— Долго, раз ты поселил его здесь, а не в солдатских казармах! — сердито крикнул герцог. — Недопустимо, чтобы он шатался вокруг во время ночных церемоний. Чужак не должен знать о божестве!
— Ладно, — мрачно буркнул Антон. — Завтра я его отправлю в казармы.
— Не обижайся, — смягчился отец. — Я знаю, он твой друг, но божество важнее наемника.
— Кажется, я вполне понимаю, что представляет собой упомянутое божество, — заявил Пард, когда Дейлта-Раксо тащили наверх.
— Мозг? Я сам догадался. А как он общается с ними? Образец к этому не приспособлен.
— Зачем ему общаться? Достаточно того, что он с неба свалился.
— Недостаточно. Мозг ничуть на божество не похож. Он должен был вступить в контакт с местными жителями, прежде чем они его обожествили. Иначе падение корабля стало бы очередной детской сказкой, которую рассказывают у костра.
Точно так же, как прошлой ночью, его завалили в кровать, дверь заперли снаружи. Он выждал несколько долгих минут, пока за дверью не установилась полная тишина, после чего сунул в замочную скважину дубликат ключа. Настоящий ключ выпал с другой стороны на каменный пол с кошмарно громким звоном. Впрочем, дело тем и ограничилось, поэтому Стивен повернул свой ключ и выскользнул по коридору на лестницу, ведущую вниз, к обеденному залу.
Там было пусто. Даже посуда после обеда не убрана.
— Куда все подевались? — пробормотал он.
— Тише! Слышишь голоса?
Дейлт начал спускаться по ступеням, прислушиваясь. Пространство наполнилось приглушенным пением. Слева виднелась открытая дверь, возле которой пение слышалось лучше.
— Вот… наверняка они там…
Коридор с земляным и частично вымощенным камнями полом повел его вниз. Редкие факелы, висевшие на стенах, бросали мерцающий свет на каменные корявые стены, пение становилось все громче.
— Разбираешь слова?
— Речь идет о каких-то священных предметах… Половина встречается с нынешним солнцем, а другая с завтрашним… Круг не должен прерваться…
Пение вдруг смолкло.
— Похоже, литания кончилась. Давай лучше вернемся.
— Нет, спрячемся. Мозг наверняка тут, а мне бы хотелось как можно скорее вернуться к цивилизации.
Дейлт присел на корточки в темной нише в стене, наблюдая за торжественной процессией во главе с герцогом, который нес перед собой какие-то накрытые куском ткани предметы. За ним следовал мрачный, надутый Антон. Придворные советники на ходу срывали со стен факелы, но он успел заметить сочившийся в неразведанном конце коридора свет и, когда все прошли мимо, шмыгнул туда вдоль стены.
В последней глухой нише перед его глазами предстала абсолютно неожиданная картина. Сюрреалистическая.
Сводчатое подземное помещение было завалено обломками пропавшего грузового корабля. У стен громоздились огромные куски искореженного металла, детали поменьше свешивались с потолка. А спереди в центре стоял почти неотличимый от прочего металлолома серебристый аппарат жизнеобеспечения мозга высотой в человеческий рост и вдвое шире. На нем в хрустальном шаре с питательной жидкостью плавал мозг — круглый ком нервной ткани.
— Ты его не слышишь? — спросил Пард.
— Кого «его»?
— Мозг представляется себе объектом мужского рода. Ему действительно удалось вступить в контакт с местными жителями. Тут мы были правы.
— Не пойму, каким образом.
— С помощью телепатии, Стив. Видимо, мое присутствие блокирует принимающие рецепторы в твоем мозгу. Я еще в коридоре чувствовал слабые импульсы, только не был уверен, пока он нас не поприветствовал.
— Что говорит?
— Естественно, хочет знать, кто мы такие и чего нам надо. — Последовала короткая пауза. — Ой-ой-ой! Как только я сказал, что мы просто вернем его корпорации «Старуэйз», он подал телепатический сигнал тревоги — очень громкий. Не удивляйся, если через пару минут к нам присоединится вся компания.
— Замечательно! Что теперь делать?
Дейлт нащупал кинжал на поясе, обдумывая ситуацию. Бежать уже слишком поздно, прокладывать себе путь бластером нежелательно. Взгляд его остановился на шаре.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, Пард, но мне вроде бы помнится, что этот шар съемный.
— Верно. Его можно отсоединить от системы жизнеобеспечения примерно часа на два без серьезного вреда для мозга.
— Больше нам и не надо, чтобы доставить его на базу и подключить к другому аппарату.
— Он очень боится, Стив, — предупредил Пард, когда Дейлт принялся отсоединять шар. — Кстати, я понял только что слышанную маленькую литанию. Священные объекты, которые ежедневно «встречаются с солнцем», — солнечные батареи. Сегодня заряжается половина, а завтра другая. Поэтому он продолжает работать.
Как только Стивен отсоединил последний кабель, в подвал ворвалась шумная беспорядочная толпа вместе с герцогом.
— Раксо! — воскликнул тот, увидев его. — Все-таки ты нас предал!
— Простите, — извинился Дейлт, — но это чужая собственность.
Антон рванулся вперед:
— Гад, изменник! А я называл тебя другом…
Он схватился за рукоятку меча, Дейлт в ответ высоко поднял шар.
— Стой, Антон! Если кто-нибудь попытается преградить мне дорогу, я вдребезги разобью этот шар вместе с вашим божеством!
Побледневший герцог вцепился в плечо сына, удерживая его.
— Я пришел сюда не затем, чтобы что-то украсть у вас, но обязан украсть его. Очень жаль, что так вышло.
Он не кривил душой, обоснованно чувствуя, что обманул доверие, и ему это сильно не нравилось, но упорно напоминал себе, что мозг принадлежит корпорации «Старуэйз» и только он может его вернуть.
— Надеюсь, угроза их остановит, — вставил Пард. — Впрочем, обдумав возможности, сообразят, что, схватив тебя, лишатся божества, а если отпустят, все равно лишатся.
В тот же момент Антон огласил то же самое заключение, но отец по-прежнему держал его за плечо.
— Пусть он заберет божество, сын мой. Оно помогло нам мудрыми советами, в благодарность мы должны, как минимум, беспрепятственно его выпустить.
Дейлт схватил какого-то придворного.
— Беги, приведи мне коня — и хорошего!
Посмотрел ему вслед и медленно двинулся по коридору к обеденному залу. Герцог с компанией остался в нише.
— Интересно бы знать, что они теперь против меня затевают, — прошептал он. — Подумать только! Сколько я здесь прожил, никогда не догадывался, что они телепаты.
— Они не телепаты, Стив.
— Как же они с ним общались? — удивился он, взглянув на шар, зажатый под мышкой.