– Как и сказал, собираюсь принять душ.
– Я хочу с тобой поговорить.
– Вперед, cara, говори, тебе никто не мешает. – Проследив взглядом, как Драко нагибается и развязывает шнурки, Ева задержала дыхание, сквозь полуприкрытые ресницы любуясь движениями тонких длинных пальцев. Невероятно чувственных пальцев, что всего пару часов назад умело ее ласкали… – Или ты передумала? Если так, мое предложение все еще в силе.
Усмехнувшись, Драко развязал тесемку, удерживающую на бедрах спортивные штаны.
Машинально опустив глаза, Ева густо покраснела и резко развернулась на каблуках.
– Предложение весьма заманчивое, но я пас.
Не желая признаваться даже самой себе, особенно самой себе, как заманчиво было это предложение, Ева принялась старательно взбивать декоративные подушки, разбросанные на диване в художественном беспорядке.
– Ну, как хочешь.
Выждав пару минут и убедившись, что Драко точно ушел, Ева осторожно оглянулась через плечо, полюбовалась валяющимися на полу штанами и, с облегчением вздохнув, откинулась на подушки и постаралась расслабиться.
Вышло все совсем не так, как она предполагала.
Пока она старательно втолковывала себе, что сейчас ни в коем случае нельзя отступать, за стенкой послышался шум воды, и ей в голову сразу же полезли непрошеные, но при этом не менее соблазнительные картинки. Пенящиеся струи воды на смуглой коже… Искрящиеся капельки на темных волосах внизу подтянутого живота, как бы тонкой стрелкой указывающие направление…
Неужели она становится такой же падкой на мужчин, как мать? А ведь она всю жизнь ее за это корила… Эта мысль подействовала на нее не хуже ледяного душа, да еще и за стенкой Драко воду выключил.
Осознав, как была близка к тому, чтобы добровольно встать и открыть разделявшую их дверь, Ева стала белее мела. Неужели, когда речь заходит о Драко, у нее совсем не остается ни стыда, ни самоуважения? Что с ней? Может, это гены сказываются? Встряхнувшись, Ева резко поднялась. Раз она сумела распознать слабость, значит, она может с ней бороться. Выбор всегда есть.
И у мамы он был. Только она выбрала неверно. Причем дважды. Но это еще не значит, что сама она должна повторять чьи-то ошибки.
Бежать. Пока не поздно, нужно бежать.
Но не успела она еще и шагу ступить, как из ванны вышел, мелодично насвистывая, босой Драко, и ее решимость сразу пошатнулась.
– Соскучилась? – С мокрых волос все еще стекали струйки воды, оставляя темные полосы на белой рубашке.
Ева вздернула подбородок. Что ж, порой лучший способ соврать – это сказать правду.
– Каждой клеточкой моего тела.
Драко почувствовал, как от сексуальной хрипотцы по коже пробежала сладкая дрожь.
– Теперь я полностью в твоем распоряжении. – Улыбнувшись, он широко раскинул руки, как бы приглашая себя обнять.
Ева вдруг поняла, что смертельно устала ото всех этих игр. Хорошо, что она все-таки не убежала. Иначе до конца жизни жалела бы, что прямо не сказала все, что о нем думает.
– Ты меня использовал. – Ева сглотнула. Почему ей так больно? Между ними же нет никакой связи, никакого доверия, которое можно было бы предать и нарушить, все их отношения сводились исключительно к ее глупости.
Нахмурившись, Драко пристально ее оглядел, а улыбка на его губах увяла.
Пробежавшись взглядом по скрытым под одеждой формам, он вспомнил их упругую мягкость, и огонь, слегка остывший под ледяным душем, вспыхнул с новой силой, заволакивая разум жарким туманом и заставляя полностью сосредоточиться на одном-единственном желании. Вонзиться в нее, ощущая, как она смыкается вокруг него, словно тугая перчатка.
– Думаю, мы оба друг друга использовали, – выдохнул он. – И что-то не припоминаю, чтобы ты жаловалась.
Прищурившись, Ева скрестила руки на груди.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю!
Понимает?
Ну конечно. Драко едва не рассмеялся. Единственное, что он понимает, так это то, что такого с ним еще никогда не было. Каким-то непостижимым образом эта женщина не только возбуждала его тело, но еще и умудрилась прочно обосноваться у него в голове. Не желая признавать, что эта мысль его пугает, Драко встряхнулся. Глупости. Между ними горит невероятно яркий огонь, но скоро он прогорит и рассыплется пеплом, оставив лишь приятные воспоминания.
– Может, на всякий случай пояснишь?
– Хм, пояснить? – Почесав подбородок, Ева изобразила задумчивость. – Ублюдок! Ты боишься, что потеряешь право опеки над Джози, вот и решил выставить меня в качестве своей девушки… женского влияния. Решил продемонстрировать бывшей новые «стабильные отношения»? И именно поэтому быстренько выставил меня прочь, чтобы скрыть правду!
– И что же это за правда?
– Что я всего лишь твоя очередная любовница на одну ночь!
– Ну, вообще-то у нас не только ночью, но и днем было.
Ева отвела глаза.
– Да и стабильности в тебе не больше, чем в спускающейся с горы лавине.
И это определение ей отлично подходило. Она так долго и старательно подавляла свою страстную натуру, что, наверное, и сама уже давно поверила, что и есть тот бесчувственный робот со сжатыми губами, каким хочет казаться. И только он, ее единственный мужчина, сумел прикоснуться к ее истинной сути.
– Если бы я знал, что ты хочешь пообщаться с моей матерью и бывшей женой, я бы сам отвез Джози в школу. Только сразу хочу предупредить: их технике допроса может позавидовать любая разведка, да и вообще, как бы ты хотела, чтобы я тебя представил? «Это Ева, мы с ней просто сексом занимаемся»?
– Значит, ты просто изображал вежливость.
– Ну, о своих интересах я тоже не забывал.
– Ты меня использовал. – Ева отчаянно цеплялась за уже порядком поутихший праведный гнев, который чем дальше, тем больше походил на обычную истерику. – Ты специально все подстроил! Заманил меня, зная, что твоя бывшая…
– Что моя бывшая – что? Ты правда думаешь, что я специально добивался, чтобы мать, бывшая жена и дочка наткнулись на меня голого на женщине посреди бела дня?
Вообще-то да, она правда думала, но теперь…
– Ну, наверное, ты не ждал, что с ними будет твоя мать.
– Ну хоть на этом спасибо. Да и вообще, чисто для справки, мама свято верит, что гости должны приходить незваными. К тому же после смерти отца ей нечем себя занять и она решила заняться мной. Или, точнее, женить меня на ком-нибудь, по ее мнению, подходящем.
– Так ты даже не пытаешься отрицать? Ты позволил ей думать, что мы… мы… Может, уже хватит смотреть на меня, как на жука под микроскопом?
– Что у нас отношения?