– Сейчас лучше, – согласился мистер Райво. – Только гораздо реже.
– Это вы о чём?
– Да сразу обо всём. Мы свои капиталы сами зарабатывали, а нынешней молодёжи состояния достаются без малейших усилий практически даром. Вы когда заработали свой первый миллиард?
– В двадцать лет я получил наследство.
– Вот! А до этого времени вы работали не покладая рук. Вы посмотрите на племянника Мэтью Кукаревича – разве можно в таком возрасте иметь лично заработанные миллиарды?
– Честно сказать, я совсем не разбираюсь в енотах и не могу определять их возраст.
– Это элементарно! Лишь юнцы способны на такую глупость, как генетическая коррекция. Не удивлюсь, если вместо мозгов у него миска с попкорном.
– Но десять миллиардов убеждают нас в обратном.
– Вы думаете? Меня, например, они не убеждают, а очень сильно расстраивают.
– Из-за того, что не ваши?
– Именно.
– Так исправьте несправедливость.
– Каким образом?
– В колледже, помнится, вы славились как непревзойдённый игрок в покер. Неужели знаменитая колода с девятью тузами и шестью джокерами пылится где-нибудь в дальнем ящике?
– Вы мне льстите, право слово. Но если не откажетесь помочь, то я готов тряхнуть стариной. Предложите юноше пару-тройку партий или мне самому?
– Без разницы. А как будем делить выигрыш, честно или поровну?
– Предлагаю поделить пополам.
– Согласен!
* * *
На следующий день енот проснулся от сильного толчка в бок и требовательного голоса Онодэры-сэнсэя:
– Гоша, вставай, а то счастье проспишь.
– Какое счастье, учитель? И с добрым утром!
– Обыкновенное счастье. Оно, кстати, всегда обыкновенное.
Енот сладко потянулся, потом облизнул правую лапу и протёр глаза:
– Сэнсэй, а кто такой падаван? Уже не первый раз слышу. Это твой родственник?
– Не говори глупостей, – отмахнулся Онодэра. – И вообще ты ошибаешься, и правильно будет не падаван, а «П.О. «Диван». Есть такая мебельная фабрика купца первой гильдии Сердюкова на Лукерье Туманной.
– Да? А мне послышалось…
– Именно послышалось! – строгим голосом произнёс сэнсэй. – Заканчивай валяться и пойдём завтракать.
– Так рано?
– Дел полно. Или ты собираешься ограничиться только двумя лохами?
– А что, есть ещё кто-то на примете?
– Ой-вэй, плюйте на него, люди! – картинно запричитал Онодэра-сэнсэй. – Наивность твоя разумные пределы превосходит. Полон жертвами потенциальными лайнер этот, и жадность затмевает разум их. Долг наш в излечении страждущих алчностью состоит. Вставай, придурок!
От вопля учителя Гоша подскочил как ошпаренный и побежал умываться. Можно бы, конечно, ещё раз умыться с помощью языка и лапы, но строгий сэнсэй требует пробовать жить по-человечески. Ладно ещё в баню веником не загоняет, как сам любит делать. Еноты не потеют!
Но поторапливаться и в самом деле нужно. После завтрака начнётся аукцион, и от его результатов многое зависит. Очень и очень многое.
– Умылся? – заглянул сэнсэй. – И прекрати полоскать мои носки!
Енот вздрогнул и бросил на пол подозрительную тряпочку с сильным запахом выдержанного сыра. Всё-таки природа иногда берёт своё, и инстинкты дикого зверя рвутся наружу сквозь тонкую оболочку разумного существа. Это подсознание пакости устраивает, не иначе…
– Сэнсэй, а что обозначает выражение «нет бубей – хоть… бей»?
– Забудь, – сурово нахмурился Онодэра. – Нет благости в глупостей чужих повторении.
– Глупости? – усомнился енот, вспомнив, с каким глубокомысленным видом учитель говорил эту фразу и удваивал ставки во вчерашней игре. – А что тогда не глупости?
Наставник не ответил. Он опять превратился в молчаливое изваяние, ожившее, но не забывающее о своём мраморном происхождении. Лишь спустя пять минут бросил замечание:
– К твидовым пиджакам староанглийского стиля галстуки не подходят от слова «совсем». Исключительно шёлковые шейные платки полагаются.
* * *
Аукцион – это тоже в своём роде развлечение для богатых пассажиров. Одним нравится наблюдать за процессом торгов, других привлекает запах исходящего от участников азарта, а третьи сами рвутся пощекотать себе нервы и кошелёк в борьбе за какую-нибудь безделушку стоимостью в полтора кредита.
Так было всегда, но сегодняшний день стал исключением из правил. И прежде всего изменились лоты аукциона и их первоначальная стоимость.
– Лот номер один, господа! Семидесятипроцентный пакет акций корпорации «Райво Загоруйко индастриз»! Стартовая цена составляет пятьсот тысяч кредитов! Продавец пожелал остаться неизвестным!
В зале сдержанно засмеялись и дружно повернули головы в сторону сидящего в последнем ряду енота. Многие вчера стали свидетелями эпического поединка в покер, когда племянник Мэтью Кукаревича на пару со своим наставником схватился с опытнейшими игроками Ибрагимом Миядзавой и Райво Загоруйко. И вот настала пора сбывать законную добычу. Лакомые кусочки, которые в обычной ситуации никогда не попадут на рынок акций.
– Миллион! – сразу удвоил сумму господин в драных шортах и кедах на босу ногу. – Миллион кредитов наличными!
На предложение местного сумасшедшего аукционист не отреагировал и вновь представил лот:
– Высокодоходный и высоколиквидный пакет акций корпорации по производству непромокаемой обуви и жевательной резинки! Пятьсот тысяч кредитов, господа! Кто даст больше? Я слышу про двадцать миллионов от участника с номером тридцать семь? Сто двадцать пять даёт господин с номером триста одиннадцать. Кто больше? Двести десять? Двести десять – раз… двести десять – два… Четыреста миллионов от номера двадцать восьмого!
Онодэра одёрнул поддавшегося общему азарту енота:
– Спокойнее будь, мой юный ученик. Смотри на эти отягощённые алчности печатью лица и запоминай.
Совет подействовал, и Гоша вдруг увидел участников аукциона в их истинном обличье, проступившем сквозь маски людей, полученные при рождении. Вот разинула в крике рот и пускает слюни толстая свинья. Вот рядом с ней облезлая коза с шалыми глазами выискивает нового козла среди волков и гиен, а чуть подальше равнодушный ко всему медведь, озабоченный лишь размышлениями о причинах падежа пчёл на пасеках местных фермеров. А там любопытный тюлень водит носом в предвкушении зрелища. Тут шакалы ждут крови и дымящихся кишок на кустах… Забавная картина вырисовывается.
Через десять минут торги достигли кульминации, и вот уже все поздравляют счастливчика, ухватившего лакомый кусок всего лишь за два миллиарда пятьсот пятьдесят миллионов кредитов. Обалдевший от свалившейся удачи новый обладатель пакета акций поблагодарил публику за тёплые слова и с некоторой снисходительностью посмотрел на енота: