Уложив всех членов экипажей во второй корабль, закрыли и заперли люки, воткнув прежде в подушку пилотского кресла длинную стрелу со стальным наконечником, на стволе которой было вырезано: «Привет от Робин Гуда!» Затем Вольные стрелки поспешно погрузились в два исправных инкассаторских флитера и поднялись в воздух. Новые пилоты ввели в панель управления кассеты с заранее подготовленными программами полета и уселись, следя за приборами.
Два корабля Министерства финансов пошли разными курсами — один на северо-восток, другой на юго-восток. Маршрутные программы, тщательно, метр за метром разработанные на прошлой неделе, держали флитеры как можно ниже и вели как можно быстрее. Каждый своим путем летел к Примусу. Можно было их обнаружить, засечь, но с трудом и неточно. Кроме того, никто не ожидал, что они направляются в Примус-Сити с крупнейшими на планете полицейскими и милицейскими гарнизонами.
— Ну ладно, — сказал Ла Наг после взлета первого флитера, — приступаем к делу.
Почти все успели выключить голографические костюмы и сразу принялись вскрывать коробки с оранжевыми денежными бумажками, вываливая содержимое на пол грузового отсека. Сплющенные пустые картонки передавали мужчине, который стоял у бортового люка и выбрасывал их на темневшую внизу траву. На третьем корабле, летевшем к северу, то же самое делали Канья, Йозеф и Брунин.
Полностью ссыпав деньги в огромную кучу посреди отсека, люди отступили назад, разглядывая богатство.
— Как по-вашему, сколько тут? — спросил кто-то с благоговейным страхом, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Около тридцати миллионов марок, — ответил Ла Наг. — И на другом корабле приблизительно столько же. — Он наклонился и поднял один из заранее приготовленных мешков. — Пора добавить визитки.
Мужчины, разобрав другие мешки, высыпали на кучу марок тысячи крошечных белых листочков, сотворив нечто вроде гигантского оранжевого торта с белым мороженым. Потом начали перемешивать кучу ногами, руками, швырять бумажки в воздух горстями, равномерно перемешивая деньги с визитками.
Ла Наг посмотрел на часы:
— Сейерс должен уже приготовиться высылать выездную команду.
Первый сброс запланирован возле видеостудии. Остается надеяться, что репортеру удастся дождаться.
Прошла вечность, прежде чем флитер набрал высоту, а гудок на панели управления предупредил, что полетная программа подходит к концу. Корабли пересекли границы Примус-Сити, пилоты перешли на ручное управление.
— Открыть грузовой люк, — приказал Ла Наг.
Задняя стенка грузового отсека медленно поднялась. Когда образовалась щель высотой в метр, он велел остановиться. В отсек ворвался, закрутился холодный ветер, все ждали сигнала пилота. Наконец тот крикнул:
— Первая цель под нами!
Сперва нерешительно, потом с нарастающим энтузиазмом люди стали пинками, охапками выбрасывать в щель кучи марок, перемешанных с визитными карточками.
Вскоре хлынул оранжево-белый дождь.
Сперва он решил, что наконец рехнулся. Тоска мало-помалу подточила рассудок — начались галлюцинации.
Почему бы и нет, нерешительно думал Венсан Стаффорд. В конце концов, вот он я, стою в глухой ночи на своем огороде.
В последнее время маленький садик стал важной деталью жизни. Его все реже и реже привлекали к транспортировке зерна, а с последнего рейса попросту выкинули. Две мелкие поставки слили в одну, и младший по чину остался без дела. Грузов становилось меньше, перерывы между транспортировками дольше… Трудно поверить, но так оно и есть.
По крайней мере, появился свой дом. Совершив шесть подряд рейсов, он попросил и получил банковскую ссуду. В результате возник одноэтажный коттедж на синтестоновой плите. Не много, да все же какая-то отправная точка. И собственный дом.
Потом дело совсем замедлилось. Хорошо, жена подрабатывает по вечерам, иначе пришлось бы по-настоящему туго. Сначала ему не хотелось, чтоб Салли бралась за работу, но она сказала, что чем-нибудь надо заняться, пока он летает туда-сюда между звездами. Не желает сидеть одна дома. Ну и посмотрите теперь, кто сидит дома! В полном одиночестве, не успев еще наскоро завести по соседству приятелей. И поэтому так дорожит огородом. Одиночество и тоска в ожидании назначения довели его до попытки вырастить собственными руками кое-какие овощи, тем более при таком повышении цен на продукты. На прошлой неделе посадил семена овощей, клубни, которые только что как раз взошли.
Поэтому и стоит в темноте над своей овощной новорожденной грядкой, как чересчур заботливый отец. Впрочем, садик успокаивает, облегчает гложущее опустошающее предчувствие, которое его преследует, словно тень. Звучит дико, поэтому он об этом помалкивает. И точно так же будет помалкивать о галлюцинации… хотя мог бы поклясться, будто пошел денежный дождь.
Стаффорд оглянулся. При свете, лившемся из окон дома, видно, что весь задний двор усыпан деньгами. Наклонился проверить, а вдруг настоящие… нельзя ли взять в руки… Оказалось, что можно. Настоящие деньги — старые, новые, бумажки в одну, пять, десять марок — сыплются с неба. И еще что-то…
Он подобрал маленький белый листок, упавший вместе с банкнотами.
ВАШИ НАЛОГИ ВОЗВРАЩЕНЫ,
КАК И БЫЛО ОБЕЩАНО.
Робин Гуд и Вольные стрелки
Посмотрел в небеса, ничего не увидел. Денежный дождь прекратился. Никогда в жизни не слышал ни о каком Робин Гуде… Или слышал? В какой-нибудь старой легенде? Надо спросить у Салли, когда она вернется домой.
Расхаживая по двору, где собрал, как впоследствии выяснилось, одну тысячу пятьдесят шесть марок, Стаффорд лениво гадал, не краденые ли это деньги. Серьезных финансовых проблем не решат, но лишние наличные, безусловно, кстати, тем более при обустройстве нового дома.
Даже если их никогда не удастся истратить, он поблагодарил Робин Гуда, кем бы он ни был, за неожиданно просветлевшую мрачную ночь.
Жалко больного несчастного политикана. Только подумайте: тратить всю жизнь и все силы на изобретение правил, по которым должны жить другие, упорно добиваясь возможности распоряжаться чужой жизнью… Что за гнусная страсть!
Из «Второй книги Успр»
— Долго будут крутить эту запись?
Метеп VII сорвался с кресла, забегал по небольшой полутемной комнате, всем своим видом и каждым движением демонстрируя раздражение.
Дейро Хейуорт рассеянно и лениво ответил, полностью сосредоточив внимание на стоявшем посреди комнаты большом сферическом экране с резким фокусом:
— До тех пор, пока зрители смотрят. Учти, они раздобыли эксклюзивный материал. Кроме них, никто не вел прямой репортаж с улиц, где начался денежный дождь.
— Как-то слишком уж им повезло, не считаешь?