– Постараюсь. Я всегда берегу себя, но не всегда получается. – Я даже попробовал улыбнуться, но не был до конца уверен, что получилось нечто похожее на улыбку. Это мое подозрение подтвердил и взгляд Ксении.
Я проводил ее до порога. Мне показалось, что при прощание она захотела меня поцеловать. Но не поцеловала, а только крепко пожала руку.
Я же вернулся на свое место мэра. Что за ужасный день; приходит человек, сообщает тебе новость, после которой уже не хочется жить. Я вдруг в ярости сломал остро заточенный своей старательной секретаршей карандаш. У меня возникло сильное желание начать все крушить в этом кабинете. Я знал, что подвержен приступам необузданной ярости; чтобы как-то справиться с собой я налил из графина полный стакан воды и выпил одним залпом. Если бы кто-нибудь сказал, что мне делать дальше? Внезапно я бросил стакан в стенку, послышался звон разбитого стекла. В кабинет на шум вбежала встревоженная секретарша; увидев следы разгрома, она удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
– Я попрошу столяра вставить другое стекло, – произнесла она.
– Да, будьте любезны и уберите тут, – попросил я. Интересно, что она думает сейчас обо мне?
Хотя дел как всегда было выше крыши, но сосредоточиться на них мне было крайне сложно. Докладывать о состоянии городских финансов ко мне пришел Седышев. Положение было катастрофическим, денег в городской казне не хватало даже на самые неотложные нужды. Прокурор же города грозился арестовать все счета за огромные долги практически всем, кому только можно было задолжать, а это привело бы к полной остановке всей жизни в городе. Но даже эти страшные сообщения не могли меня вывести из моего состояния; я почти не слушал того, что говорил мне мой заместитель по финансам.
– Вы меня не слушаете, – с обидой произнес он.
– Извините, но у меня действительно мысли заняты другим, – сознался я. – Я понимаю, что эти вопросы не терпят отлагательства, но давайте вернемся к ним завтра. Сегодня я не в состоянии решать ничего.
Седышев явно осуждающе посмотрел на меня, пожал плечами и собрал документы в папку. Я понимал его мысли, но мне сейчас было совершенно все равно о чем он думает.
Позвонил Олег. Его голос звучал взволнованно.
– Он произнес цифру семь. Значит, появился Горец.
– Что ты предлагаешь делать?
– А что можно делать? Только ждать, когда стемнеет.
Я посмотрел на часы.
– Еще как минимум два с половиной часа до настоящей темноты. Ты уверен, что до этого времени ничего не случится?
– Ни в чем я не уверен, – сказал с тревогой Олег.
Темнота вливалась в город очень медленно, по капле. Я то и дело подходил к окну и смотрел на небо, где синий цвет постепенно заменялся на черный. Если бы сейчас была зима, то весь город уже укутался покрывалом мрака. А вот когда наступает это трижды проклятое лета свет не уходит очень долго.
Олег звонил через каждые десять минут, но пока ситуация развивалась медленно. Горец занимался другими делами, и на Алексея почти не обращал внимания. Прошел еще час. Олег снова соединился со мной.
– Кажется, что-то начинается, – сообщил он. – Алексей передал сигнал тревоги.
– Надо ехать, – решительно сказал я. – Уже стемнело.
– Тебе не стоит туда ехать, – после короткой паузы произнес Олег.
– Этот вопрос мы уже обсуждали, а сейчас даже говорить об этом нет никакого смысла. Я вызываю машину.
Из машины мы вылезли задолго до въезда на «Хуторок» и дальше пошли пешком. Чтобы никто из случайных прохожих не приметил мою популярную физиономию, я ее почти полностью прикрыл тонким шарфом. Но эта предосторожность была излишней, в такой темный час прохожих здесь уже не было.
Чтобы не привлекать внимание, мы пробирались по «Хуторку» по одиночке. Я не видел никого рядом с собой, только знал, что Олег идет по соседней улице. А по другим улицам к дому, где засели бандиты, стягиваются милиционеры из подразделения Ермохина и охранники из службы безопасности Романова.
Олег мне сказал, что наш штаб размещается в доме, расположенном на противоположной стороне улицы от того дома, где засел Горец со своей бандой. Но не напротив, а за углом, так чтобы бандиты не могли видеть, что происходит у них под носом. Когда я туда вошел, там уже собралось человек пятнадцать. Тут же находились хозяева, они были явно ошеломлены всем происходящим и кажется не могли определить, как должны относиться к этому внезапному вторжению. Я направился к ним.
Это была семейная пара средних лет на вид вполне интеллигентная.
– Извините нас за вторжение в ваш дом, – сказал я, – но поверьте, у нас нет иного выхода. Мы постараемся причинить вам как можно меньше беспокойства. Я – мэр города и гарантирую вам, что если вашему имуществу будет нанесен какой-либо ущерб, вы получите полноценную компенсацию.
– Мы ничего не просим, Владислав Сергеевич, просто все случилось очень неожиданно, – ответил мужчина. – Но мы понимаем, почему вы здесь. Мы знаем, кто собирается в доме за углом. Если вы покончите с этими подонками, вам будет благодарен весь «Хуторок».
– Постараемся. Извините, как вас зовут?
– Меня Александр Иванович, мою жену – Анна Сергеевна. Мы инженеры, работаем на заводе. Вернее, числимся, так как наш цех стоит уже почти год.
– Владислав, иди сюда, – позвал меня Олег.
Все сгруппировались вокруг приемника, из которого доносились вполне различимые голоса. В одном из них я узнал Алексея и хотя другой был мне незнаком, я быстро догадался, кому он принадлежит.
«Так говоришь, жил аж у самого нашего уважаемого мэра».
«Да, жил».
«И за что ж тебе такая великая честь?»
«Он хотел прознать про то, как вас найти».
«И как узнал?»
«Скажешь тоже, я что окосел говорить ему. Видел бы ты, как он изгалялся, в душу лез. Ну я делал вид, что таю от его слов. А сам из дома не пускал, охранники целый день при мне находились. Словно невесту стерегли.»
«Ну а как выбрался?»
«А по веревке. Там у него в шкафу большая веревка лежит. Поди на всякий пожарный случай. Сказал, что спать пойду, ну те, что сторожили меня, в комнате закрыли и сами кемарить ушли. А я по веревке спустился вниз».
«Чувство у меня такое, брешешь ты, Сивый. Больно уж все легко у тебя получилось. Я и раньше тебе не очень доверял. Вроде наш, да не совсем. А такие особенно опасны, если их чуток прищучат, они сразу лапки кверху. А тебя-то ведь прищучили?»
«Зря мне не доверяешь. Если бы я язык развязал, стал бы я к тебе идти. Чего не знаю, что ты сделаешь со мной, если я оперов наведу».
«Так оно так, да бывает и не так. В жизни случаются самые разные комбинации. Если бы не было тут попика, я бы тебе может и поверил. А то как раз явился вслед за ним. Иль думаешь, мне про то неизвестно, как ты общался с ним в больнице».