Берлин, 1 августа 1936 года. Девять лет до краха Третьего рейха. На Олимпиаштадион в присутствии 110 000 зрителей под музыку Вагнера Гитлер объявляет об открытии Олимпийских игр. Великолепные хореографические выступления, новые рекорды и немецкое гостеприимство поразили и очаровали гостей. Ведомство Геббельса хорошо поработало, чтобы превратить Олимпиаду в грандиозную пропагандистскую акцию. Антисемитские лозунги были убраны, заключенные спрятаны, вся Германия была вылизана и вычищена так, что напоминала сказочную деревню.
Говорит Станислав Лекарев, сотрудник КГБ: «Он создавал империю, объединяющую культуру, образование, кино, телевидение, прессу. У нас такого не было, у нас все ведомства были разными даже в период тоталитаризма. А Геббельс сумел это сделать, и все это выступало единым фронтом».
Геббельс без устали придумывает новые пропагандистские приемы, кодированные тексты для газет, воздействующие на подсознание, психотронные военные марши и систему зеркал в метро, действующих по принципу «25-го кадра». Он использует любые, самые эксцентричные и самые бесчестные методы борьбы, если они дают шанс на успех. Он пускает в ход «Центурии» Нострадамуса. Его пророчества толковались так, что ни у кого не оставалось сомнений в конечной победе нацистского режима. За границей пророчества были изданы брошюрой, а в самой Германии распространялись якобы нелегально, в списках. Ведомство Геббельса справедливо называли министерством народного затмения. Рейхсминистр быстро сумел превратить свой аппарат в эффективный инструмент тотального контроля над сознанием целой нации.
Сергей Кудряшов утверждает: «Я думаю, еще никогда в истории человечества не печаталось такое количество различных листовок. Это миллиарды штук. Колоссальное количество, на любой вкус, и огромными тиражами, как для внутреннего потребления, так и для иностранного, все это во время войны сбрасывалось с самолетов или просто распространялось через свои газеты. Некоторые листовки просто с призывом, некоторые с карикатурой. Плюс нестандартные формы пропаганды – например, через марки».
Геббельс целиком погрузился в работу, а Магда в воспитание детей. Всего их было шестеро – пять девочек и один мальчик, который родился третьим, в 1935 году. Радостью от рождения сына Геббельс поделился со своим дневником.
Из дневника Геббельса: «Вот лежит малыш, лицом Геббельс. Я безмерно счастлив, готов все расколотить от радости. Мальчик!»
Елена Съянова рассказывает: «Супруга доктора Геббельса была сентиментальна и романтична, и слишком запал в ее воображение тот образ арийского счастья, прекрасного, светлого мира Германии, который сумели нарисовать ей Гитлер и Геббельс. Она слишком хотела, чтобы ее дети жили в такой стране».
Для Геббельса собственная семья стала отличным пропагандистским материалом. Он представил своих детей как пример чистокровного потомства без наследственных заболеваний в отвратительной киноагитке «Жертвы прошлого», оправдывавшей бесчеловечную дискриминацию умственно больных и инвалидов. Магда первой в Германии получила из рук Гитлера Почетный крест немецкой матери. Английская газета «Дейли миррор» называет Магду Геббельс идеальной женщиной Германии.
Но частная жизнь четы Геббельсов была далека от идеальной. Они изменяют друг другу. Йозеф пользуется своей властью над немецким кинематографом и немецкими актрисами, Магда в отместку спит с его заместителями. Вот характерная для Геббельса запись в его дневнике: «Каждая женщина привлекает меня подобно пламени. Я брожу вокруг подобно голодному волку, но в то же время как робкий мальчик. Я иногда отказываюсь себя понимать».
Психолог Николай Чаур утверждает: «Если человек себя не любит, а в данной ситуации мы как раз это и наблюдаем, то ему нужно много-много любви, чтобы убедиться, что наконец-то он достоин этой любви, что он действительно хороший человек».
О войне против СССР Геббельс узнал только тогда, когда Гитлер отправил его к микрофону выступить с обращением к нации. Геббельс понимал, что теперь на первый план выйдут генералы, но он не собирался долго оставаться в тени.
Говорит Елена Съянова: «В тот период, когда Гитлер был победителем, Геббельс был ему не очень нужен. Геббельс об этом говорит сам: «Сейчас он победитель, он бог, он фараон, я ему не нужен, но ничего, еще придут поражения, и он снова призовет меня». Так и случилось».
Геббельс стал новатором в военной пропаганде и в ведении информационной войны. В вермахте были созданы специальные войска пропаганды. В пропагандистских ротах служили репортеры, владевшие оружием, и военные, владевшие репортерскими навыками.
На советских людей обрушилась вся мощь геббельсовской пропагандистской машины. Им говорили, что нацисты пришли, чтобы освободить народы СССР от сталинского ига, что СС – это гуманная организация, а вожди рейха исполнены любви к России и к русским. Часто пропаганда достигала цели. В 1942 году количество перебежчиков из Красной армии составило около 80 000 человек, в 1943-м – более 26 000 человек и даже в 1944-м – около 10 000. Но своим солдатам ни Гитлер, ни Геббельс никогда не говорили о своей любви к русскому народу и об освободительной миссии немецкой армии.
В 1942 году была выпущена брошюра с красноречивым названием «Недочеловек». Книжица первоначально предназначалась для воевавших в России эсэсовцев в качестве справочного пособия по восточным народностям. Этот документ получил широкое распространение и внутри рейха. «Недочеловек» стал гимном расовой ненависти, призывая немецких солдат смотреть на мирное население как на вредных микробов, которых следовало уничтожать.
Сергей Кудряшов считает: «Пропаганда в данном случае была довольно примитивной и в целом недалекой. Здесь можно говорить о существенных просчетах. Они не совсем понимали систему отношений внутри Советского Союза, его многонациональный характер, роль советской власти в модернизации страны, того, что появилась другая прослойка – молодежь, интеллигенция. Им было не совсем понятно, поэтому те листовки, которые сбрасывались на оккупированных территориях, часто вызывали смех и не играли практически никакой роли. «Бей жида, политрука, морда просит кирпича» – ну, это вообще анекдотично воспринималось солдатами, даже малообразованными, и часто эти листовки использовались красноармейцами для того, чтобы крутить самокрутки, курить табак».
Колдовская магия геббельсовской пропаганды поддерживала боевой дух вермахта, но решить исход грандиозной битвы народов она была не в силах.
После того, как битва за Сталинград обернулась для нацистов катастрофой, Гитлер поручил Геббельсу организацию тотальной войны. «Вам нужна тотальная война?» – спрашивает он у зала. «Ja, ja!» – отвечают тысячи глоток. «Да!» – несется из переполненного Дворца спорта. Это его лучшее выступление, его звездный час.
В апреле 1945 года Геббельс провожает колонны фольксштурма навстречу советским танкам. Он опять говорит о великой миссии, о жертвоприношении, об оружии возмездия. Но старики и мальчишки не аплодируют, а с хмурыми лицами уходят умирать. На последнем оперативном совещании в полуразрушенном здании министерства Геббельс спросил собравшихся чиновников: «Зачем вы сотрудничали с нами, господа? Теперь вы заплатите за это своими головами».