– Я на отказ от корма ее проверять не буду: боюсь. Зверюга такая.
При звуке его голоса наш Лорд, до этого сидевший как каменный лев, вдруг привстал и оскалил зубы. Парень бросил на него внимательный взгляд и отвернулся. И почему-то взглянул на Дашу.
Седой председатель комиссии встал, держа в руках список:
– Начнем. Вот с вас и начнем, – он указал списком на Даму с собачкой.
Порядок экзамена был такой. Вызывают по списку. Выходишь с собакой из строя (собака без поводка), подходишь к столу и сообщаешь: владелец такой-то, собака такая-то. Идет проверка на общие команды – сидеть-лежать, апортировка. Потом – снаряды, а после них член комиссии проверяет на отказ от корма из чужих рук.
Бася с успехом выполнила все команды, даже поплясала сверх программы на задних лапках, отчего ее фонтанчик смешно попрыгал на макушке. Лихо пробежала по буму, от барьера ее освободили из-за размера, но уж на лестнице она себя показала. Птичкой вскарабкалась наверх, отлаялась, кубарем скатилась вниз.
– Хорошо, – похвалил ее председатель.
Бася поняла по-своему, раз хвалят – надо стараться. Она снова взобралась на самый верх, отзвенела на всю округу, соскочила вниз.
– Хорошо, хорошо, достаточно, – поморщился председатель.
Басе только того и надо. Она опять наверху.
– Хватит! Владелец, займитесь собакой! Следующий!
Следующим был Лордик. Под Басин звон он вышел с Доктором из строя, изящно перебирая лапками. И безупречно выполнил все задания. Только, поглядывая в сторону комиссии, время от времени порыкивал. Но очень всем понравился.
– Озлоблен немного, – наклонилась секретарь к председателю. – Не находите, Константин Петрович?
– Это не в нашей компетенции. Выучка отличная! Давайте на отказ.
Вот тут и получилась накладка.
Едва парень с усиками приблизился к Лорду, как тот, весь оскаленный и рычащий, рванул ему навстречу – тот еле успел отскочить.
– Плохо управляете собакой, – сделал замечание председатель Доктору.
– Извините, – Доктор еле сдерживал Лорда, сконфуженно поправляя очки, едва не слетевшие с носа. – Представьте, это впервые. Лорд очень выдержанная личность.
Лорду снизили оценки до четырех баллов.
А я вместо его рычания услышал совсем другой рык. Бойцовых собак на арене. И узнал этого усатика. Сейчас он был в спортивной куртке, а тогда – в оранжевом комбинезоне…
Называется, приехали!
…Грета вела себя безупречно. Особенно, когда заметила, что из-за забора за ней наблюдает Алешка. И она очень старалась. Будто показывала ему, а не комиссии, все, что она умеет. И словно говорила: видишь, как я работаю. Я и тебя научу так же, не беспокойся. Ты у меня такие барьеры будешь брать!
Но и ей оценки снизили. Тоже накладка вышла.
Мы стояли перед столом, а усатик уже готовился к последнему испытанию. И вдруг на бум, позади стола, опустилась старая знакомая нахальная ворона. И стала нагло расхаживать по нему. Да еще и каркнула – хрипло, противно.
Грета этого снести не могла. Бросилась вперед.
Хорошо еще, что мы с Сережей одновременно подали команды. Я – «Барьер!», Сережа – «Лежать!» И все нас правильно поняли. И Грета, и члены комиссии.
Они как один пригнулись над столом – председатель даже стукнулся в него лбом, а Гретка в великолепном прыжке перелетела через них и… цапнула-таки ворону за хвост.
И тут же послушно вернулась ко мне, села рядом и гордо на меня поглядывала. А из пасти ее торчало серо-черное перо. Она была сейчас похожа на пирата с кинжалом в зубах. Или на писаря старых времен.
– Не слабо, – вздохнул председатель, потирая лоб. – Очень экспрессивная собака.
– Очень перспективная, – сказал Сережа, скрывая улыбку. – У нее великолепная наследственность. Полицейский пес.
А усатик при этих словах так взглянул на Грету, что у меня холодок в животе пробежал. Но он тут же отвел глаза и… опять взглянул на Дашу. Мне это не понравилось…
В общем, испытания мы прошли благополучно.
Члены комиссии поблагодарили Сережу и Дашу, оформили протоколы, пообещали прислать официальные свидетельства и отбыли по другим делам.
Мы пошли домой. А Бася все еще штурмовала лестницу. И долго нам слышался ее пронзительный победный лай.
Когда по дороге домой я рассказал Алешке про свое неприятное открытие, он, стиснув зубы, проговорил:
– И сюда пробрались!
– А что мы можем сделать?
– Сам не знаю, – признался Алешка. – Все время думаю.
– Ну, Лех, Махаон Бабочкин нам не по зубам, пусть им папа занимается. А вот гаду Рашиду я бы устроил!
– Это просто, Дим. Его-то мы сделаем. Только он – мелкая тварь в этой стае. А про усатика нужно дяде Сереже рассказать. Пусть они там сами разбираются.
Мы вышли из парка, пошли между наших домов. Дворами. И почему-то мимо дома, где живут сестрички Лолли и Долли с другом Тимом.
– Дим, – вдруг спросил Алешка, – а тебе Даша нравится?
– Нравится. Очень хорошо занятия ведет.
– А как человек?
– Симпатичная. А что?
– Ну… раз она тебе нравится, тогда можно тебе кое-что сказать. Ты не расстроишься.
Что-то мне от этих слов тревожно стало.
– В чем дело, Алексей?
– Я, Дим, кое-что знаю. Не очень хорошее.
Подумаешь! Я этого нехорошего столько знаю!
– Вот эта Леля, Дим, за ней один мен ухаживает.
– Какой мен? – я даже остановился.
– Ты не беспокойся, – зачастил Алешка. – Слабый мен, не крутой. Студент какой-то.
– А мне-то что? – я с трудом произнес эти слова безразличным тоном.
– Ты хоть посмотри на него. Вон он, ухаживает.
Возле Лелькиного подъезда сидели на скамейке Лелька и «слабый» мен. Студент такой, вполне взрослый. Между ними лежал букет цветов в цветном целлофане.
Они разговаривали.
А Лолька и Долька носились по газону, догоняя Тимку. Иногда они врывались в ряды машин, припаркованных к дому, и те весело отзывались на их беготню гудками и воплями сигнализации.
Мы хотели гордо пройти мимо. Не получилось – Лелька увидела нас, вскочила. И Тимка тоже подбежал к нам, вернее, к Гретке.
Гретка обнюхалась с ним, ударила его лапой по холке, и все вместе они умчались в свою веселую собачью даль.
– Тимка такой заботливый, – сказала Лелька. – Он к миске подходит только после Лольки и Дольки. И на улице их охраняет.
– Не скучает? – спросил Алешка. – Деда вспоминает?