Посмотрев на небо, потемневшее после захода солнца, Сафия перешагнула через молельный коврик на полу. Она прошла туда, где в двух стенах были высечены грубые ниши, назначением которых было сориентировать верующих, в какую сторону обращать молитвы. Сафия знала, что более новая ниша обращена к Мекке. Она подошла ко второй, более древней.
– Вот как молился пророк Иов, – пробормотала Сафия, обращаясь не столько к Кассандре, сколько к себе самой. – Лицом к Иерусалиму.
Встав в нишу, Сафия обернулась назад, в ту сторону, откуда только что пришла. В сгущающихся сумерках она разглядела металлическую крышку колодца. Окаменевшие следы указывали прямо сюда. Сафия осмотрела нишу и приложила руку к остатку стены, сложенной некогда из блоков местного песчаника.
Песчаник – тот самый камень, из которого было высечено изваяние, заключавшее в себе железное сердце.
К ней подошла Кассандра.
– Вы что-то знаете, но не говорите нам.
Сафия почувствовала, как ей под ребро ткнулось дуло пистолета. Она даже не заметила, когда Кассандра успела его вытащить.
Не отрывая ладони от стены, Сафия обернулась. Заговорить ее заставил не пистолет, а собственное любопытство.
– Мне нужен металлоискатель.
* * *
18 часов 40 минут
Когда Пейнтер подъехал к повороту на грунтовую дорогу, уже опустилась ночь. Зеленый знак с арабской вязью сообщил: "Джебаль Эйттин – 9 км". Расставшись с асфальтовым покрытием, машина затряслась на гравии. Пейнтер свернул с асфальта на щебенку, не сбросив скорость. Брызнувшие из-под колес камешки громко забарабанили по днищу, напоминая пулеметные очереди. Беспокойство Пейнтера возросло еще больше.
Омаха сидел спереди справа, опустив до половины стекло. Денни устроился на заднем сиденье позади брата.
– Помни, у этой развалюхи нет полного привода, – предупредил Денни.
Его зубы стучали громче грохота машины.
– Я не могу ехать медленнее, – крикнул в ответ Пейнтер. – Когда мы окажемся ближе, придется двигаться осторожнее. С выключенными фарами. А пока что надо поднажать.
Омаха одобрительно проворчал.
Перед крутым подъемом Кроу утопил педаль газа в пол. Машину повело юзом. Пейнтер с трудом выровнял ее. Она не была предназначена для гонок по пересеченной местности, однако выбирать не приходилось.
* * *
Вернувшись из интернет-кафе, Пейнтер обнаружил капитана аль-Хаффи, который поджидал их с минивэном "фольксваген" 1988 года выпуска. Корал изучала другие приобретения, сделанные капитаном: три автомата Калашникова и два девятимиллиметровых пистолета "Хеклер и Кох".
Все это было куплено на деньги, вырученные от продажи жеребца. И хотя оружие оказалось весьма приличным и с солидным боезапасом, машину Пейнтер, будь его воля, выбрал бы получше. Но капитан не знал, что им придется покинуть город. Времени было в обрез, поэтому искать другой автомобиль было некогда.
Зато в минивэне поместились все. Денни, Корал и двое "призраков пустыни" втиснулись на заднее сиденье, а Кара, Клей и капитан аль-Хаффи устроились на дополнительном третьем ряду. Пейнтер попытался было отговорить их ехать вместе с ним, но на это у него было слишком мало времени. Ехать захотели все, и к тому же Салала перестала быть для них безопасным местом. Кассандра могла в любой момент направить отряд убийц убрать свидетелей. Пейнтер не знал, где еще у нее есть глаза и уши. Доверять нельзя было никому.
Поэтому в путь отправились все.
Пейнтер бросил машину в крутой поворот. Лучи фар, метнувшись в сторону, ослепили большое животное, застывшее посреди дороги. Верблюд невозмутимо посмотрел на минивэн. Пейнтер нажал на тормоз, и машина, войдя в занос, остановилась. Верблюд оглядел минивэн глазами, сияющими в лучах фар красным светом, и не спеша продолжил свой путь через дорогу. Пейнтеру пришлось вырулить на обочину, чтобы его объехать. Наконец он прибавил газу, но только для того, чтобы через пятьдесят футов снова резко затормозить. С дюжину верблюдов в беспорядке брели по дороге, полностью перегораживая ее.
– Посигналь, – предложил Омаха.
– Чтобы тем самым предупредить Кассандру о нашем приближении? – скривился Пейнтер. – Кому-то надо выйти из машины и расчистить дорогу.
– Я умею обращаться с верблюдами, – предложил Барак, выбираясь из машины.
Но как только его нога коснулась щебенки, из-за придорожных кустов и валунов выскочили вооруженные люди, которые тотчас же взяли машину на прицел. Заметив какое-то движение в зеркале заднего вида, Пейнтер обернулся и увидел, что еще двое преградили путь к отступлению. Все нападавшие были в длинных халатах до пят и темных головных уборах.
– Разбойники, – пробормотал Омаха, хватаясь за пистолет в кобуре.
Барак стоял у открытой двери минивэна, держа руки на виду, подальше от оружия.
– Это не разбойники, – прошептал он. – Это воины племени байт-катир.
Кочевники-бедуины различают принадлежность человека к тому или другому племени за сотню ярдов: по тому, как повязан головной убор, по цвету халата, по седлу на верблюде, по манере держать ружье. Пейнтер, хотя и имевший некоторое представление обо всех племенах Южной Аравии – махра, рашид, авамир, дахм, саар, – различать их по внешнему виду еще не научился. Он, разумеется, был наслышан о населявшем гористые пустыни племени байт-катир – нелюдимом, живущем в уединении, готовом в любой мелочи увидеть оскорбление. В таких случаях воины байт-катир становились очень опасными. Особое значение для них имели верблюды, к которым они относились более бережно, чем к собственным женам.
Вперед вышел один из бедуинов, высушенный солнцем и ветром до кожи и костей.
– Салам алейкум, – проговорил он.
"Мир вам". Странно было слышать эти слова от человека, который держал ружье направленным на тебя.
– Алейкум ас-салам, – ответил Барак, разводя руки так, чтобы лучше были видны пустые ладони, и продолжал по-арабски: – Что нового?
Бедуин чуть опустил ружье. Вопрос о новостях задавали друг другу при встрече представители всех племен. Оставить его без ответа считалось признаком дурного тона. Барак и бедуин обменялись потоком фраз на беглом арабском: поделились сведениями о погоде, о надвигающейся со стороны пустыни песчаной буре, о предсказаниях урагана разрушительной силы, поговорили о том, что многие бедуины бегут из ар-римал – из песков, о злоключениях, выпадающих на их долю, о падеже среди верблюдов.
Барак представил капитана аль-Хаффи. Все обитатели пустыни были наслышаны о "призраках". Бедуины оживленно заговорили между собой вполголоса и опустили ружья.
Выйдя из машины, Пейнтер стоял в стороне. Как чужак он ждал окончания ритуала знакомства и обмена новостями. Судя по всему, если ему удалось правильно истолковать обрывки фраз, прапрабабушка Шарифа снималась в фильме "Лоренс Аравийский" вместе с дедом предводителя воинов. После того как была установлена эта чуть ли не родственная связь, послышались восторженные крики. Такую встречу требовалось отпраздновать.