Отец Адельгейм погиб от руки одинокого безумца. Но его мученическая смерть – свидетельство того, что вообще происходит сейчас с религиозной организацией «РПЦ МП».
За четыре с половиной года предстоятельских трудов патриарху Кириллу Гундяеву удалось почти невозможное – полностью убить представления об официальной Православной Церкви как силе, способной быть духовным лидером российского народа. Те, кто сегодня рассуждает о «росте влияния Церкви», или плохо информированы о РФ-реалиях, или неудачно шутят. О каком «росте влияния» можно говорить, если даже введение преподавания основ православной культуры в средней школе сталкивается с колоссальной оппозицией со стороны и педагогов, и родителей (простых и высокопоставленных)! А ведь еще лет 15 назад, я уверен, тема бы прошла на ура.
Но от тех времен, когда РПЦ МП могла порождать у паствы неиллюзорные надежды на свою совершенно иную роль в государстве и обществе, не осталось уже и следа.
Московский патриархат хочет быть не инстанцией духовного/нравственного водительства, но госкорпорацией – типа «Газпрома» или «Российских технологий». И такой подход встречает понимание у многих влиятельных мирян. Которым кажется, что можно много и безоглядно грешить, ежедневно и круглосуточно, а потом отвалить денег на типа церковь и ни о чем уже не беспокоиться. На эту тему есть неплохой анекдот (да простится мне его цитирование на фоне трагических псковских известий).
Умер олигарх. Стучится в двери рая. Говорит апостолу Петру: я столько денег отгрузил Московскому патриархату, мне точно говорили, что попаду в рай. На что апостол отвечает: принято решение деньги вам вернуть и отправить вас по назначению в ад.
«Авраам сказал ему: у них есть закон и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если закона и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лук. 16, 19–31).
От лица РПЦ МП сейчас все больше говорят люди, очень напоминающие бесноватых. Таких, которые могут убить ножом священника и вообще кого угодно.
К примеру, так называемая Ассоциация православных экспертов (АПЭ) устами своего начальника, несчастного юноши Кирилла Фролова, постоянно призывает посадить в тюрьму всех, кто хоть в чем-то не согласен с официальной позицией Кирилла Гундяева и Ко. Любимый клиент АПЭ – это, как ни странно, автор этих строк. На меня щедрые сердцами «православные эксперты» написали уже сотни (я не шучу) заявлений в Генеральную прокуратуру. Счастье мое, что у Генпрокуратуры есть дела и более (особо) важные.
А всевозможные православные хоругвеносцы? Нормальному человеку достаточно увидеть их один раз, чтобы бежать от РПЦ МП во все возможные стороны света.
Все эти персонажи страшно озабочены созданием в Москве «быстровозводимых храмов шаговой доступности». Хотя сам этот текст, выдержанный в сугубо магазинной стилистике, за сто верст воняет кощунством. А ведь покойный патриарх Алексий II говорил, что храмы пустеют. Что не в отсутствии зданий и сооружений, но в растущем равнодушии церковных прихожан и «захожан» (тех, кто время от времени заходит в храмы, но реально не воцерковлен) и состоит проблема. Впрочем, кто будет думать о пустеющих храмах, когда в полном соответствии с каноническим правом экономики РОЗ важны земельные участки и деньги, выделяемые на строительство?
Трагическая гибель честного и независимого священника отца Павла Адельгейма еще раз напомнила нам: курс на всемерное обслуживание власти, взятый руководством РПЦ МП, это прямой и ускоренный путь в тупик; ее надо и пора заменить конфедерацией православных приходов, независимых ни от каких вертикалей. В прошлый раз, когда я это сказал, 40 депутатов и сенаторов разных направлений потребовали возбудить против меня уголовное дело по статье 282 УК РФ. Получается, что РПЦ МП не может уже защититься ничем, кроме уголовной статьи.
Все это, хотя и выглядит смешно и нелепо, скорее все же печально.
Русская Православная Церковь Московского Патриархата (РПЦ МП) остается архиважной пристяжной лошадью в упряжке современного российского государства. Ее высокие представители постоянно высказываются по наиболее актуальным вопросам политики, экономики, социальной и культурной жизни страны, активно предлагают различные меры, направленные на спасение России в тех или иных формах (вариантах). Пользу, которую приносит Московский Патриархат отдельным членам общества, трудно переоценить. Говорю об этом со всей уверенностью, ибо 11 ноября 2014 года, РПЦ МП круто облагодетельствовала лично меня.
В тот день заседал XVIII Великий русский народный собор (ВРНС). Озаботившись одним из важнейших гуманитарно-стратегических вопросов нашей эпохи, Собор под председательством Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла принял Декларацию русской идентичности. Текст ее недлинный, зато умный и красивый. А ключевой пассаж Декларации звучит так:
«На основе программных тезисов настоящего документа предлагается следующее определение русской идентичности: русский – это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа».
Так вот – лично я, Белковский С.А., строго подхожу по всем вышесформулированным критериям. Стало быть, я стопроцентный русский. И если раньше мне еще приходилось это кому-то доказывать, то теперь мой статус и полномочия подтверждены Церковью. И беспокоиться более не о чем.
Пользуясь случаем, я хотел бы вступить со священноначалием РПЦ МП в заочный диалог и предложить к обсуждению некоторые вопросы, волнующие меня как типичного представителя русского народа. (Ведь можно сказать, что моими устами нынче говорит русская душа, но это было бы слишком пафосно даже для меня).
1. За неделю до завершения формирования русской идентичности, 4 ноября 2014 года, в Успенском соборе Московского Кремля Патриарх Кирилл произнес программную речь о западных санкциях против группы российских физических и юридических лиц. По версии Святейшего, санкции призваны дезорганизовать русскую нацию, заставив каждого ее представителя думать строго о своем, личном, шкурном и меркантильном. В крайнем случае – о своей семье. В то время как мы, русские, должны противопоставить санкциям грандиозную мобилизацию вокруг существующего начальства. Отринув частное, предать себя в руки общего. В качестве примеров позитивной мобилизации Патриарх привел Отечественную и Великую Отечественную войны.
Исходя из сказанного, надо ли понимать, что: а) РПЦ МП приветствует санкции, равно как их дальнейшее расширение; б) для преодоления духовно-душевной смуты Россия сегодня нуждается в войне, не иначе, т. к. без войны мы не мобилизуемся и не консолидируемся?
2. Еще чуть ранее, на Валдайском форуме в г. Сочи (наша русская география порой бывает весьма причудлива), было практически официально заявлено, что президент РФ Владимир Путин равен России, как и наоборот: «Есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России». РПЦ МП скромно уклонилась от комментирования данного системообразующего тезиса. А хотелось бы выяснить позицию Церкви: как она видит свое место в нарисованном пейзаже? Сохраняет ли она некую, хотя бы формальную автономию или уже находится как бы внутри президента РФ, тождественного самой РФ?