Из беседы офицеров вермахта вечером 28 декабря 1941 г. в госпитале города Борисов.
— Ну, вот ты опять в госпитале. Может быть хватит? Не пора остепениться? За полгода второе ранение! Только недавно от одного отошел и снова на больничную койку!
— Может быть. Только вот не получается. Мне еще повезло.
— Что верно, то верно, ты у нас известный «везунчик». Ранение ноги и головы, пара переломов ребер. Я ничего не пропустил?
— Вроде нет. Врач мне все то же самое перечислил. Я так понимаю, ты разговаривал с моим эскулапом?
— И с ним тоже. Расскажи, как ты снова попал в драку? Опять поиски «мясников»? Мы вроде бы о них достаточно много знаем, несколько раз наносили по их базе воздушные удары, а тебе все неймется.
— Как тебе сказать. Мне кажется, что русские нас водят за нос. База в Мытищах, словно специально создана для нас. В качестве нашего раздражителя. Как красная тряпка для быка. Она словно приманка для нас, для того чтобы мы посылали туда своих агентов и они попадали в ловушку. Русские словно насмехаются над нами, как бы говоря — вот мы здесь готовим вам головную боль, а если хотите, то придите и попробуйте нас взять. Сколько групп мы потеряли в том районе — четыре?
— Шесть и еще несколько агентов давно действовавших в России. В чем-то я с тобой согласен, а в чем-то нет. До своего раскрытия агенты успели передать, что именно там, у русских идет подготовка диверсантов. В районе стадиона расквартирован штаб 132 батальона НКВД, туда прибывают из госпиталей вылечившиеся солдаты НКВД. Оттуда в наш тыл направляются их группы. Это подтверждают и пленные русские диверсанты. Аэродром, с которого проводится заброска, находится где-то в лесу на юге города. Там сильное ПВО и отмечены действия истребителей из Особой авиагруппы НКВД. Провести разведку и навести на аэродром наши бомбардировщики, пока не удается.
— Я это все знаю и понимаю, но червь сомнения меня все же гложет. Ты же знаешь, что я не люблю бросать начатое.
— Теперь тебе придется это сделать. Адмирал настаивает на твоем лечении. Поедешь в Кенигсберг, подальше от войны. Там хорошие врачи они быстро тебя поставят на ноги. И ты в спокойной обстановке встретишь Новый год, возможно даже со своей семьей. Адмирал пообещал тебе сделать такой подарок. Но мы отвлеклись от моего вопроса. Что тебя привело в Минск?
— Работа. Во первых из местного СД сообщили что ими отмечена активность в районе Минска разведгруппы русских диверсантов НКВД. Они смогли выследить и уничтожить несколько человек из ее состава и предложили осмотреть новое русское снаряжение. Ничего особенного я там не увидел. Те же рейдовые рюкзаки, но более простой формы. Глушители БраМит. Ценным было то, что СД выступило инициатором такой встречи. Во вторых наши парни сообщили, что у них есть агент вполне годный для длительной работы в русском тылу. С хорошей биографией и связями среди русского командования. Шифровальщик одной из русских частей. Он работал среди пленных на отдел контрразведки. Выявил нескольких руководителей подполья. Вот мне и захотелось посмотреть на этот самородок. А тут это чертово восстание, нападение и подрыв нашего эшелона. Представь парней, что меня вынесли к наградам.
— Да обязательно. Тебе что-то еще удалось сделать в Минске?
— Главное я встретился с Рудзянко. Он согласился сотрудничать с нами и просил вытащить его из лагеря. Что я и сделал. Хотя местные парни не хотели его отпускать, ценя его как очень хорошего агента. Пришлось давить авторитетом.
— Что ты можешь сказать о нем?
— Умный, грамотный, вежливый, когда надо в меру активный, немного трусоват, но будет хорошо работать. Несколько раз удачно внедрялся в различные подпольные группы большевиков. Ни разу не был раскрыт. С октября по декабрь в Минске и окрестностях выдал примерно около сотни русских подпольщиков. Особо готовить к заброске его не надо. Так слегка подправить легенду и забросить к партизанам или вывести через линию фронта с группой пленных. Мне понравилась его желание нам помочь. Узнав дату восстания, сразу сообщил своим шефам.
— Тем не менее, оно произошло, мы не смогли его предотвратить.
— Это не вина агента. Тут все на совести руководство СД и полиции. Они затянули с арестом выявленных руководителей. Русские могли получить сведения от своей агентуры в городе о планируемых арестах и перенести сроки восстания. Я ведь тоже не предполагал, что окажусь в его эпицентре. Восстание началось с нападения на казармы танкистов, танковый завод и ДЗОТы, что должны были прикрыть город в случаи восстания в лагерях для военнопленных. Подкреплениям туда прорваться не удалось. Оно было встречено на улицах города плотным пулеметным огнем, в том числе и из ДОТов в центре города и уничтожено. Фактически одновременному удару подверглись все остальные наши объекты в городе и пригородах. Русские захваченной тяжелой техникой перекрыли дороги и вырваться из города по глубокому снегу было очень тяжело. Нам удалось уйти по жд. путям.
— Нападавшие были гражданские или военные? Партизаны или армия?
— И те и другие. Большинство нападавших было в белых маскхалатах с красными повязками на левом рукаве. Лишь при штурме объектов жандармерии и СД, резиденции Коха, комендатуры, абверкоманды, казарм вспомогательной полиции действовали солдаты «тяжелой пехоты» в специальном бело-сером камуфляже. Вполне вероятно, что это были «мясники» — тот же подчерк что и в Бобруйске.
— Почему вы не отступали к аэродромам? Их же в городе три и они имели неплохую защиту, как с воздуха, так и с земли? Тем более что от места взрыва вашего эшелона там было недалеко.
— Русские атаковали нас и с той стороны. Поэтому я и отдал приказ собравшимся вокруг меня солдатам отходить на восток по путям. Пусть дальше, но надежнее. У меня не было уверенности, что аэродромы не захвачены. «Мясники» специализируются на их захвате. Восстание в городе может быть успешным только в том случаи, если его будут поддерживать оружием и боеприпасами из-за линии фронта. Сделать это можно только при наличии нескольких аэродромов и желательно как можно ближе к эпицентру восстания. Азбука.
— Ты как всегда прав. По нашим сведениям русскими были захвачены все аэродромы, зенитные батареи, ремонтные заводы, артиллерийские и танковые парки, склады ГСМ и боеприпасов. Практически сразу же после этого на захваченные аэродромы посадочным способом были переброшены десантные части русских в количестве около 3 тысяч человек. Ожидается прибытие еще нескольких волн десанта.
— И мы ничего не можем им противопоставить?
— Почему же. Люфтваффе постарается не допустить высадки новых сил десанта и стереть город с лица земли. Вместе с восставшими и населением. Кроме того туда направят части СС и полицейские силы из генерал-губернаторства, подразделения вспомогательной полиции и наших союзников. Есть вероятность, что русские пока туда не посадили свои истребительные части. Да и снабжение восставших очень трудная задача. Сколько их там сейчас, несколько десятков тысяч?