продолжали встречаться, как бы на свидания ходить друг к другу. Походили-походили пару месяцев, а потом в один прекрасный день он мне и говорит: если ты не пойдешь жить со мной как жена, я иду налево. Я говорю — как это налево? Это же предательство. А предательства я уже стерпеть не могла. Вот так все и получилось…»
Но вернемся к переходу Маркарова в «Арарат».
В наши дни представить себе подобное уже невозможно, поскольку нет уже ни Советского Союза, ни того интернационализма, который в нем культивировался. И хотя межнациональные отношения и тогда не были идеальными, но до того, что происходит в них сегодня, им было далеко. Поэтому пребывание того же армянина Маркарова в азербайджанской команде ни у кого не вызывало удивления. Кстати, он в «Нефтчи» был не единственным армянином — там еще играл А. Мирзоян. Однако в «Арарате», естественно, армян было больше — почти вся команда (за исключением С. Бондаренко, А. Коваленко). Что помогло достаточно быстро адаптироваться Маркарову в новом коллективе. Среди этих земляков-армян было несколько проживавших когда-то, как и Маркаров, в Баку: Казарян, Андриасян, Аванесян, Погосян, Арутюнян, Карапетян. А тренировал команду «варяг» — Николай Глебов, который до этого работал в алма-атинском «Кайрате» (1960–1963), рязанском «Спартаке» (1967). По словам Э. Маркарова:
«Приняли меня в «Арарате» очень хорошо, будто сто лет в нем играл. Я пришел в команду техничную, мыслящую, боевую, чем-то родственную тому «Нефтянику», в котором я провел долгие годы. До этого перед «Араратом» больших задач не ставили (все 60-е годы команда занимала низшие места в турнирной таблице и даже успела поиграть в 1-й лиге; ее единственный успех — 8-е место в сезоне-67. — Авт.), хотя к тому времени команда вполне созрела для успеха: группа ведущих игроков как раз вступила в лучший футбольный возраст. В «Арарате» играли талантливые индивидуальности, но не было коллектива, по сути, не складывалась командная игра.
Вкус к коллективной игре мне привили с детства. Этому учил и Аркадьев. В заслугу себе не собираюсь ничего ставить: все устроилось само собой, без разговоров и понуканий. Андриасян, Иштоян, да и другие ребята поняли, что защитникам легче, когда они «заводятся». А я люблю пас, «стенку» разыграть — ребята попробовали, почувствовали, насколько свободнее стало обыгрывать защитников. Возможно, я явился последним недостающим звеном, замкнувшим цепочку. Признаться, я волновался: как-то пойдут тут дела? На тренировках волнения улеглись. Когда начинаешь работать и потеть вместе со всеми, а потом в играх отдавать все, на что способен, делиться опытом, умением с товарищами, то быстро понимаешь, что тебя приняли. Если говорить об основной черте, характерной для игры «Арарата» образца 1971 года, то я бы сказал, что каждый из игроков прежде всего прибавил в футбольном мышлении. Этим во многом и объясняется успех нашего клуба. А мне снова повезло: я оказался, как и прежде, разыгрывающим, но при этом от меня ждали и голов — словом, «моей игры»…»
Свой первый гол в составе «Арарата» Маркаров забил в первом же матче чемпионата СССР 1971 года — против львовских «Карпат». На 24-й минуте Аванесян навесил мяч в штрафную площадку гостей, Бондаренко, выиграв дуэль с вратарем, переадресовал мяч под удар Маркарову, который послал мяч в сетку, приведя публику ереванского стадиона в неописуемый восторг. И что называется, пошло-поехало — «Арарат» с первого же тура взял мощный темп. Так, уже спустя несколько дней он обыграл в Москве местных армейцев (чемпионов страны 1970 года) и торпедовцев с одинаковым счетом 1:0. А затем переиграл тбилисских динамовцев 4:0. Два мяча забил Маркаров, еще два были забиты при его непосредственном участии.
Спустя четыре дня «Арарат» встречался с бакинским «Нефтчи» — бывшей командой Маркарова. Естественно, ажиотаж вокруг этой игры был огромный. И зрители увидели прекрасный футбол, а Маркаров был в ударе. Правда, только один тайм, поскольку потом он получил травму и вынужден был сесть на скамейку запасных. Но перед этим, на 19-й минуте, он успел открыть счет, добив выпавший из рук вратаря Шехова мяч. Игра закончилась победой ереванцев 2:1.