– А второе? – довольно весело поинтересовалась Даша.
– Второе то, что ты куришь. Это тоже дурь с твоей стороны.
– Я же сказала, что пошутила, – пряча взгляд, сказала она и отпустила его руку, машинально засовывая свою в глубокий карман куртки.
– Ты это кому-нибудь другому вчехляй. Наверняка и сигареты у тебя с собой. Вот в этом кармане.
– А как ты догадался?! – изумленно посмотрела она на отца, встав напротив. – Ты что, экстрасенс?
– Угу, телепат. Вот и объясни мне теперь, как ты собираешься рожать, если куришь? Тебе что, совсем ребенка не жалко? – осторожно перешел к самой волнующей теме Михаил.
– Да нет никакого ребенка, папа. Успокойся уже.
– То есть? – Его брови поползли вверх.
– То есть я все это придумала, – пожала она плечиками и улыбнулась так, будто только что вспомнила смешной анекдот. – Ну, пойдем. Чего стоим? Холодно.
– Ты серьезно сейчас? – не двинулся с места Родин.
– Это несерьезно. Это был розыгрыш, – ничуть не смущаясь, пояснила Дарья.
– Ни хре… Ничего себе, розыгрыш?! А ты вообще-то в своем уме, доча? Я… Да ты… – чуть не потерял дар речи Михаил. Но одновременно ощутил неописуемое облегчение. Розыгрыш дочери несомненно удался. – Но зачем?! Зачем ты… – так и не договорил он и достал сигареты, нервно закуривая. Что же там творится? В голове-то подростков.
– Я хотела, чтобы ты приехал, – начала пояснять Дарья, снова беря его под руку и увлекая за собой вдоль парковой аллеи. – Я подумала: вот ты приедешь и я заставлю мать перед тобой извиниться. Ну, за все, что она сделала тебе. И чтобы она больше ничего не могла сказать о тебе плохого. Ты ведь когда прислал нам с Лешкой такую сумму, я поняла, что ты совсем не алкоголик. У алкашей ведь нет таких денег. Вот и решила…
– Значит, таким образом ты решила сделать папе приятное? То есть буквально осчастливить меня? – прервал он дочь, не скрывая возмущения. – Что ж, очень тронут твоим вниманием. И еще вопрос: а если бы никаких денег не было? Так бы никто из вас обо мне и не вспомнил? Хотя чего это я завелся? – произнес он последнюю фразу вслух, которую не собирался афишировать.
– Между прочим, папочка, я все время о тебе вспоминала. И никогда не хотела верить, что ты уж такой никчемный, – стала оправдываться Даша, ускоряя шаг. Опять отпустила его руку и встала с ним лицом к лицу. – А вот ты почему даже не позвонил ни разу? Почему?! Хотя… чего это я так завелась?
И они хором рассмеялись, глядя друг на друга такими одинаковыми глазами, ясно понимая, что оба хороши.
– Пошли в магазин, – предложил Михаил, беря дочь за ладошку, как в детстве.
– Зачем?
– Сапоги тебе купим теплые и модные. Ничего тут не поделаешь, все вы – женщины на подарки падки.
– Что есть, то есть, – энергично закивала девочка. – Что ж, я не против, пойдем.
В отделе обуви Михаил умиленно смотрел, как Даша топала ножкой в пол, изящно вертелась перед зеркалом и ходила по залу взад-вперед, примеривая то одну пару сапог, то другую. В итоге остановила свой выбор на той, что имела самый высокий каблук.
– Как тебе эти? – с серьезно-озабоченным лицом спросила она, подойдя ближе к пуфику, на котором он терпеливо сидел уже минут сорок. – Только вот стоят они…
– Ерунда. Нравится? Бери.
– Ой, папулечка! – завизжала она от радости и бросилась обниматься. – Какой ты у меня классный! А сапоги!
– Еще класснее. Ну, на кассу уже?
Когда они вышли из магазина, счастливая Даша вдруг резко посерьезнела:
– Ой, погоди. Я сейчас, – сунула она ему коробку с сапогами и снова кинулась к сенсорной стеклянной двери. Михаил даже опомниться не успел, как дочь исчезла за ней.
Посмотрев на наручные часы, подсчитал, что до отъезда осталось всего полтора часа. Позвонил Алексею. Тот не сразу ответил. Михаил уж было отчаялся дозвониться, но услышал, наконец, его шепот:
– Пап, ты чего? Я на лекции.
– Извини, сынок, – почему-то тоже понизив голос, как будто и сам сидел в аудитории, отозвался Родин, – просто мне скоро уезжать. Мы еще увидимся?
– Во сколько?
– В семнадцать часов.
– Я на вокзал успею. Там жди. – И сын разъединил связь.
Даша вышла минут через десять и с сияющим лицом подошла к отцу:
– Ну что, идем?
– А ты чего там забыла? – кивнул Михаил в сторону универсама.
– Да это… перчатки. Еле нашла.
– Разве они у тебя были? – засомневался он, хитро прищуриваясь.
– Ага. В кармане.
– Опять темнишь?
– Ой, папа, тебе бы следователем работать. Цены бы там тебе не было, – отмахнулась Даша, уходя вперед.
– Мне, между прочим, предлагали в угрозыске поработать, – усмехнулся он, припомнив майора Филатова, которому помог раскрыть дело об убийстве своего предшественника на базе «Заря», и двинулся вслед за дочерью.
– А ты чего? – обернулась она. – По-моему, это – прикольно быть следаком.
– Это кому как. Тем более что следователем меня бы вряд ли взяли. Для того нужно высшее образование. Кстати, а ты уже решила для себя, кем быть?
– Да. Я хочу стать дизайнером по интерьеру.
– Прикольно. Да, у тебя с детства к этому талант. Помню, какие ты квартиры для своих Барби устраивала. Молодец, дерзай. Вполне одобряю. Это как раз твое. В кафе заглянем? По пироженке не против?
– А пошли, – в очередной раз взяла его дочь под руку, и они ускорили темп.
Когда закончилось их чаепитие, Михаил внимательно посмотрел на Дашу и неожиданно для себя все-таки спросил о том, что его мучило последние три дня:
– Скажи мне, доча, а почему для придумки своего розыгрыша ты нарисовала портрет соблазнителя, как человека старше себя вдвое, да еще и женатого?
– А это чтобы страшнее было, – не моргнув глазом ответила она.
– Ага. Прекрасно. Тебе удалось нас напугать до бессонниц. Но это не значит, что тебе и впрямь нравится такой человек? – И Родин еще пристальнее посмотрел ей в глаза.
– Нет. Конечно, нет! Но…
– Что «но»?
– Ну… Ну, в общем, мне нравится один парень. Из параллельного класса, – нерешительно замямлила она, ковыряя ложечкой недоеденный кусочек шоколадного торта. – Только вот я ему… По-моему, он на меня никогда не западет.
– Да? А почему ты так решила? Он влюблен в другую? – окончательно успокоившись, задал вопрос Михаил, думая, что хоть советом сможет помочь дочери в ее «горе».
– Ну, не то чтобы влюблен. Кажется, он сейчас выбирает между мной и Светкой.
– А она симпатичная?