После того как Габриэль улетел домой, каждый день, как часы, стали появляться с посыльным шикарные букеты и игрушки для Майи. Наконец, Ванесса вежливо, но твердо дала понять, что больше не нужно таких подарков, потому что нет смысла пытаться купить ее расположение…

– Я буду тебя ждать, – сказала она в телефон.

Улететь сейчас, чтобы потом снова вернуться для встречи с Габриэлем? Она не в силах вынести еще два раза такой долгий перелет, да еще и вместе с Майей.

– Обещаю, мы будем болтать каждый день. Ты взяла с собой свой ноутбук?

– Да, но не могу подключиться к Интернету. А еще мне нужны адаптеры для шнуров, потому что здесь розетки не такие, как у нас, в Штатах.

– Обратись к Маркусу. Я наказал ему обеспечить тебя всем необходимым. Он тебя встретил?

– Да.

– Он вел себя уважительно?

Ванесса могла бы сказать Габриэлю правду, но чего бы она добилась? Король лишь почувствовал бы себя неудобно, а Маркус возненавидел бы ее еще больше. Меньше всего ей хотелось вбивать клин между отцом и сыном.

– Он очень тепло меня встретил.

– Рад это слышать. Он так тяжело переживает смерть матери.

– И ему трудно представить тебя рядом с другой женщиной.

– Именно. Я горжусь, что Маркус с таким пониманием встретил эту перемену.

Король бы точно не гордился, узнай он, как на самом деле вел себя его сын, но пусть это останется секретом – ее и Маркуса.

– Тебя устраивают комнаты, в которые тебя поселили?

– Более чем. А дворец просто изумительный. Завтра я собираюсь взять Майю на прогулку. Жду не дождусь, когда смогу побывать в близлежащей деревне.

– Уверен, Маркус будет счастлив тебя туда сопроводить. Попроси его об этом.

Скорее ад замерзнет. Кроме того, Ванессе хотелось прогуляться вдвоем с дочерью, без сопровождающих.

– Наверное, так и поступлю, – ответила она, понимая, что уж точно этого не сделает.

– Не сомневаюсь, что вы непременно станете друзьями, когда узнаете друг друга лучше.

Ванессе в это не верилось. Даже если бы она и захотела подружиться с принцем, уж он-то точно не собирался иметь с ней никаких дел.

– А я оставил для тебя сюрприз, – сообщил Габриэль. – Он в верхнем ящике письменного стола.

– Что это за сюрприз? – полюбопытствовала Ванесса, направляясь к столу.

– Если скажу, это уже не будет сюрпризом, – поддразнил ее король. – Посмотри и узнаешь.

Она открыла ящик стола и увидела внутри кредитную карту, на которой было выбито ее имя.

Взяв ее в руки, Ванесса вздохнула:

– Я очень признательна тебе за этот подарок, но…

– Знаю-знаю, ты слишком гордая, чтобы принимать что-либо. Но я очень хочу сделать это для тебя.

– Мне неудобно тратить твои деньги. Ты и так делаешь для меня достаточно.

– А вдруг, когда ты будешь осматривать деревню, тебе понравится какой-нибудь сувенир, и ты захочешь его приобрести? Я знаю, что ты стеснена в средствах. А для меня нет разницы: пять евро или пять тысяч.

– Буду держать ее под рукой, – пообещала Ванесса и бросила карту обратно в ящик стола, понимая, что у нее рука не поднимется потратить хотя бы пенни.

– Я так скучаю по тебе, Ванесса. Очень хочу, чтобы мы скорее поженились.

– Если я останусь, – напомнила она, потому что Габриэль знал, что ничего еще не решено.

– Ты останешься, – заверил он, и тут в телефоне зазвучали чьи-то голоса. – Извини, но я должен идти. Пришел доктор, и мне нужно с ним поговорить.

– Конечно.

– Поболтаем завтра?

– Да.

– Я люблю тебя, моя милая.

– Я тоже тебя люблю.

Вздохнув, Ванесса положила телефон на стол, надеясь, что однажды наступит день, когда она сможет произнести эти слова так же искренне, как Габриэль. Что придет время, когда она будет считать его больше, чем другом.

Разумеется, она находила его привлекательным. Без сомнения, он был исключительно красивым мужчиной. Хотя линия подбородка у него уже не была такой четкой, как в юности, на висках серебрилась седина, и тело было не такое спортивное, как много лет назад, это не имело значения для Ванессы. Ей важнее были характер и душа. С этим мужчиной она чувствовала себя уютно и легко. Но все-таки не хватало какого-то… огня?

Как тот, например, который она ощутила, когда коснулась руки Маркуса?

Ванесса отогнала прочь эту мысль. Да, Маркус – привлекательный мужчина, к тому же у него нет морщин, седины и раздавшейся талии. Однако ему недостает мягкого нрава и щедрого сердца, которые есть у его отца.

Когда Габриэль обнимал ее и касался губами ее щеки, Ванесса чувствовала, что ее лелеют, уважают, защищают. Ну да, возможно, эти отношения и не приведут к жаркому сексу, но по личному опыту она знала, что порой постельным делам придают слишком большое значение. Ведь куда важнее уважение и дружба. Именно они остаются, когда гаснет огонь влечения.

Такие мужчины, как Маркус, сперва волнуют и восхищают, а потом смываются, оставляя после себя кучу неприятностей. Наверняка принц разбил множество женских сердец. А Габриэль – надежный, ему можно доверять. Именно такого мужчину она сейчас ищет. Ей нужны зрелые, длительные отношения. Габриэль даст ей это и много больше, если только она ему позволит.

Глава 4

Вечером того же дня Маркус проплыл уже половину второй дистанции, когда услышал пиликанье своего сотового. Принц вылез из бассейна и подошел к столу, на котором оставил телефон.

Звонит отец. Наверное, он уже успел поговорить с мисс Рейнольдс, и та попотчевала короля историей о том, какой холодный прием ей был оказан. Первым делом эта проходимка конечно же собирается поссорить его с отцом. Но тот рано или поздно это поймет, и Маркус с превеликим удовольствием понаблюдает, как она попадется в собственную ловушку.

– Отец, как там тетя Трина?

– Очень больна, сынок.

Сердце екнуло – он не был готов к утрате еще одного близкого человека.

– Каков прогноз?

– Положение критическое, но врачи надеются, что она полностью выздоровеет.

Маркус облегченно выдохнул.

– Если я могу чем-то помочь, дай знать.

– Можешь, но сперва, сынок, я бы хотел поблагодарить тебя, сказать, что горжусь тобой. И я пристыжен.

Отец гордится им? Может, он еще не разговаривал с мисс Рейнольдс?

– О чем ты?

– Я знаю, тебе нелегко было принять то, что я влюбился в другую женщину, тем более такую молодую. Я боялся, что ты станешь обращаться с ней… негостеприимно. Но, узнав, какой теплый прием ты ей оказал… сынок, прости, что я не доверял тебе. Я должен был понять, что ты – порядочный человек.