– Я рада, что жители Хантары чтят мою госпожу, – тихим проникновенным голосом ответила она. – Я посещу ваш город, но, к моему глубокому сожалению, до отправления войска к Суоне навестить правителя города не смогу. Мы поговорим с ним в дороге. Если у сатрапа возникнут какие-либо вопросы, на них вполне может ответить мой командир…
– Но…
Элиас поднял на женщину глаза, но та, видимо, решила, что парадная часть закончена, и, не дав ему договорить, уже нормальным голосом продолжила:
– …Которому я всецело принадлежу душой. Хотелось бы принадлежать еще и телом, но некоторые обстоятельства препятствуют этому моему желанию…
Магистр подмигнула мне и, развернувшись на каблуках на сто восемьдесят градусов, подхватила коня за уздечку и легкой походкой направилась в сторону своих собак.
Вот ведь зараза!
– Что с сатрапом? – тут же спросил я у ошарашенного командующего, который, видимо, испытал некоторый культурный шок, поскольку подниматься с колена не спешил.
Секунд через десять до его сознания, наконец, дошел мой вопрос. Элиас поднялся и, глядя вслед удаляющейся Ваессе, ответил:
– Нежить прорвала одну из баррикад, мы потеряли двадцать бойцов, пока Горм лично не остановил их прорыв. Он в одиночку продержался десять минут, пока солдаты восстанавливали баррикаду.
Ну да, понятно. «В местной табели о рангах Горм соответствует рейдовому боссу. Что ему какие-то там скелеты!» – подумал я, а вслух спросил:
– Надеюсь, с ним все в порядке?
– Да, он сейчас в замке, еще не до конца пришел в себя, но он тебя ждет, – ответил Элиас, и, наконец, окончательно придя в себя, кивнул в сторону уходящей женщины: – А верховная…
– Покинутый храм теперь принадлежит Кильфате, а Ваесса – его верховная жрица, но она по-прежнему со мной, по повелению своей госпожи.
– Это замечательная новость, но несколько неожиданная, – легат обернулся к застывшему позади него Заку и погрозил ему кулаком. – Я тебя выпорю, засранец. Ты что, забыл этикет?!
– Так тетка… ой! Верховная жрица стала верховной жрицей, и я… а тут еще и собаки эти, – пробубнил пацан.
Ситуацию спас подошедший к нам Эйнар.
– Привет, дядька, – тифлинг крепко обнял легата, повернулся к молодому тифлингу и веселым голосом произнес: – Как дела, Зак?
– Полутысячник? – выдохнул Элиас, опустил глаза и с грустью произнес: – Твой отец бы порадовался.
– Джейс, – обрадованно выкрикнул мальчишка, – а меня дядька Элиас обещал в Суону с вами взять! А как вы убили чудовище? А…
– Погоди, потом расскажу, – Эйнар, улыбаясь, жестом остановил этот нескончаемый поток вопросов, обернулся ко мне и, вытянувшись в струнку, четко, по-строевому доложил: – Добыча собрана, дар, можно отправляться в город.
– Ты со мной к сатрапу?
– Мне нужно разместить ребят. Нас стало гораздо больше.
– Как скажешь, – пожал плечами я. – Ну, иди строй людей.
– Я подготовлю встречу, – легат кивнул, посмотрел на пританцовывавшего в предвкушении рассказа Зака, потом с досадой махнул рукой, развернулся и направился в сторону ворот в одиночестве.
Через пятнадцать минут, когда у ворот разобрали наконец камни, я со своей полутысячей въезжал в город на белом коне. Хотя, если честно признаться, подо мной был не совсем конь, да и не совсем белый, но я своего черного друга не поменяю и на целый табун арабских скакунов, если они, конечно, есть в этом мире.
Баррикады уже практически разобрали. Это в реале горожане провозились бы пару дней, растаскивая телеги и убирая бревна, но мы не в реале – тут даже очень тяжелое с виду бревно может унести обыкновенная женщина. Так что единственным препятствием на пути нашего отряда оказались хрустящие под копытами коней кости не состоявшихся захватчиков.
Встречали нас тепло. Нет, чепчиков в воздух никто не бросал, но горожане вовсю махали руками моим парням и девчонкам, приглашая заходить в гости в дни празднования победы. Ну да, тут все стандартно. Визоров и стадионов нет, вот и отмечается каждое знаковое событие всеобщим весельем. А в мире, где женщины в основном ни в чем не уступают мужчинам, каждое такое веселье превращается в самый настоящий бразильский карнавал.
Ваесса в город с нами не поехала. Магистр собрала всех алхимиков и двинулась на место нашей битвы с генералом Коргом вырезать какие-то нужные и лакомые кусочки из трупов убитых мини-боссов. Эйнар с ребятами на середине пути повернули в сторону калезского квартала, и до замка мы с Элиасом, который-то как раз и раздобыл где-то белого коня, добирались уже вдвоем.
Горм совсем не изменился с момента нашей последней встречи: темные волосы, пронзительные зеленые глаза, аккуратно подстриженная бородка – только вот морщины на его лице словно бы разгладились, и выглядел он, несмотря на ранения, уже, правда, залеченные, гораздо более свежим.
Сатрап приветливо поздоровался, указал нам с легатом на знакомые стоящие у камина кресла. Тот же слуга принес и разлил по бокалам вино.
Чуть больше часа я по просьбе сатрапа рассказывал о своих похождениях в княжестве. Собственно, многое он знал уже и без меня. Тактика уничтожения Нергхала, Ульриха, Корга сатрапа интересовала мало, а вот сам факт поднимал мой рейтинг в его глазах на небывалую высоту.
Некоторое время после моего рассказа мы молчали, глядя на огонь. Наконец Горм поставил свой бокал на стол и, откинувшись в кресле, спросил:
– Расскажи о том мире, откуда ты пришел, Черный.
Нет, вино я не расплескал и даже несильно удивился, хотя и ожидал, что сатрап будет расспрашивать, но чтобы об этом… Я просто вытащил трубку и в двух словах поведал Горму то, о чем уже, наверное, наверху знает каждый НПС. Об игре, талантах, характеристиках, заданиях и боли. О том, что таких, как я, наверху больше тридцати миллионов. Что люди, пришедшие в игру, по сути, ничего тут не успели добиться – одно графство и пара десятков баронств не в счет. Рассказал об Ахримане, о запертых в цитадели Крейд рыцарях Ордена Рыжего Пламени и о том, что до захвата этой цитадели осталось чуть меньше двух недель.
В конце своего рассказа я вздохнул, посмотрел на висящие на стенах мечи и добавил:
– Я попал сюда случайно, только обратно мне дороги уже нет. Так что теперь мой мир здесь…
Около минуты в кабинете властителя Хантары висела тишина.
– Ничего не происходит случайно под этим солнцем, – покачал головой сатрап. – Я помню всю свою жизнь до мелких деталей. Помню осаду Хантары, темные времена. Я помню отца Ваессы – мастера Диартена. Он тоже курил трубку, как и ты. В ту ночь, когда мы сидели в этом кабинете и планировали нападение на миссию отрекшихся, Ваесса, совсем еще девчонка, спала там, на дубовой кушетке, – Горм указал рукой на угол кабинета. – А утром он ушел на юго-восток. Ребят, что пошли с ним, вел дар Круал. Спроси саму Ваессу, помнит ли она ту ночь? – Горм усмехнулся и отпил глоток из бокала. – Ты говоришь, игра? А может, игра была там, откуда ты пришел сюда?