Удовлетворенный, он присоединился к Гуерреро, который протянул руку, предлагая понести его сумку.
— Что скажете? — спросил Фердинанд, взяв у Реджинальда ручки тяжелой сумки.
— В данный момент точно определить стоимость всего этого невозможно, но по моим прикидкам — это миллионы, — сказал тот. — А сколько именно, определит спрос и то, сколько времени нам понадобится, чтобы попридержать товар, прежде чем предложить его нескольким разбирающимся в этом деле коллекционерам.
— Почему бы просто не переплавить золото и не обратить его немедленно в наличные?
Реджинальд замотал головой: такой подход его ужаснул.
— Боже упаси, старина! Ценность этих фигурок — в их истории, а не в весе золота. Они, скорее всего, стоят в тысячи раз больше чистой цены своего металла.
Гуерреро скептически посмотрел на него:
— Помните наш уговор: пятьдесят на пятьдесят. И никаких глупостей — иначе на всей планете не найдется уголка достаточно отдаленного, чтобы вы смогли там укрыться.
— Пятьдесят на пятьдесят, и никак иначе, — ответил Реджинальд, всеми силами стараясь говорить с этим невесть что возомнившим о себе дикарем как кристально честный британец из высшего света.
Конечно, вне зависимости от прибыли, которую принесет клад, он позаботится о том, чтобы, по крайней мере, семьдесят процентов достались им с Янусом. Убийца из картеля ни за что не сможет узнать истинных условий каждой продажи, и Реджинальд был уверен, что в случае необходимости сумеет заключить закулисные сделки с тайной оплатой, с лихвой превосходящей то, что будет перечислено на счет Фердинанда.
Поскорей бы увидеть, какое выражение лица будет у Януса, когда младший брат появится с сокровищем! Пока Бенедикт бездействовал, Реджинальд взял инициативу в свои руки и раздобыл им маленькое состояние. Ему приходила в голову мысль полностью исключить Януса из игры, но, по правде говоря, он нуждался в знаниях и опыте брата, способного оценить стоимость каждого предмета, как нуждался и в его обширных связях. Может, лет через пять он будет знать всех игроков, но в данный момент Янус задавал тон, как бы это ни задевало гордость Реджинальда.
Если повезет, они будут в безопасности в Мехико к тому времени, как на окрестных дорогах выставят заставы и полицейские начнут запоздало обыскивать машины.
Реджинальд мог только воображать, как отреагируют Фарго, обнаружив, что у них перехватили инициативу и что их огромное открытие будет теперь вспоминаться, как полная катастрофа.
Волчья ухмылка мелькнула на его лице, когда он представил себе выражение их лиц.
Пришло время расплаты.
Когда такси супругов Фарго подъехало на следующее утро к внушительному зданию клиники, Лазло ждал в вестибюле и чуть ли не выбежал из дверей, как только Сэм вышел из машины и помахал ему. Спустя еще несколько минут вся троица удобно устроилась в кабинке ближайшего ресторана.
Сделав заказ, они начали обсуждать гробницу.
— Сегодня я хочу не торопясь осмотреть там все, — отхлебнув черный кофе, сказал Кемп. — Боюсь, ваши мексиканские коллеги слегка поторопились отпраздновать победу.
— Просто у них нет твоей врожденной подозрительности, — сказал Фарго.
— Вот что делают с человеком годы дурного поведения и цинизма, — согласился Лазло.
Сотовый Сэма заверещал как раз в тот миг, когда им принесли заказ. Он посмотрел на номер, удивился и ответил на звонок, пока его собеседники навалились на омлет. Поговорив приглушенным голосом, Фарго дал отбой и положил телефон рядом со своей тарелкой. Кровь отхлынула от его лица.
— Сэм, что случилось? — спросила Реми.
— На место раскопок напали. Всех убили, сокровища исчезли, — сообщил он хриплым голосом.
— Как такое вообще возможно?! — недоверчиво спросил британец.
— Это случилось минувшей ночью. Кто-то убил всю охрану и ограбил склеп. Все артефакты… Все исчезло.
— Сколько там было солдат? — спросил Лазло.
— Дюжина. Это звонил Антонио. Он полностью опустошен, как вы можете себе представить.
Сэм пересказал то, что сообщил ему Касуэло. Когда он закончил рассказ, все уставились друг на друга в ошеломленном молчании. Требовалось время, чтобы до них дошло — нападение случилось на самом деле.
— Значит, ничего не осталось? — в конце концов, спросила Реми.
— По крайней мере, мумию не забрали.
— Кто вообще знал о находке? О ней было сделано официальное сообщение? — спросил Лазло.
Миссис Фарго покачала головой:
— Нет. Но кто-то явно о ней рассказал. Это мог быть один из рабочих или студентов или даже один из солдат. Слишком много там было ушей и глаз.
— Антонио говорит, сейчас там кишат федералы и телевизионщики. Он сказал, что мы можем приехать, но придется подождать до конца дня, чтобы копы смогли сделать свою работу, — сообщил ее муж.
— Невероятно. Мы же на таком расстоянии от Мехико, что из столицы сюда можно добросить камень… — сказала Реми.
Мысли ее путались и сбивались.
— У них есть версии насчет того, кто это сделал? — спросил Кемп.
— Преступная группировка. Наркокартели. Выбирайте, что хотите, — отозвался Сэм. — Но кто бы это ни был, он очень, очень хорошо знает свое дело. Никто ничего не слышал до тех пор, пока в семь часов не появилась смена охраны. А это значит, что нападающие убили дюжину тяжело вооруженных солдат в тишине. Ни один из охранников даже не выстрелил. Все было проделано почти мгновенно.
— Как САС. [39] Коммандос. Я бы сказал, что такое почти невозможно, — заявил англичанин.
— Там снимают отпечатки шин, но, судя по голосу Антонио, он не очень-то верит в успех. Что-то подсказывает мне, что федералы здесь не такие, как в сериале «C.S.I.: Место преступления».
— Я бы ничего другого и не ожидала, — согласилась Реми.
Плечи Сэма поникли:
— Что-то мне не хочется больше есть.
Его жена оттолкнула свою тарелку:
— Мне тоже.
Только Лазло продолжил расправляться с едой, пока Реми прихлебывала кофе. Сунув в рот последний кусочек омлета, он откинулся на спинку стула и уставился на венецианское окно, за которым по улице сновали машины:
— Знаете, в числе того, что я изучал прошлой ночью, были описания такого рода гробниц. Как ни крути, если вы собираетесь что-то спрятать, вы должны держать это в секрете. Но все равно тайна может выплыть наружу. Поэтому, если у вас есть сокровище, какого никто и никогда еще не видывал, и оно захоронено с вашим славным вождем… Что бы тогда вы делали?