– У моего любимого писателя – Валентина Пикуля – я прочитал: на царском флоте, для получения очередного звания и повышения в должности, надо было набрать определенный плавательный ценз. Поэтому выпускники Морского корпуса стремились попасть в Порт-Артурскую эскадру, где корабли плавали круглый год, в то время как на Балтике несколько месяцев были стояночными из-за ледовой обстановки. Эти месяцы в плавательный ценз не входили. Но это был царский флот.
Я люблю море, люблю корабельную службу, моя профессия – это мечта детства. После академии я служил на тральщике, а мне хотелось служить на боевом судне…. Сначала был командиром группы, потом старшим лейтенантом. Когда на третий год службы я подумывал уволиться, командующий пошел мне навстречу, дав возможность получить звание старшего офицера – капитан-лейтенанта.
– А где ты служил?
– Сначала на учебном судне «Перескоп», потом на эсминце «Быстром». Это единственный эсминец ТОФ первой линии, то есть находящийся в состоянии постоянной боевой готовности. Остальные или тихо ржавеют у заводских стенок, или находятся в стадии ремонта матчасти….
Я с искренним интересом слушала рассказ Алексея. Люблю слушать увлечённых людей. Но как только в разговоре речь заходила о машинах и их внутреннем устройстве, – я моментально теряла к беседе интерес. Вот и сейчас Алексей видимо прочёл это на моём лице, потому что, улыбнувшись, тут же сменил тему:
– А знаешь, недавно на одном из сайтов в Интернете я прочел, что учебный корабль «Перескоп» считается самым… рок-н-ролльным кораблем в ТОФ. На его борту выступали Юрий Шевчук, Олег Гаркуша, многие молодые петербургские рок-коллективы. В День Военно-морского флота здесь был «Мумий Тролль», над палубой звучали песни в исполнении Ильи Лагутенко, кстати, бывшего матроса Тихоокеанского флота. Ходят слухи, что скоро будет творческий вечер Вячеслава Бутусова….
Алексей погрустнел. Видимо воспоминания о флоте дались ему нелегко.
– Зачем же ты уволился, если с детства мечтал стать военным моряком?
– Не мог больше смотреть на то, что тогда творилось на флоте: сердце кровью обливалось…. Знаешь, я как-то прочитал воспоминания одного военного моряка. В 60-е годы, когда тот служил на флоте, такие слова, как «воровство», «годковщина», «дедовщина», «издевательство», на кораблях не слышали. В кубриках в рундучках для мелочей аккуратно лежали книги, тетради, письма родных и близких, документы, деньги. Это было одной из традиций морского флота, и царского, и советского, и времен войны. Порядок и дисциплину поддерживали все эшелоны власти от младшего командира-старшины до командира корабля.
Мне пришлось посмотреть правде в глаза. Если раньше на флот призывали лучших из призывников, то сейчас призывают всех, кто мало-мальски годен для службы. Только для того, чтобы укомплектовать экипажи….
Кроме того, идет естественное старение кораблей, оружия и техники. В последние годы у нас в стране не было заложено практически ни одного нового корабля 1-го и 2-го ранга, а из заложенных ранее достраиваются единицы. А уж о зарплатах и говорить не приходиться….
Флот живет благодаря великому терпению и верности моряков своему воинскому долгу…. – С горечью констатировал Алексей.
– Жалеешь, что уволился?
– Сейчас уже нет. А первое время, бывало, как накатит….
– Сколько же тебе лет?
– 33.
– Ты многое успел за свою жизнь: спорт, флот, бизнес…. Даже жениться….
– И развестись…. – добавил Алексей и замолчал.
Мы сидели друг напротив друга, и молча грели в руках бокалы с вином. На столе стояли тарелки с остатками еды. В комнате было тихо. Только потрескивание углей и гул в печи нарушали тишину. Но наше молчание не было тягостным. Наоборот, оно было как вино: чем дольше мы молчали, тем богаче становился букет тех эмоций, которые я испытывала сейчас.
Я смотрела на его руки, брови, губы… Возникло такое чувство, что я знала его всю жизнь.
«Кажется, я начинаю влюбляться… А он? Что-то подобное он испытывает по отношению ко мне?» – пребывала я в сомнениях.
Я не могла этого знать. Мужчина влюбляется быстро, только когда в нем бушуют эмоции. Это встречается настолько же редко, как у женщин – влюбленность умом.
Алексей сидел, оперившись локтями на стол, и задумчиво смотрел на огонь. Когда он перевёл взгляд на меня – в его глазах остались всполохи пламени. Бывшие днём голубыми – сейчас они потемнели. Весёлые чёртики в них больше не плясали.
Я только сейчас смогла разглядеть какие у него длинные и густые ресницы («Мне бы такие! Зачем они мужчине?»). Кончики их выгорели и казалось, что на ресницах лежит иней.
– Давай, я уберу со стола…. – Предложила я. Мне не хотелось, чтобы он что-то заметил. Хотя я так бы и сидела, до скончания века!
– Да, спасибо. А я выйду позвонить….
«Интересно, кому он будет звонить? – Ревность кольнула сердце. – Девушке? Наверняка у него кто-то есть!»
«А тебе-то какое дело? Ревнуешь, что-ли? – Тут же поснулся мой внутренний голос. – Лучше иди посуду вымой!»
«А я что делаю!» – Заткнула я его.
Я быстро собрала грязные тарелки и отнесла их на «кухню». Налила из чайника, стоявшего на печке немного воды и, вымыв посуду, стала искать полотенце. Но его не оказалось на «кухне».
«Алексей вернется – спрошу у него».
А пока я тоже решила позвонить бабушке. Нажала кнопку вызова.
«Господи! Хоть бы не проговориться бабушке, о чём я только что узнала! Ещё неизвестно, как она воспримет это известие. Расскажу ей о Василии по приезде. Всё лучше, чем по телефону. А может, вообще не стоит ничего рассказывать? Если бы он был жив, а так….» – Я окончательно запуталась, так ничего и не решив. Но тут трубку сняли.
– Привет, бабуля!
– Здравствуй, Оленька! А я уже начала беспокоиться….
– А вот и зря! У меня всё хорошо! Отдыхаю. Сегодня ходила в ночной клуб. – Мне даже врать не пришлось. Я же и вправду была в ночном клубе! – Скажи, как ты себя чувствуешь?
– Вот доживёшь до моих лет, тогда узнаешь! Со своим евреем ходили?
– Нет. С другим…. В клубе познакомились….
– Ну и как его зовут?
– Его зовут Алексей. Он владелец этого клуба.
– Владелец ночного клуба? Что-то раньше ты не жаловала таких кавалеров….
– Он другой, ба. И совсем ни на кого не похож ….
– О, я слышу в твоём голосе знакомые нотки… и очень рада за тебя! А как же твой еврей?
– Я и сама пока не знаю….
– Разберёшься: дело молодое. А что ещё новенького?
– Ничего. – Слишком поспешно ответила я.
«Хорошо, что она меня сейчас не видит! А то по моему лицу точно бы всё прочла!»
– Завтра я позвоню в фирму и узнаю: может директор уже вернулся, и подпишет этот злосчастный договор!