– В последние годы полицию часто критиковали. – Он прошел взглядом по лицам присутствующих, которых собралось около тысячи человек, и остановился на Клио, которая ободряюще кивнула ему. – Здесь надо отдать должное прессе, указавшей на идиотов в наших собственных рядах. В Соединенном Королевстве более ста тридцати пяти тысяч полицейских. В любом сообществе такого масштаба всегда найдется несколько негодяев. Может быть, их около одного процента, хотя, на мой взгляд, эта цифра даже ниже. А что же остальные девяносто девять процентов? Белла Мой была одной из них. В моей команде она расследовала многие дела и была одним из самых ценных сотрудников. За все то время, что я знал ее, Белла, исполняя дочерний долг по заботе о матери, никогда не сказывалась больной, никогда не жаловалась, никогда не уходила с работы раньше времени и не взяла ни одного неположенного отгула. Свою жизнь она посвятила службе в полиции Суссекса. Жизнь, в которой она лишь недавно и лишь ненадолго нашла настоящую любовь – с Норманом.

Он остановился, поймав взгляд сержанта, и перевел дух. Потом снова оглядел море молчаливых, но внимательных лиц, большинство которых были ему знакомы.

– Я имею честь служить в полиции Суссекса двадцать один год и знаком с большинством из вас, пришедших сюда сегодня. В наших рядах, как и в рядах полицейских сил по всей стране, немного тех, кто в тот или иной момент не оказывался в ситуации, когда их жизнь висит на волоске. Кому-то приходится схватиться с размахивающим саблей пьяным в три часа ночи на Брайтон-Лейнс; кому-то – на темной улице подойти к машине, в которой сидит подозреваемый в вооруженном ограблении; кому-то – войти в бар, где идет жестокая драка; кому-то – вылезти из окна многоэтажки на узкий выступ и постараться успокоить потенциального самоубийцу. И я знаю, что все вы, сидящие здесь сотрудники полиции, не колеблясь ни секунды, не думая о собственной безопасности, сделаете в подобной ситуации то, что обязывает сделать долг служения обществу.

Он помолчал, потом продолжил:

– Именно так погибла Белла Мой. Что еще больнее и что делает ее смерть еще более героической, она сделала это, находясь не при исполнении. Горел дом, и она могла бы просто проехать мимо. Но она не проехала – остановилась. А потом узнала, что в доме ребенок. Она вошла и спасла его. Пожарные к тому времени еще не приехали, и, если бы не Белла, ребенок мог погибнуть. Этот смелый поступок стоил ей жизни. Она знала, как опасно входить в горящее здание, но у нее не было времени оценивать степень риска. Она знала, что есть шанс спасти человека, пусть даже с риском для себя.

Он снова остановился. Снова перевел дух.

– Я думаю, эти слова американского писателя Джека Лондона в полной мере можно отнести и к Белле Мой:

«Я предпочитаю быть пеплом, а не пылью.

Лучше сгореть дотла ярким метеором, чем вечно тлеть сонной планетой!

Истинный удел человека – жить, а не существовать.

Я не хочу тратить свои дни в попытке продлить их.

Я хочу использовать отпущенное мне время до конца».

Сил едва хватило дочитать до конца.

– Белла использовала свое время до конца. Мы все стали беднее без нее. Но богаче, потому что знали ее.

Он сошел с кафедры с затуманенными глазами и направился к своей скамье.

Через десять минут, когда отзвучали слова последнего гимна, «Иерусалим», все опустились на колени. Викарий произнес последнее благословение. И тут вдруг грянула совсем другая музыка – «А Good Heart» Фергала Шарки.

Носильщики и Норман Поттинг подняли гроб и, следуя за родными Беллы, вынесли его из церкви.

Рой Грейс медленно встал и протянул руку Клио. Потом подобрал зонтик и, стараясь держаться, последовал за ними по проходу.

Из толпы, стоявшей снаружи на пронизывающем ветру, вышла вдруг молодая женщина в черном, в маленькой, круглой, без полей шляпке поверх растрепанных светлых волос. Ее сопровождала угрюмого вида девочка. Женщина направилась к Норману Поттингу.

– Извините, вы – мистер… детектив Поттинг?

– Да.

– Я Мэгги Дюррант. Ваша невеста, Белла… Я только хотела сказать, что она спасла Меган, мою дочь… и нашего пса Рокки. Не знаю, что сказать… хочу, чтобы вы знали… мы так благодарны ей и тоже скорбим. – Она шмыгнула носом, и по ее щекам потекли слезы.

– Спасибо, – задыхаясь от волнения, выдавил Поттинг. – Спасибо.

Он посмотрел на девочку и улыбнулся ей сквозь подступившие к глазам слезы. И она застенчиво улыбнулась в ответ.

55

Понедельник, 15 декабря

Логан услышала скрип. Крышка открылась, и в слабом зеленоватом мерцании появилась голова. Лицо полностью скрывала черная маска с защитными очками. Секундой позже ее ослепил яркий белый луч фонарика.

– На данный момент все немножко дерьмово, – произнес голос, принадлежащий явно человеку образованному. – Но если встать на светлую сторону – а светлая сторона есть всегда, – не все так плохо. Ты еще жива. Однако имей в виду, живешь ты взаймы. Впрочем, мы ведь все так живем, да? Жизнь такая штука, из которой еще никто не выбрался живым!

Логан услышала, как он усмехнулся. Прозвучало ужасно – какое-то отвратительное кудахтанье, как у ведьмы.

– Пить, – прохрипела она. – И мне нужно больше сахара. Пожалуйста… пожалуйста… скажите, почему я здесь. Что вы хотите? Я дам все, что вам нужно. Если хотите заняться сексом, я не стану сопротивляться. Я все сделаю.

– Да, сделаешь. Сделаешь все, что я захочу! – Он снова закудахтал. Его голос вдруг смягчился. – Хочешь воды?

– Да… пожалуйста.

Внезапно, она не успела даже вдохнуть, в лицо ударила струя ледяной воды. Логан глотала ее, но вода все лилась и лилась, растекаясь по лицу и шее. Она трясла головой, глотала, но воды было слишком много, и она уже начала задыхаться.

Логан попыталась кричать, но из горла вырвалось только бульканье. Она билась, дергалась, вырывалась, но вода била в лицо, словно из пожарного крана.

Легкие разрывались.

Вода лилась.

А потом все вдруг кончилось.

Отплевываясь, откашливаясь, хватая ртом воздух, она зажмурилась от снова ударившего в глаза яркого белого света.

– Говори, когда разрешают. Шлюха.

Логан лежала, тихонько скуля от ужаса и зажмурившись.

«Господи, пожалуйста, помоги мне. Пожалуйста, помоги», – снова и снова повторяла она про себя.

Открыв наконец глаза, Логан увидела, что крышка поднята. Человек в маске и очках смотрел на нее.

– Бог не любит шлюх, которые разрывают помолвку, – сказал он.

И крышка задвинулась.

Кто это? Неужели Джейми все же как-то замешан? Неужели это он ее подставил? Где она?

Логан постоянно прислушивалась в надежде уловить хоть что-то, хоть какой-то звук, который подсказал бы, где она находится. Но ничего не слышала. Ни предрассветного птичьего гомона. Ни сирен. Ни шума пролетающих самолетов. Только бесконечная давящая тишина, не считая визитов похитителя.