– Смотри, Мария, – он показал ей игрушки, – это подарок от феи.

Девочка недоверчиво прищурила глазки и испытывающе смотрела в лицо Илаю.

– Откуда ты знаешь мое имя? – ее взгляд метнулся от короны к нему.

– Я же сказал – меня прислала фея, – улыбнулся Илай и бережно одел корону ей на голову.

– А где она? – девочка широко распахнув глаза смотрела на Илая.

– Она вон там – наблюдает за хорошими детьми и дарит им подарки, – Илай указал на меня и взгляд малышки, восторженный и удивленный, направился в мою сторону. Я улыбнулась ей и помахала рукой.

– Это Йеманжи? – воскликнула она, рассматривая мой белый сарафан, струящийся вниз до самых ступней.

Илай бросил в меня непонимающий взгляд. Видимо, не одна я не знала кто такая Йеманжи и что новый год в ее честь, но закивал девочке, а потом протянул мороженое. Мария захлопала в ладоши и торопливо принялась распаковывать его под тоскливый взгляд Нита, который провожали свое лакомство в последний путь.

Что-то изменилось в следующее мгновение. Грудь сдавило и я почувствовала как мое сердце начинает биться быстрее отдаваясь эхом где-то в висках.

– Нет, – ответила я окрепшим голосом, – не сожалею. Все, что со мной произошло – следствие одной единственной причины – и причина этому я.

– Причин всегда несколько. Ты не можешь искать ее только в себе, ведь ты подчиняешься законам природы. Ты такая – какую тебя создали. Чувствуешь боль других людей, как свою собственную. Хочешь всем помочь, забывая о себе и находишь тысячи причин винить себя во всех невзгодах, – она заулыбалась и замолчала.

– Едва ли можно говорить это кому-то, с кем вы познакомились минуту назад.

Она улыбнулась еще шире.

– Я знаю тебя даже лучше, чем ты думаешь, – Габриэлла взяла меня за два пальца – указательный и безымянный, – ты спрашивала себя когда-нибудь, как ты оказалась в мире людей?

Меня обдало жаром. Это была самопроизвольная вспышка удивления, горечи, обиды – целый коктейль из чувств, от того, что всем вокруг кажется, что они могут без стука входить ко мне в душу. Мои щеки порозовели, стало жарко, я набрала полные легкие воздуха, приоткрыла рот, но она остановила меня жестом.

– Почти, – прошептала она глядя в небо и повернулась ко мне,

– Лила, помни о том, что там, где есть свет, там всегда будет тень! – она приблизилась ко мне и не отрывая пронзительно голубых глаз произнесла, – и чем ближе ты подбираешься к свету, тем темнее становится твоя тень.

"Чем больше света, тем ярче тени"…, – подумала я, цепляясь за что-то очень важное, словно подбирая ключи от тайника.

Вдруг, небо впереди разорвалось вспышками золотого и красного – ослепив меня на мгновение. Я закрыла глаза.

Залпы выстрелов и восторженные крики толпы больно отдавались в ушах, словно звуки хлыста. Невообразимо яркий свет проникал даже сквозь опущенные веки. Постепенно я открыла глаза – привыкая к сиянию неба, хотя они еще слезились. Вдали, на фоне ночного неба, вздымались букеты из искр и света – один за одним озаряя небосвод, вздымаясь все выше и каждый новый залп звучал громче предыдущего. Окружавшие меня люди затрясли свои бутылки с шипучками и стали их открывать. Фонтаны из сладкой газировки стали взлетать в небо, отражая огни фейерверка и переливаясь миллионами огоньков – в каждой капле свой салют, свой маленький город богов. Я повернулась туда, где стояла Габриэлла. Но там ее не оказалось.

Кто-то нежно прикоснулся к шее теплыми руками и чьи-то руки бережно обняли меня сзади. Илай. Я с облегчением прижалась к нему спиной, откинув голову на его грудь.

– С новым годом, – сказал он мне на ухо, его голос почти растворился во взрывах салюта.

Я с облегчением вздохнула, пытаясь подавить нахлынувшие эмоции.

– С новым годом, – ответила я.

Небо полыхало заревом, вспыхивая то тут, то там, водопады ярких искр падали в океан, превращая его в расплавленное золото. Я безотрывно смотрела на раскрывающиеся огненные бутоны и постепенно время замедлило свой ход. Крошечные светила вздымались ввысь, разрастаясь и вспыхивали, разбиваясь на миллионы искрящихся искр, осыпаясь вниз дождем из света. Сердце Илая стучало позади меня в унисон с выстрелами салюта. Взрыв и стук, взрыв и стук, словно это была единая пульсация огня.

Через мгновение громыхнуло позади – я увидела всплеск лилового и красного. С крыши небоскреба полился огненный водопад. Огонь был повсюду… и, словно он был внутри, испепеляя меня. Я слышала рев звука в ушах, как будто вокруг меня трясли свои хвостами тысячи гремучих змей. Взгляд стал расфокусироваться – теперь я видела только пятно кроваво-красного зарева в небе. Я застонала, схватилась за голову и задыхаясь, начала сползать вниз. Илай поймал меня, обхватив руками и опустился на колени рядом.

– Лила? Лила!!! – его голос с нотками паники стал нарастать.

Рядом склонился Нит, отодвигая волосы со лба, Джордана коснулась моей щеки.

– Она совсем белая, – испуганно прокричала она. Я только и могла разобрать золотистый ореол волос вокруг ее лица.

Они продолжали о чем-то спорить, но я ничего не могла разобрать, из-за рева в ушах. Илай поднял меня на руки и мы зашагали прочь, пробиваясь сквозь толпу. Я почувствовала головокружение – настолько сильное, что меня начало тошнить… тошнить от страха и я обмякала в его руках. Я уже знала причину.

– Он пришел, – прошептала я, едва способная шевелить губами, чужим, охрипшим голосом.

Джо продолжала трещать, словно сломанное радио, я не могла разобрать, только хватала отрывки фраз: ее губы стали синие… и Илай резко приказал ей замолчать:

– Что ты говоришь? – он прижал меня к себе и поднес ухо ко рту.

– Кристофер, – прошептала я, раздался глухой хлопок, смутно доходивший до меня, словно я была глубоко под водой.

Глава двенадцатая
Город мертых богов

Вид его был как молния, и одежда его бела как снег»

Св. Матфей (Мф. 28:3).

Над океаном клубились облака дыма, рассеиваясь в воздухе подобно серому смогу. Звуки музыки, сияние луны – все потускнело, как гаснущая свеча. Только сцены, от которых мы стремительно удалялись, отдавали бледноватым свечением.

Илай, со мной на руках, пробивался сквозь толпу – все дальше и дальше от того места, где мы были. Я чувствовала как держат меня руки Илая, как быстро, ошалело, бьется его сердце. Я слышала биение сердца любимого и свое собственное – медленно, сонно.

– Илай, – прошептала я…

– Тшшш, – он коснулся губами моего лба – его лицо было мокрым от пота, – нам нужно уйти подальше от скопления людей.

Конечно, в мясорубку попадут все, кто окажется на пути Кристофера. Сегодня погибнет много людей и возможно, город богов станет городом мертвых богов. Илай резко остановился и Нит врезался в него сзади.