– Я стал адвокатом по той же причине, что и ты – полицейским. Из-за Элли.
– Не понимаю.
– Сейчас я расскажу тебе то, чего никому не рассказывал. Предупреждаю – тебе это не понравится.
– Говори, – тихо произнес Сэм.
Джо сглотнул, жалея, что вообще завел этот разговор. Но раз уж начал, придется продолжать.
– Я видел убийцу Элли, – произнес Джо. – Незадолго перед тем, как он напал на нее.
– Что?!
Погрузившись в воспоминания об этом дне, Джо ответил не сразу.
– Я возвращался из школы, – наконец начал Джо. Казалось, все звуки вокруг затихли. Он слышал только собственный голос. – Шел немного позади Элли. Она была в наушниках, так что звать ее было бесполезно – впрочем, я и не собирался. Какой взрослый парень захочет идти домой с болтливой младшей сестренкой? Я видел, как Элли свернула на тропинку и зашагала в лес. Дальше по улице рядом с тропинкой стоял какой-то человек. Элли, кажется, его не заметила – смотрела под ноги и еще кивала в такт музыке. Мне этот тип как-то сразу не понравился – спрашивается, зачем он там околачивался безо всякого дела? Такое чувство, будто кого-то ждал.
– А потом что?..
– Он пошел за Элли. Натянул капюшон и направился к тропинке – вскоре после того, как Элли свернула и скрылась из вида. Меня это насторожило, хотел ему что-нибудь крикнуть, но промолчал. Испугался – а вдруг я ошибся и парень совершенно безобидный? И вообще, что может случиться? Элли каждый день так из школы ходила.
– Вот дерьмо, – прошептал Сэм.
– Еще какое.
– Почему сразу не сказал? – спросил брат.
– Побоялся. Что обо мне подумают, если узнают, что я мог спасти сестру, но не спас? Ты даже не представляешь, какой груз лег мне на совесть. И до сих пор лежит. Каждый день мучаюсь из-за того, что нельзя все вернуть, вовремя среагировать, остановить подонка. Тогда Элли осталась бы жива. Все было бы по-другому. Может, даже папа не умер бы от инсульта. Трудно сказать, ведь вся наша жизнь сложилась бы совсем иначе.
Сэм не проронил ни звука. Казалось, в палате все замерло. И жужжание медицинского оборудования, и постукивания в батарее – все отступило на второй план. Даже тяжелое дыхание Сэма будто стало тише. Наконец Сэм спросил:
– Все равно не понимаю. Почему ты решил стать адвокатом из-за Элли?
– Очень хорошо помню лицо этого мерзавца, каждый день его себе представляю, – Джо дотронулся рукой до головы. – Я выучился на адвоката, потому что рассудил – так у меня будет больше шансов повстречаться с ним снова. Каждый день я ищу его, ищу убийцу Элли. Когда еду в полицейский участок на встречу с клиентом, надеюсь, что это окажется тот самый. А если в суде слушается дело о преступлении на сексуальной почве, специально кручусь поблизости, чтобы посмотреть на обвиняемого. Каждое утро начинаю с обзвона участков и просматриваю новости в Интернете. Вдруг замечу знакомое лицо?
– Ах, как благородно, – отозвался Сэм. – Ну, допустим, найдешь ты его. И что дальше?
– Ничего, – пожал плечами Джо. – Просто убью, и все.
Всю дорогу до дома Элис сидела в машине притихшая. За рулем был Джо. Огни фонарей сливались в непрерывные яркие полоски, скользившие по ее лицу. Когда до их с Сэмом дома оставалось совсем недалеко, Джо произнес:
– С ним все будет нормально, вот увидишь.
Элис повернулась к нему, и Джо увидел, что лицо ее залито слезами.
– Сэму такие мелочи не страшны. Он у нас парень жесткий.
Элис покачала головой:
– Ничего подобного. Это жизнь у него жесткая. Чувствуешь разницу?
Элис отвернулась и снова уставилась в окно. Джо позволил ей погрузиться в свои мысли. Сначала хотел напомнить, что они с Сэмом братья, их объединяют и кровные, и семейные узы, но потом передумал – в день свадьбы Сэма всем стало окончательно ясно, что Джо не имеет права претендовать на родственную близость. Его даже шафером не выбрали. Почетная обязанность досталась школьному приятелю Сэма, с которым он потом почти не общался – разве что с Рождеством друг друга поздравляли. Даже спустя столько лет напряжение между братьями ощущалось почти физически. Сэм так и не простил Джо за то, как он повел себя после смерти Элли.
Наконец Джо остановил машину напротив дома брата. Думал, Элис сразу пойдет внутрь, но она почему-то медлила. Наконец пригласила:
– Если не торопишься, заходи. Не хочется сидеть одной.
Джо выключил двигатель и последовал за Элис в дом. Шла она медленно, опустив плечи. В доме было тихо. Догадавшись, какая мысль сразу пришла в голову Джо, Элис пояснила:
– Эмили и Эми у моих родителей.
Потом подошла к холодильнику, достала бутылку пива и протянула Джо. Тот вскинул ее в благодарственном жесте, будто собирался произнести тост. Для себя Элис взяла вино с полки для бутылок на дверце. Пробка была отвинчивающаяся, поэтому, пока Джо потягивал пиво, Элис сама открыла бутылку и налила вино в бокал. Когда поднесла его к губам, рука дрожала. Элис пила большими глотками, будто надеялась найти облегчение.
– Родители скоро привезут девочек, – произнесла Элис. – Когда спросят, где папа, что я им скажу?..
Джо прекрасно ее понимал. Вторая сотрудница полиции выжила практически чудом, и, хотя имен не называли, эта история уже просочилась в новости. Конечно, сейчас девочки в таком возрасте, что воспримут на ура любой рассказ о героизме папы, но когда подрастут, будут вспоминать, что однажды Сэма уже ранили. Если он задержится ночью, они невольно будут думать о том, какая опасная у папы работа.
– Боюсь, советом помочь не могу, – ответил Джо. – Своими детьми пока не обзавелся. Но даже не сомневаюсь, ты все сделаешь правильно.
Элис подняла голову, и в первый раз Джо понял, что ее подавленное настроение вызвано не только потрясением. Элис определенно чего-то боялась. Брови нахмурены, дыхание учащенное. В первый раз в ее семье едва не произошла трагедия. Джо понимал, что она сейчас чувствует – то же самое, что и они с Сэмом пятнадцать лет назад, когда на казавшийся безоблачным горизонт непонятно откуда вдруг наползла грозовая туча. Элис села и, отпив еще вина, прибавила:
– Сэм будет винить в случившемся себя.
– Да. Ничего не поделаешь, такова человеческая природа.
– Ты не понял, у твоего брата другая проблема. Он слишком серьезно относится к работе и вечно норовит взять всю ответственность на себя. Пыталась объяснять, что это всего лишь служба, а все, что по-настоящему важно, ждет его здесь, дома, с нами. Но Сэм и слушать не желает. Когда расследование заходит в тупик, сразу замыкается в себе, и продолжаться это может несколько дней подряд. Такое впечатление, будто Сэм мучается из-за того, что никто его не обвиняет. Остальные полицейские как-то умеют расслабляться, но мой муж мыслями всегда на службе. Такое чувство, будто он миссию на себя взял – чтобы никому ничего с рук не сходило. Скажи, встречал ты когда-нибудь таких людей?