Я сел за стол, взял лист бумаги и стал уже не в первый раз рисовать фигурки на нем. Каждая олицетворяла одного из действующих лиц в этой кровавой шахматной партии. Одна из них притягивала мой взгляд особенно сильно. И чем сильнее я размышлял о ней, тем все настойчивей приходил к выводу, что следует ей уделить особенное внимание.

Но вот как это сделать? Я не могу все здесь бросить и заняться исключительно этой фигурой. Ясно, как день: одному мне не справиться с этой задачей. Нужен кто-то еще. Но особенность этой партии в том-то и состоит, что доверять никому нельзя. Но и не доверять абсолютно всем тоже невозможно, иначе из этой переделки живым уж точно не выбраться. Эту истину я очень твердо постиг на войне: верить всем одинаково опрометчиво и опасно, так же как и считать всех обманщиками и предателями. Иногда возникает ситуация, когда надо рисковать, выбрать какой-то один вариант и сделать на него ставку. А уж там как получится. И судя по всему именно таким образом придется поступить и сейчас, другого выхода я не вижу.

Я набрал телефона Маринина и попросил прийти немедленно ко мне. Через пятнадцать минут он уже был у меня.

Маринин так откровенно и пристально смотрел на меня, что у меня возникло ощущение, что ему известны кое-какие мои злоключения.

– Вы плохо выглядите, Евгений Викторович, – вынес он свой вердикт. – Цвет лица серый, мешки под глазами. У нас тут климат считается целебным, всем, кто приезжает сюда, он дает бодрость и силы. А с вами все наоборот.

– Голова что-то болит, – соврал я и вдруг с удивлением обнаружил, что несколько острых иголочек действительно впились в мой мозг.

– Сочувствую, – сказал Маринин. – Чем я могу вам помочь?

Несмотря на то, что головная боль усиливалась, мне приходилось размышлять о том, как сильно я могу доверять этому человеку. Но кто еще мне может прийти на помощь?

– Видите ли, у меня есть некоторые основания полагать, что из компании происходит утечку конфиденциальной информации. Это означает, что кто-то ведет двойную игру.

Я взглянул на Маринина и не заметил, чтобы мое заявление произвело на него какое-то впечатление.

– Вас это не удивляет? – не удержался от вопроса я.

– Не вижу причины удивляться, двойную игру ведут многие. Ничего странного, что и у нас появились такие перевертыши.

– Вы сказали перевертыши, то есть вы считаете, что их, как минимум, несколько? У вас есть какая-то информация?

– Нет, никакой. А что касается множественного числа, то торговля информацией многими воспринимается как доходный бизнес. Тем более, мне известно, что покупателей на нее хватает. И все же я пока не совсем понимаю, чем я могу вам помочь?

– Мне требуется толковый и абсолютно честный парень. У меня есть к нему поручение.

Начальник службы безопасности задумался.

– Пожалуй, я знаю, кого порекомендовать. Не могу судить, подойдет ли он вам, но за его честность ручаюсь. Это все?

– На данный момент, да. Можете прислать его немедленно?

– Через двадцать минут он будет у вас. – заверил Маринин и встал.

– Я бы вам посоветовал почаще гулять в лесу. Это очень прочищает организм.

Я усмехнулся про себя. Всякий раз, когда я оказываюсь в лесу, на меня совершается покушение. Но я решил не озвучивать этот текст.

Как и обещал Маринин, ровно через двадцать минут его посланец появился в доме. Это был высокий, крепкий парень с приятным, открытым, внушающим доверие лицом. Он мне понравился с первого взгляда. Впрочем, это ровным счетом ничего не значило, далеко не всегда внешнее отражает внутреннее.

– Мне сказали прийти к вам, – проговорил парень. – Меня зовут Антон Привалов.

– Садись, – предложил я. – Чая не хочешь?

– Не откажусь, – без всякого стеснения, согласился он.

На кухне я вскипятил чай и принес его в комнату. Затем предложил отведать оставленный мне Анастасией завтрак. Антон тоже не стал отказываться. И буквально за считанные минуты он исчез в его желудке.

Непосредственность этого парня просто восхищала. Если он все так делает естественно и непринужденно, как ведет себя в гостях у незнакомого человека, то от него явно будет толк.

– Говорят раньше, когда нанимали на работу, смотрели как работник ест. Хорошо – значит, и работать будет хорошо, плохо – будет и плохо работать. Судя по тебе, трудишься ты здорово.

Антон засмеялся.

– Не знаю почему, но мне все время хочется есть. Наемся до отвала так что кажется, что в животе нет пустого места, а через полчаса в желудке опять бурчит.

– Большим людям надо много еды, – заметил я. – Надеюсь, что чувство голода не помешает выполнить тебе мое задание. Ты не возражаешь немного поработать на меня?

– Юрий Михайлович мне разъяснил, что у меня будет особое задание.

– Да, – нахмурился я. Мне не понравилось что Маринин рассказал ему об этом, зачем заранее оповещать о таких вещах. – Скажи, ты давно работаешь в службе безопасности компании?

– Два года.

– А до этого?

– В армии, десантником.

– Хорошо. Не исключено, что полученные там навыки могут тебе пригодиться, так как задание не простое, и может быть, даже опасное. Подумай, еще есть возможность отказаться.

– Я готов.

Следующие полчаса своей жизни я потратил на объяснение его задачи.

Я внимательно наблюдал за лицом Антона, пытаясь определить, как он воспринимает мои слова. Но они никак не повлияли на его хорошее настроение.

– Я все понял, – сказал он в заключении.

– Удачи тебе, – проговорил я и протянул ему руку.

Глава 20

Мною вдруг овладела какая-то безмятежная лень. Ничего не хотелось делать. Я лежал на кровати и дымил сигаретой. Даже когда я услышал внизу шаги Анастасии, то не сделал и движения, чтобы выглянуть из своей продымленной берлоги.

Я ждал развязки. меня не покидало ощущение обреченности. После того, как я настроил против себя Обозинцева, объективный анализ ситуации неумолимо доказывал, что никаких шансов выбраться из этой переделки у меня нет. Теперь я для него окончательно превратился в лишнюю фигуру на доске, мешающая добраться до нужной цели. А что делают с ней? Ставят мат и убирают с игрового поля.

Если я даже захочу немедленно уехать, то у меня не было даже уверенности, что мне дадут добраться до аэропорта. Ему нет никакого резона выпускать меня за границу своих владений. Если я окажусь в Москве, то достать меня там будет значительно сложней. А здесь кто меня защитит? И вообще, тут идеальное место для любых преступлений, закопаешь тело где-нибудь в тайге, как того парня, что мне пришлось прикончить, так через два-три месяца и сам не сыщешь могилки. А через пару лет на ней вообще вырастет молодой лес. Здесь царство беспредела, здесь сбивают вертолеты, убивают людей, воруют золото – и все сходит с рук. Здесь торжествует сильный, а не правый, именно сильному, а не правому подчиняется тут власть. Когда сильным был мой дядя, она служила добру, а как только его не стало, тут же сбежалась всякая нечисть и стала устанавливать свои порядки. А что я могу этому противопоставить? У меня нет никаких сил, меня самого надо спасать от этих беспощадных, не знающих жалости людей. Стоит лишь удивляться тому, что я еще жив. Но такое мое состояние вряд ли продлится еще долго.