Моё же отступление от основных событий, было продиктовано желанием напомнить вам уважаемый читатель, что Такехико и Сузуме не были оставлены без внимания, со стороны добрых сил.

А посему добавлю ещё, что помимо двух старых колдунов, если говорить сейчас о тех, кто интересовался судьбой людей сугубо тайно, также была и дочь Колдуна Доубуцу, о которой вы и так знаете, и я сейчас лишний раз снова упомянул о ней, только в связи с тем, что она стала причастной к вовлечению в эти дела, своего давнего знакомого, колдуна Хакару.

Впрочем, об этом, вы узнаете чуть позже, а пока нам следует вернуться обратно к Такехико и Сузуме.

Они, как раз уже расставшись с драконом Тацу, покинули берег Драконьего озера, после чего воспользовавшись первым висячим мостом, перешли на другой берег реки, вытекавшей из этого озера, и дабы не заблудиться, направились дальше, вдоль русла реки, намереваясь, свернуть в сторону Чёрного леса, только по достижении второго висячего моста.

Глава 15. Хакару, друг или шутник?

– Неужели ты ни о чём не мечтаешь? – спросил Сузуме у своего друга, когда они, миновав второй висячий мост, свернули от реки в зелёный лес, за которым находилось то самое широкое поле, давшее им спасение от демона Дааку во время первого посещения Чёрного леса.

– Мечтаю вернуться из Чёрного леса живым.

– В таком случае мне известен способ, как это сделать, – произнёс чей-то голос.

– Что у тебя с голосом Сузуме? – продолжая идти в прежнем направлении, удивлённо посмотрел Такехико на своего друга, решив, что эти слова принадлежать ему.

– Я этого не говорил, – ответил Сузуме, несколько раз отрицательно мотнув головой.

– Это сказал я, – произнёс Хакару, появляясь перед друзьями в белом кимоно, заставив их тем самым остановиться на месте.

– Ещё раз хочешь нас обмануть? – спросил Сузуме, недоверчиво глядя на Хакару, обоснованно полагая, что он снова решил над ними подшутить.

Такехико в свою очередь, также посмотрев на колдуна, насторожился, приготовившись к началу новой игры, исход которой мог быть страшно непредсказуемым. Ему представилось, что великий шутник, затем и явился сейчас сюда, чтобы поквитаться с ними за прошлый раз.

– Я дважды одних и тех же, без посторонних просьб на то или ещё каких-нибудь особых причин, никогда не обманываю, – спокойно ответил Хакару. – Во всяком случае, меня об этом никто не просил, и сам я к вам интереса не имею.

– Тогда объясни своё появление, – потребовал Такехико, продолжив идти дальше.

– Меня попросили вам помочь, – сказал Хакару, последовав за Такехико, заняв положение справой стороны от него.

– Кто попросил? – задал вопрос Сузуме, шагая рядом с Такехико по левую руку.

– Этого мне говорить вам не велели, но добавлю, что к той просьбе ещё присоединился и дракон Тацу. А я уважительно отношусь к нему, и если вы ещё не забыли, то при нашей первой встрече я вам говорил, что он мой давний друг.

– Даже не знаю, верить тебе или нет, – задумчиво произнёс Такехико.

– Ты пытаешься снять с себя заклятье колдуна Идзивару, и за этим обращался к его сестре, злой колдунье Акаи.

– И ты не прибегал к своему колдовству, чтобы узнать это? – спросил Такехико, уже не зная, продолжать ли сомневаться в правдивости намерений колдуна-шутника, или же поверить ему.

– Клянусь своей колдовской силой!

– Если слова такой клятвы для тебя не пустой звук, то поверить тебе, пожалуй, можно.

– Так вы теперь разрешите мне идти с вами?

– А шутить над нами не будешь? – спросил Сузуме, всё ещё не доверяя колдуну-шутнику.

– Я же сказал, что дважды одних и тех же не обманываю! Это для меня нечто вроде правила, которое я соблюдаю и без особой причины нарушать не стану. Жаль, вам об этом ничего не сказал дракон Тацу, а то бы вы уже во мне не сомневались.

– Хорошо я тебе верю, и хочу лишь предупредить, что мы идём в гости не званными, да ещё к злому демону, – сказал Такехико.

– Об этом мне тоже рассказал дракон Тацу, и я готов к трудностям, тем более не забывайте, что перед вами колдун, к тому же не самый последний.

– Про то, что ты хороший колдун мы уже наслышаны, – улыбаясь, закивал головой Сузуме.

– Догадываюсь от кого.

– Да, нам дракон Тацу рассказал об этом, – подтвердил Сузуме.

– Надеюсь, ты не обижаешься на дракона Тацу за его излишнюю болтливость? – спросил Такехико, остановившись.

Сузуме и шутник Хакару тоже остановились.

– Он мой давний и к тому же очень хороший друг, поэтому я не могу сердиться на него за такую мелочь, – ответил Хакару.

– Тогда в путь! – воскликнул Такехико и первым пошёл вперёд.

Хакару и Сузуме последовали за ним, а так как тот перелесок, по которому они сейчас шли, был в этом месте не слишком широк, трое путников практически достигли его окончания, намереваясь сразу же выйти на уже знакомое людям, залитое солнцем поле, где помимо травы и цветов, редкими островками, то тут, то там, рос дикий шиповник.

– Вот за деревьями уже показалось наше спасительное поле, – произнёс Сузуме, заметив окончание перелеска.

– Очевидно, ты имеешь в виду сейчас как раз то самое спасительное обстоятельство, благодаря которому демон Дааку просто не смог вас преследовать по этому полю? – спросил Хакару.

– Точно так, – кивнув головой, ответил Сузуме.

– А что тебе известно о демоне Дааку? – в свою очередь спросил Такехико у Хакару, первым шагнув на широкое поле. – Ведь судя по твоим словам, ты должен о нём что-либо знать.

– Мне скрывать тут нечего. Я знаю, почему демон Дааку не смог бежать за вами по открытому полю средь бела дня. Вы о его боязни солнца уже думаю наслышаны. И хоть я лично с ним не знаком, мне всё же известны и другие тонкости его натуры, характера, привычек.

– По твоей уверенности, я могу судить, что ты его никоим образом не опасаешься, – сказал Такехико.

– Совершенно верно, – улыбнулся в ответ Хакару.

– Бальзам целебный на моё сердце, твои слова, – приложив руку к груди, пропел Сузуме.

И в этих словах Сузуме не шутил. Его почти до откровения, с которым он мог в этот миг сказать, что чувствует в себе, обрадовала новость, что Хакару не боится демона Дааку. А что касается Такехико, то он предпочёл не выдавать и малейшего намёка на терзающие его душу мысли о неизбежной встрече с хозяином Чёрного леса.

Таких образом люди, к моменту вступления во владения демона Дааку, вновь столкнулись с непреодолимым волнительным переживанием пред грядущей суровой неизвестностью.

Чего не скажешь о колдуне Хакару, чья гранитная невозмутимость, превратив его изящное лицо в живую маску, могла бы сейчас без особых усилий, свободно потягаться с внешним обликом каменных изваяний.