– Мне показалось, я слышу голоса.
– Джо, это Дэниел Мичинер, местный выездной ветеринар.
Ей даже не приходило в голову, что здесь есть выездной ветеринар.
– Здесь много ферм, – объяснил Дэниел. – Сложновато тащить в клинику корову, лошадь или альпаку.
– Понятно. Я очень рада, что вы можете осмотреть Бандитку.
– Я так понимаю, вы взяли ее в приюте и ничего не знаете о ее прошлом?
– Мне сказали, что это семилетний чистопородный кобель бордер колли. Кастрирован, чипирован, и ему сделаны все прививки.
– Тогда давайте посмотрим.
Мак, выступивший в роли ветеринарной сестры, успокаивал Бандитку, убеждал не сопротивляться. Большими руками он ловко и нежно придерживал собаку за шею. Она слегка вздрогнула, он погладил ее по спине, тихо приговаривая успокаивающие слова.
Заметив, что Джо пристально смотрит на него, Мак поднял бровь. Она пожала плечами и перевела взгляд на Бандитку, стараясь не обращать внимания на участившееся дыхание и странный трепет в груди.
Ветеринар признал Бандитку совершенно здоровой.
– Щенков вам следует ждать примерно через месяц. Судя по зубам, могу предположить, ей года три, и это не первый ее помет, так что она наверняка будет хорошей матерью.
Не первый?
Подойдя ближе, Джо ощутила знакомый запах – теплый чистый хлопок, кокос и собака. Почувствовав легкое головокружение, она отступила, чтобы устоять на ногах.
– Вы не могли бы сказать, сколько будет щенков?
– Учитывая породу, от четырех до восьми.
Восемь!
Ветеринар протянул счет. Стоявший рядом Мак взмахнул рукой на прощание.
– Она может остаться здесь со мной? Я обещаю позаботиться о ней.
– Да.
Мак забрал счет:
– Теперь она моя собака, так что счета тоже моя забота. Но щенки, Джо, ваши.
Щенки? Она улыбнулась, застонала. Восемь щенков? Господи, что она будет делать.
Возможно, Расс захочет взять одного, когда оправится после операции. Щенок в доме – это же так хорошо. Своего рода терапия.
Джо сдержала вздох. Рассу нужно, чтобы его навестил брат.
Мак делал вид, что разглядывает суфле, думая совсем о другом. Завтра исполняется неделя, как она приехала сюда. Что она думает сообщить Рассу? Он взглянул на Джо. Она вытерла руки о джинсы.
– Контроль пройден?
Мак снова сосредоточился на суфле:
– На первый взгляд, да. Цвет хороший.
– О’кей, о’кей. Если бы вы были моей ученицей, я бы посоветовал сделать его выше и более воздушным, но вы не моя ученица. Вы ведь впервые готовите суфле, верно?
– Верно.
– В таком случае оно определенно проходит контроль. Пахнет вкусно.
Она наклонилась понюхать, сложив губы в соблазнительный бутон. У Мака запульсировало внутри, пришлось крепче сжать ложку.
– Значит, так вы оцениваете качество блюда. Немного напоминает дегустацию вина. Вы проверяете цвет, запах и, наконец, пробуете на вкус?
– Да, хотя в данном случае можно надеяться, его не придется выплевывать.
Джо улыбнулась. Последние полтора дня она слишком часто улыбалась.
Что она думает сообщить Рассу?
– Я постараюсь не требовать такого совершенства, какое считал бы необходимым для ресторана высшей категории. Люди, которые купят мою книгу, не готовят для членов королевской фамилии. Как это делал он. Они будут готовить для своих восьмидесятилетних бабушек.
– Я правильно рассуждаю? Они просто должны получить удовольствие, верно?
– Да. – Джо кивнула. Он покачал головой.
Как можно обучить премудростям башни из миндального печенья, когда ей даже не нравится готовить? Мак отмахнулся от этой мысли и отломил суфле.
– Ну, как?
Он должен ответить прямо. Джо чувствовала, когда он врал. Кроме того, критика ее не смущала. Потому что она хотела совершенствоваться. Да, но он не уверен в том, что это желание поможет осилить трудоемкий процесс приготовления башни из миндального печенья. Мак отбросил эту мысль. Если завтра она уедет, вопрос отпадет сам собой. Мысль об отъезде внезапно опечалила. Не хотелось, чтобы она уезжала, пусть лучше скажет Рассу, что волноваться не о чем.
Он заставил себя вернуться к суфле:
– Готовое суфле должно быть легче. Наверное, надо немного дольше взбивать белки. Но для первого раза очень даже хорошо.
– Вы хотите сказать, оно съедобно? – Надо научиться говорить ей правду в глаза. – Я не понимаю, в чем разница между вымешиванием, растиранием, взбиванием и прочей подобной ерундой. – Это не ерунда. – И вообще, для чего это все?
– Может, мне стоит включить в книгу глоссарий с определениями терминов?
– Да! А что, мне бы он пригодился.
Решено.
– И нельзя ли добавить, сколько времени взбивать белки?
– Это зависит от размера яиц, температуры в помещении, где их взбивают, влажности воздуха и ряда других факторов.
Мак был бы рад не обращать внимания на удивительную форму ее губ. Забыть их мягкость и тот огонь, который разжигало в нем их прикосновение.
– Мак?
Он вздрогнул:
– Что?
– Я спросила, нельзя ли поместить фотографию правильно взбитых белков?
Он записал это в блокнот, который всегда держал рядом во время совместных обедов. Благодаря замечаниям и предложениям Джо кулинарная книга наконец стала обретать форму. Просто надо помнить, что это не учебник для кулинарного колледжа.
С кухни донесся звук таймера. Мак нахмурился.
– Вы готовите что-то еще?
Джо уже бежала на кухню. Вернулась с пиццей.
Из тех коробок, которые сунула в морозилку после своей первой поездки в магазин. Какого черта!
– Я мясоед, Мак. Не сомневаюсь, что сырное суфле с овощами отличная штука в свое время, однако при условии, если каждый раз у меня будет мясная пицца.
Джо отрезала кусок и принялась с аппетитом его жевать. У Мака свело желудок, и он едва не застонал.
– Угощайтесь.
– Я не ел этой гадости со школьных лет. Там полно химии, ГМО.
– Вы не представляете, от чего отказываетесь. – Джо вдруг улыбнулась, и ему стало ясно, что она его не слышит. – Возьмите кусок, и я избавлю вас от страданий.
– От каких еще страданий?
– По поводу того, что я скажу завтра Рассу.
Он не стал делать вид, что это не важно. Это очень важно. Он откусил кусок пиццы: