В этом небольшом куске мысли просматриваются три оценочных явления происшедшего. Первое — огромная масса вчерашних врагов, не являющихся теперь таковыми, второе — призыв к объединению пострадавших, третье — сотрудничество не должно ограничиваться рамками Германии, а охватывать весь европейский континент.
Как известно, серебряный век русской культуры как один из лидеров мирового духовного движения был взорван политическими, военными и социальными потрясениями 1917–1922 годов. Вопросы белой и красной культуры серебряного века, несмотря на идеологические рогатки цензуры с той и другой стороны, продолжали интересовать читателей вплоть до 90-х годов прошлого века. С учетом развала Советского Союза и появления Российской Федерации оценки культурного наследия России 1920 — 1930-х годов более объективны по причине практически неограниченного доступа к материалам спора, где было больше «русскости», чем «эстетства».
Примером первого «диалога» могут служить два произведения, вышедшие почти одновременно, — одно за границей, а второе в Советской России. Это очерк А. Т. Аверченко «Дюжина ножей в спину революции» и статья А. В. Луначарского «Бывшие люди».
Белые не признавали развития культуры в несвободном обществе. Бытовавшая фраза среди эмигрантов «Мы унесли Родину на подошвах своих сапог» тому свидетельство. Хотя такие авторитетные лидеры мысли, как П. Н. Милюков и Н. А. Бердяев, искали точки соприкосновения русского «духа» в новой России и в России, ушедшей за рубеж.
С войсками за рубеж уходили политические деятели, бывшие члены Государственной думы, Временного правительства, Учредительного собрания, местных правительств, просто гражданские лица, попавшие на корабли в Новороссийске, Севастополе, Одессе. Они уходили из России, как правило, без денег, без будущего, с унижением и ожесточением в сердце.
За ними отправлялась за границу высылаемая интеллигенция. Дело в том, что решением XII конференции РКП(б) в августе 1922 года старая интеллигенция, намеревавшаяся занять позицию политического нейтралитета, приравнивалась к «врагам народа». Один из инициаторов выдавливания этой части «социально чуждого» образованного населения России — Лейба Троцкий цинично заявлял: «Этой акцией Советская власть спасает их от расстрела».
В состав «неблагонадежных», как правило, входила интеллектуальная элита России: профессора, философы, литераторы, журналисты, врачи… В первом списке значился 161 человек, в том числе ректоры двух столичных университетов.
Достаточно назвать такие имена, как историки Л. П. Карсавин, М. М. Карпович, философы Н. А. Бердяев, С. Л. Франк, С. Н. Булгаков, П. А. Флоренский, Н. О. Лосский, социолог П. А. Сорокин, публицист М. А. Осоргин, писатели В. Ф. Ходасевич, Ф. К. Сологуб, Б. К. Зайцев, И. А. Бунин, художники М. З. Шагал, В. В. Кандинский, П. Н. Филонов, К. С. Малевич, певцы Ф. И. Шаляпин, Н. В. Плевицкая, А. Н. Вертинский, танцоры и балетмейстеры М. Ф. Кшесинская, А. П. Павлова, В. Н. Нижинский, Г. М. Баланчивадзе (Баланчин), композиторы И. Ф. Стравинский, С. В. Рахманинов и многие другие.
Это был королевский подарок для русской культуры за рубежом, у которой на родине не оставалось места для плодотворной работы — надо было всецело прислоняться к власти, что честный творец не мог себе позволить.
* * *
Германия 1920-х годов вместе со столицей Берлином представляла жалкое состояние. Грабительский Версальский договор, навязанный Германии Антантой, еще более осложнил экономическое и политическое положение страны. Германская империя лишилась колоний. Страна была разорена. Население оказалось под двойным прессом — немецких и иностранных империалистов.
В условиях революционного подъема начала 1920-х годов главной заботой монополистических кругов было подавление освободительного движения масс и упрочение капиталистического строя. Весной 1919 года в Мюнхене свирепствовали контрреволюционные общества, которые вместе с нацистскими отрядами потопили в крови Красную Баварскую республику.
Германская рабочая партия (ГРП) возникла в Мюнхене на базе двух малочисленных политических организаций — Свободного немецкого комитета борьбы за немецкий мир и Политического рабочего кружка. Первая организация была создана в марте 1918 года слесарем А. Дрекслером и предназначалась для борьбы с прогрессивным крылом профсоюзов, вторая была основана журналистом К. Харрером и являлась филиалом тайной организации «фелкише» — Общества Туле. В это общество входили многие будущие видные деятели нацистской партии.
В пивной «Гофбройхауз» 24 февраля 1920 года состоялось первое массовое фашистское собрание, в котором участвовало ровно две тысячи человек. Здесь же была провозглашена программа партии, состоящая из 25 пунктов, которые Гитлер выработал совместно с Федером и Дрекслером.
Программа опиралась на лживое разграничение «хищнического» и «созидательного» капитала. На деле нацистская пропаганда была направлена не против капитализма, а против «недостатков» отдельных капиталистов. Основой ГРП являлся национализм как составная часть фашистской идеологии.
Постепенно военные во главе с Гитлером захватывают руководящие посты и оттесняют основателя ГРП Дрекслера на задний план. ГРП скоро становится немецкой рабочей партией (НРП), а потом превращается в НСДАП.
В декабре 1920 года Гитлер получил от рейхсвера и от промышленников 120 тыс. марок и на эти деньги приобрел газету «Фелькишер беобахтер», ставшую рупором нацистов. «То, чего можно добиться при помощи бумажных пуль, — говорил Гитлер, — не надо будет впоследствии завоевывать при помощи стальных».
Нацистская пропаганда на все лады повторяла: «Наша главная цель — борьба с большевизмом», «вся мощь движения должна быть направлена против страшнейших врагов немецкого народа: еврейства и марксизма». А внутренним врагом для нацистов было рабочее движение. Но нацистская политика была направлена и против буржуазной демократии, стремилась к установлению открытой террористической диктатуры в Германии.
Именно в этот период стала распространяться гитлеровская концепция истории рас, в которой он упомянул и Россию:
«Кажется, сама судьба захотела нам дать тут знак. Беря на себя ответственность за большевизм, Россия отняла у русского народа ту интеллигенцию, которая до сего времени создавала и гарантировала ее государственную прочность. Ибо организация русской государственности была не результатом государственно-политических способностей славянства в России, а в большей степени лишь чудесным примером государствообразующей действенности германского элемента в неполноценной расе…
Столетиями жила Россия за счет этого германского ядра своих высших руководящих слоев. Можно считать, что сегодня оно почти без остатка истреблено и уничтожено. На его место пришел еврей. Насколько невозможно для русского как такового сбросить собственными силами иго еврея, настолько же невозможно для еврея надолго удержать в своих руках могучую империю.
Сам он не является элементом организации, а есть фермент разложения. Гигантская империя на востоке созрела для крушения. И конец еврейского господства в России будет и концом России как государства. Мы избраны судьбой стать свидетелями катастрофы, которая явится мощнейшим подтверждением правильности расовой теории фелькише».