Он крепко хватает ее за руки и сильно встряхивает, так, что она чувствует, как лязгнули у нее зубы.
— Не смей прикидываться дурочкой, Сара. Я тебе этого не позволю. Ты понимаешь меня? Понимаешь?
Он отпускает одну ее руку. Она думает, что грядет избавление. Но ее ждет разочарование: она видит занесенную для удара руку отца…
Сара едва не лишилась чувств, когда чья-то рука легла на ее плечо.
— Не пугайтесь. Это я.
Сара нервно обернулась и опешила, увидев перед собой Джона Аллегро.
— Что вы здесь делаете? — Он шпионил за ней. Пытался стать ее тенью.
— Не хотите выпить кофе? — дружеским тоном предложил он, нисколько не смутившись от ее резко прозвучавшего вопроса. — Или, может, чего-нибудь покрепче? Мне кажется, вам это совсем не помешает.
Она никак не могла отдышаться.
— Вы меня до смерти напугали.
— Прошу прощения. В следующий раз я грохну что-нибудь на пол. Или себе на ногу — как вам будет угодно.
— Ваш шарм заметно тускнеет, Аллегро.
— Должно быть, под влиянием здешней атмосферы.
Она заметила, как он украдкой кивнул Корки, и тот тут же отложил в сторону журнал, поднялся, дружески улыбнувшись, и направился к выходу. Аллегро, ни слова не говоря, захлопнул книгу, которую читала Сара.
Она устало взглянула на него.
— Надеюсь, вы не станете читать мне нотации?
— Нотации?
— По поводу моего очередного появления на телеэкране.
Он слегка облокотился на спинку стула.
— Нет, я не собираюсь читать вам нотаций. Потому что это бесполезно, так ведь?
— Так. — Она холодно посмотрела на него. — Вы знаете о… венке. — Из телецентра его забрали в полицию для лабораторной экспертизы.
Аллегро кивнул головой.
— Венок доставили из цветочного магазина, что на первом этаже здания телецентра. Как ему… удалось это сделать?
— Продавец из магазина говорит, что, отпустив клиента, он вернулся к прилавку и обнаружил там конверт. Внутри лежала пятидесятидолларовая банкнота и напечатанное лазерным принтером распоряжение доставить в телецентр к двум часам пополудни венок в форме сердца. С приложенной запиской следующего содержания…
Сара жестом руки прервала его. Она не хотела, чтобы омерзительный комплимент прозвучал вслух.
— И продавец не видел, чтобы кто-то заходил в магазин? Покупатель или кто-нибудь еще?
— Нет. Очевидно, этот кто-то пробрался незаметно.
— Венок… Его обычно приносят на… похороны. — Она уставилась на закрытую книгу, лежавшую перед ней. — Неужели он всерьез рассчитывает на то, что его подарки покажутся мне романтичными? Или он просто хочет довести меня до сумасшествия, чтобы потом легче было прикончить?
— Сара, вы должны успокоиться, иначе сами себя доведете до сумасшествия. Послушайте, у меня есть идея, — сказал Аллегро. — Поедемте на побережье. Нам обоим не помешает чуть-чуть проветриться и отвлечься от забот.
— Я уже договорилась… с одним человеком.
— Мне казалось, у вас нет возлюбленного.
— Что?
— Вы сказали, с одним человеком. Судя по всему, речь шла о мужчине.
— Я никогда не говорила вам о том, что у меня нет возлюбленного.
Он покосился на нее.
— В самом деле?
— Ну что вы все выпытываете, Аллегро? Впрочем, все равно. Я имела в виду Берни.
— Приятель с работы. Тот самый, в инвалидной коляске?
Сара кивнула головой.
— Он хороший друг. — Может, единственный мой друг. — Я на несколько дней переезжаю к нему.
— А почему вы ушли от Эммы?
— Кровать у нее жесткая. — От нее не ускользнуло недоуменное выражение его лица. — Не берите в голову. Это так, шутка.
— Ладно, идемте отсюда. — Аллегро уже держал ее за руку, помогая выбраться из кресла. Его прикосновение отозвалось в ней тревожным сигналом. Она пошатнулась и задела за угол стола, опрокинув на пол пособие по сексуальным извращенцам.
Аллегро нагнулся и поднял книгу, украдкой взглянув на ее название.
— Не лучше ли на время забыть об этом?
Не лучше ли? Да, именно лучшего ей и хотелось сейчас.
— Что ж, пойдемте.
— А как же Берни? Он будет волноваться.
— Позвоните ему. Скажите, что вечером я вас к нему доставлю. — Он широко улыбнулся. — В Тибуроне есть чудный французский ресторанчик. Он вам понравится.
— Откуда вы знаете, что понравится? Откуда вам известно, что мне нравится, а что нет?
— Вы не против улиток в вине?
Сара не смогла удержаться от улыбки. В Джоне Аллегро было нечто особенное. И не то чтобы она потеряла бдительность. Просто она чувствовала, что ему есть что скрывать от окружающих. Как и ей. Может, в этом и был секрет его притягательности? Как славно, что оба они такие умелые конспираторы.
— Послушайте, у меня к вам предложение, — по-мальчишески озорно подмигнул он ей. — На этот раз по счету заплатите вы.
Роберт Перри нахмурился.
— Разве вам не нравится «Дарджилинг»?
Эмма поспешила поднести к губам бледно-голубую фарфоровую чашку.
— Нет, что вы, чай прекрасный.
— Вы точно не хотите взять что-нибудь из выпечки?
— Нет, все и так чудесно. В самом деле.
Перри долил себе чаю из голубого чайника и вновь оглядел крошечный зал ресторанчика. За столиком напротив, возле занавешенного кружевом окна, сидели две пожилые дамы, а возле прилавка молодая мама покупала дочурке некрепкий чай с лепешками.
— Она просто прелесть, вы не находите? — произнес Перри, глядя на малышку.
— Да.
— Синди хотела иметь детей. Она выросла в большой семье. Их было шесть девочек и два мальчика.
— А вы?
Он пожал плечами.
— Вы имеете в виду, хотел ли я детей? Не знаю. Я все твердил Синди о том, что не готов к этому. Я и себя-то до сих пор считаю ребенком. Мне ведь только двадцать семь. У меня есть младшая сестра. Ханна. Ну, это просто исчадие ада. Мы редко видимся. В школе она спуталась с дурной компанией. Пристрастилась к наркотикам и алкоголю. Совсем распустилась. В конце концов мать выгнала ее из дому. Ее терпению пришел конец, когда она увидела, что Ханна ворует у нее из кошелька деньги. Я ее не осуждаю.
— А ваш отец?
Перри помрачнел.
— Что именно вас интересует?
— Он осудил вашу мать? За то, что она выгнала дочь?