— Что это за чертовщина с ним приключилась? — спросил Дейлт, глядя через плечо Эл, как больного уносят на койку в конце отсека.
— Тяжелый приступ белой горячки.
— Нет, я серьезно…
— Я тоже. Во всем человеческом секторе галактики с мужчинами и женщинами любого возраста случается одно и то же: они впадают в неизлечимое острое психопатическое состояние. Все люди абсолютно нормальны в биохимическом смысле, в подавляющем большинстве обладают прекрасным здоровьем. За последние десять лет мы сталкиваемся с такими больными в самых разных местах, совершенно непредсказуемых, и ничем, черт побери, не можем помочь.
Она стиснула зубы, решительно выпятив челюсть и ясно давая понять, что нисколько не собирается оставаться беспомощной в любой ситуации, особенно в медицинской.
Стивен смотрел на нее, чувствуя на душе нараставшую тяжесть. Чудесная женщина, необычайно умная, с собственным мнением, внешне очень похожа на Джин, но неотвратимо смертная. Не хочется завязывать отношения, которые она, очевидно, старается установить. Всякий раз, испытывая искушение, достаточно вспомнить искаженное ненавистью лицо Джин в прощальные минуты.
— Пожалуй, нам не стоит заниматься микробиологией, — сообщил он Парду, не сводя глаз с Эл.
— А чем стоит?
— Как насчет продления жизни?
— Ох, нет! Снова?
— Да! Только на этот раз в Центре ММК вместе с лучшими в галактике научными умами.
— Лучшие умы в галактике вечно работают над этой проблемой, и любой «крупный шаг вперед», любая «новая надежда» неизбежно оказываются тупиковыми. Человеческие клетки достигают определенного уровня специализации, потом теряют репродуктивную способность. В оптимальных условиях продержатся сто лет, максимум. После этого дезоксирибонуклеиновая кислота разжижается, а рибонуклеиновая тем более. Энзимы не справляются, начинается токсикоз, наступает смерть. Почему так происходит, никто не знает, включая меня, ибо я не способен мысленно проникнуть на молекулярный уровень. И, судя по современной литературе, в ближайшем будущем никто не узнает.
— Но мы могли бы внести уникальный вклад…
— Думаешь, я бы сам этим не занялся, хотя бы для того, чтобы снабдить тебя более или менее вечной спутницей? Знаешь, приступы твоей черной тоски не слишком-то приятны.
— Догадываюсь. — Стивен помолчал. — Кажется, очередной подступает.
— Знаю. Предупредительные метаболические вымпелы уже выброшены. Слушай, почему бы тебе не сойтись с этой женщиной? Вы нравитесь друг другу, по-моему, будет очень даже неплохо.
— Особенно когда она превратится в сварливую старуху, а я останусь молодым.
— Откуда тебе известно, что она тебя так долго вытерпит? — подколол его Пард.
Стивен не нашел подобающего ответа.
Полет челнока завершился без всяких событий. Дейлт неохотно принял предложение Эл подбросить его из космопорта в отель. Его обуревали смешанные чувства: желание тесней сблизиться с этой женщиной и в то же время держаться от нее как можно дальше. Поэтому в поисках безопасной и легкой темы для разговора он сделал замечание об отсутствии флитеров в воздухе.
— Мы пока в основном пользуемся наземным транспортом, — объяснила она, — хотя сообщается, что один автозавод приступил к производству летательных аппаратов. Хорошо бы купить по разумной цене. Те, что сейчас имеются на Толиве в продаже, доставляются межзвездными грузовиками, а это жутко дорого!
Эл остановила похожую на пузырь машину у будки на выезде из космопорта, вытащила карточку, сунула в прорезь. Карточка исчезла на пару секунд, потом выскочила. Она ее вытащила, захлопнула круглую крышку автомобильчика и тронулась с места.
— Зачем это?
— Дорожная пошлина.
— Вы хотите сказать, что на этой планете в самом деле платные дороги? — недоверчиво переспросил Дейлт.
Она кивнула:
— Теперь уже ненадолго. Когда у нас будет вдоволь флитеров…
— Все равно, дороги принадлежат всем и каждому.
— Нет. Они принадлежат тем, кто их строит.
— Но взимать за проезд по ним пошлину…
— По-вашему, дороги надо строить за счет налогов? — Эл окинула его пристальным взглядом. — Я езжу по этой дороге пару раз в год, для чего мне ее постоянно оплачивать? Несколько человек собрались, проложили ее и при каждом проезде берут с меня плату. Что тут плохого?
— Ничего, кроме того, что на любом повороте придется выкладывать денежки.
— Не обязательно. Как правило, местные жители вместе вкладывают деньги в устройство улиц и предоставляют их в общее пользование. В деловых кварталах дороги бесплатные по очевидным причинам. Некоторые крупные корпорации прокладывают общественные дороги, которые, естественно, в их честь называются, служа постоянной рекламой.
— Лишние хлопоты, на мой взгляд. Было бы гораздо проще взять налог с каждого…
— Только не на нашей планете. У толивианцев ничего нельзя взять. Лишь угрозой физического насилия можно принудить меня платить за дорогу, по которой я никогда не езжу. А мы здесь не любим физического насилия.
— Пацифистское общество?
— Может быть, не такое уж пацифистское… — Она вдруг оборвала начатую фразу, резко свернула к выездной эстакаде, быстро, сухо улыбнулась. — Простите… Я совсем забыла, что должна отвезти вас в отель.
Дейлт прекратил разговор, разглядывая толивианский ландшафт со своей стороны круглого пузырчатого автомобильчика. Ничего примечательного: там и сям на равнине купы приземистых деревьев, похожих на хвойные, жесткая трава, горная гряда вдали.
— Прямо скажем, не пышный сад, — пробормотал он через какое-то время.
— Да, засушливый район. Ось Толивы слегка отклоняется от геометрической, орбита лишь приближается к эллипсоидной. Поэтому в каждой области климат почти весь год одинаковый. Сельское хозяйство в основном развивается в северном полушарии, промышленность — на юге, как правило поблизости от космопортов.
— Звучит прямо как доклад Министерства экономики, — с улыбкой заметил он.
— Я горжусь своим миром, — серьезно ответила Эл.
Впереди на дороге вдруг выскочил поджидавший их город. В последнее время Дейлт слишком долго жил на Дерби, привыкнув к высоким городам, таким же, как на родной Френдли. А эта плоская лепешка с постройками в один-два этажа, видимо, олицетворяла толивианское представление о городах.
«Спунервилл, — гласил плакат с надписью на Всемирном языке, — население: 78000».
Ехали мимо выстроившихся в ряд домов ярких веселых цветов, отдельных и сплошной застройки. То и дело мелькали склады, магазины, рестораны и прочее. Здание гостиницы выступало вперед меж соседними, возвышаясь аж на четыре этажа.