— Прячусь от репортеров, — небрежно бросил он. Псевдо понимающе кивнул и поднес к губам стакан темного эля.
— Могу вас обрадовать — Ханса сегодня не будет. Питер почувствовал, что краснеет, но в полумраке паба, возможно, этого никто не заметил.
— Что вы имеете в виду? — Питер намеревался произнести это небрежным тоном, как бы между прочим, но вопреки его воле вопрос, несомненно, прозвучал немного раздраженно. Кэти под столом похлопала его по колену.
Псевдо удивленно поднял брови:
— Ничего, док. Просто вы с ним, похоже, не всегда ладили. В прошлый раз он здорово вас поддел.
— А-а. — Появилась официантка. — Апельсиновый сок, — попросил Питер.
Официантка вопросительно посмотрела на Кэти.
— Минеральной воды, — поспешно заказала Кэти. — С лимоном.
— Ничего не пьешь сегодня? — удивился Псевдо, словно сама эта мысль была вызовом всем приличиям.
— У меня, э-э… болела голова, — пробормотала Кэти. — Я приняла аспирин.
Лжи теперь конца не будет, мрачно подумал Питер. Не может же она сказать: «Я бросила пить, потому что когда в последний раз напилась, то позволила своему сослуживцу трахнуть меня». Питер почувствовал, как сжимаются под столом его кулаки.
Появилась еще парочка знакомых Кэти, мужчина и женщина, оба средних лет, оба чуть полноватые. Кэти поздоровалась с ними.
— Маловато сегодня народу, — заметил мужчина. — А где Ханс?
— В Бинтауне, — охотно отозвался Псевдо. Питер с отвращением подумал, что тот поди весь день дожидался возможности ввернуть это словечко — Бинтаун — шутливое прозвище Бостона. — На конференции по интерактивному телевидению.
— Ги-ии, — как лошадка, заржала женщина. — Без Ханса это уже будет не то.
Ханс, подумал раздраженно Питер. Ханс. Ханс. Каждый раз звук этого имени воспринимался им как удар ножом. Эти люди когда-нибудь слышали о местоимениях?
Официантка снова появилась и поставила перед Кэти апельсиновый сок какого-то странного цвета, должно быть, из порошка, а перед Питером небольшую бутылку «Перье» и стакан с надетым на его край надрезанным ломтиком лимона. Для нее все безалкогольные напитки, подумал он, очевидно, одинаковы. Питер и Кэти поменялись своими напитками, а официантка приняла заказы от опоздавших.
— Как дела, ребята? — Только что вошедший мужчина взмахом руки поприветствовал супругов Хобсон.
Кэти улыбнулась:
— Отлично.
«Почему он это спросил? — молнией пронеслось в голове у Питера. — Что он знает?»
— Отлично, — как эхо, повторил он вслед за женой. — Просто отлично.
— Тебя то и дело показывают по телевизору, Питер, — обратился к нему Псевдо. — Куда-нибудь скоро поедешь?
«Ну уж в этот вонючий Бинтаун я точно не поеду».
— Нет, — воскликнул Питер, затем он чуть помолчал и добавил: — Возможно.
— У нас пока нет никаких определенных планов, — дипломатично выручила его Кэти. — Но у Питера понимающий босс. — Короткие смешки тех, кто знал, что Питер и был главой собственной компании. — Мне нужно посмотреть, как у меня сейчас с работой. Вот-вот придется сдавать большой заказ туристической фирмы.
Женщина сочувственно кивнула. Было ясно, что ей тоже отравляла жизнь эта конкретная работа.
Появилась официантка с новыми напитками. Одновременно в паб вошел Тоби Бейли, еще один сослуживец Кэти.
— Добрый вечер, — бодро сказал Тоби. Он показал официантке, чтобы ему принесли то же, что и Псевдо. — А где Ханс?
— В Бостоне, — рявкнул Питер, предотвратив еще одно произнесение слова «Бинтаун». Псевдо выглядел слегка разочарованным.
— А Донна-Ли поехала с ним?
— Нет, насколько мне известно, — с готовностью подхватил Псевдо.
— Что ж, какая-нибудь американская красотка сегодня вечером неплохо поживится, — сказал Тоби таким тоном, словно иначе и быть не могло. Многие захихикали. Похоже, Ханс своим отсутствием привлекал к себе почти столько же внимания, как и своим присутствием. Питер извинился и под предлогом, что ему нужно вымыть руки, вышел из-за стола.
— Что же, — философски заметил Псевдо, когда Питер удалился, — даже богатым и знаменитым время от времени приходится сливать водичку.
Питер все больше злился, спускаясь по лестнице в небольшой подвал, где были две комнаты отдыха и пара телефонов-автоматов. На самом деле ему вовсе не нужно было вставать из-за стола, но ему хотелось немного побыть в тишине и покое, разобраться в ситуации. Все выглядело так, словно они все смеялись над ним. Как будто они все знали.
Конечно, они знали. Питер в прошлом сам слышал довольно часто, как Ханс похвалялся своими победами. Боже, они все наверняка знали обо всех его похождениях.
Он прислонился к стене. Красотка с рекламного плаката улыбалась ему со стены напротив. Конечно, было большой ошибкой приходить сюда.
Но погоди-ка, если сослуживцы Кэти знали, то они наверняка знали это уже несколько месяцев. В первый раз Кэти и Ханс сделали это очень давно. Питер попытался вспомнить свой последний приход сюда, а затем и предпоследний. Были ли тогда какие-либо признаки того, что они знают? Действительно ли сегодня вечером они вели себя иначе?
Ясности не было. Все казалось теперь совершенно иным. Абсолютно все.
Это такое унижение, если они знают. В его частную жизнь вторглись. У всех на глазах.
Унижен. Оскорблен.
Боже, Хобсон не умеет держать бабу в руках, а?
Черт бы все это побрал.
Жизнь прежде была такой простой.
Это было ошибкой.
Он побрел обратно к столу.
Он выдержит это еще час. Он взглянул на часы. Да. Шестьдесят минут. Это он сможет вынести.
Может быть.
Питер и Кэти молча подошли к двери своего дома. Питер прикоснулся большим пальцем к дактилоскопическому датчику и услышал, как щелкнул запорный механизм. Он шагнул через порог в вымощенную плиткой прихожую и начал снимать уличную обувь. Девять туфель Кэти красовались в ряд у дверцы шкафа.
— Для них что, другого места не нашлось? — проворчал Питер.
— Извини, — мягко сказала Кэти.
— Имею я право войти в собственный дом, не спотыкаясь всякий раз о твои туфли?
— Извини. — Она всеми силами старалась избежать ссоры.
— У тебя же есть в спальне полка для туфель.
— Сейчас я отнесу их туда.
Питер поставил свои туфли на коврик.
— Ты хоть раз видела, чтобы я разбрасывал здесь свою обувь? Никогда.
Кэти молча кивнула. Питер прошел в гостиную.
— Компьютер, были ли сообщения? — рявкнул он.