Ещё одна вспышка молнии заставила Кэт посмотреть в сторону двора. Из низких туч хлынули потоки дождя. Среди зрителей поднялся переполох, и они стали разбегаться кто куда.
Кэт плечом открыла дверь, придержала её для Вигора и захлопнула. Замок с громким щелчком закрылся.
— Стоит ли нам волноваться насчёт сигнализации? — спросила она.
— К сожалению, нет. Как видите, здесь практически нечего воровать. Вандализм — это огромная проблема. Но здесь должен быть ночной сторож, так что давайте будем осторожны.
Кэт не стала включать фонарик. Высокие окна пропускали достаточно света, чтобы можно было различить покатый пандус, ведущий на следующий этаж.
Первым двинулся Вигор.
— Частные апартаменты Папы расположены в Башне ангелов. Во все времена они охранялись тщательнее остальных. Если здесь действительно что-то спрятано, начать следует именно с этих комнат.
Кэт достала компас. Совсем недавно магнитная веха привела их к могиле Александра Великого. Может, что-то в этом роде имеется и здесь?
Они пересекли несколько залов и холлов. Их шаги разносились по просторным помещениям гулким эхом. Кэт только сейчас поняла, что значит не чувствовать себя в безопасности. Это место, лишённое всяких украшений и мебели, напоминало огромный каменный склеп. От роскоши, которая некогда наполняла покои дворца, не осталось и следа. Кэт попыталась представить себе струившиеся здесь когда-то потоки бархата и мехов, драгоценные гобелены, роскошные пиры, позолоту и серебро. Теперь здесь остались лишь каменные стены да бревенчатые стропила.
— После того как папы уехали отсюда, — шептал Вигор, — во дворце воцарилось запустение. Во время Французской революции его разграбили, потом превратили в казармы для наполеоновских солдат. Большую часть уникальных помещений либо варварски побелили извёсткой, либо вообще разрушили. Лишь кое-где сохранились старинные фрески. В папских апартаментах, например.
Кэт постепенно стала ощущать странную архитектуру этого здания: неожиданно заканчивающиеся коридоры, комнаты, казавшиеся на удивление маленькими, лестничные пролёты, приводившие на этажи без дверей. Толщина стен менялась от полуметра до шести метров. Дворец представлял собой настоящую крепость, но Кэт ощущала присутствие пустот, потайных ходов и комнат — всего того, что было столь характерно для средневековых замков.
Подтверждение тому обнаружилось, когда они вошли в комнату, которую Вигор назвал сокровищницей.
— Папы прятали своё золото под полом, в потайных комнатах, — сказал он. — Ходят слухи, что многие такие схроны до сих пор не найдены.
Они пошли дальше, миновав комнату, некогда представлявшую собой огромный платяной шкаф, затем — бывшую библиотеку и пустую кухню, посередине которой стоял очаг с высокой, выходящей в потолок восьмиугольной трубой. Наконец Вигор привёл их в Башню ангелов. Стрелка компаса в руке Кэт и не думала шевелиться, но она ощущала непрерывно растущее напряжение и тревогу. А вдруг они не найдут вход? А вдруг она снова опростоволосится? Рука с компасом задрожала. Сначала она дала маху с Монком и Рейчел, позволив захватить их в плен, а теперь… А теперь ещё вот это.
Кэт крепче сжала компас и заставила руку не дрожать. Они с Вигором непременно найдут то, что ищут. Они обязаны сделать это! Иначе все жертвы, принесённые их товарищами, окажутся напрасными.
Укрепив в себе эту решимость, Кэт быстро поднялась на следующий этаж папских апартаментов. Поскольку ночной сторож им до сих пор не встретился, Кэт решилась включить фонарик.
— Гостиная Папы, — прошептал Вигор.
Кэт прошлась по комнате, глядя на компас. Краска на стенах облупилась. В углу располагался большой камин. Раскаты грома проникали даже сквозь эти толстые стены.
Закончив обход комнаты, Кэт отрицательно помотала головой: ничего.
Они двинулись дальше. Следующая комната оказалась примечательнее всех остальных. Она называлась Залом оленя. Фрески на её стенах изображали сцены охоты — соколиной, псовой и даже рыбалки.
— Piscarium, — проговорил Вигор. — Рыбалка. Снова рыбы. Кэт кивнула, припомнив, какую важную роль уже сыграли рыбы в их поисках. Она обследовала эту комнату с особенным тщанием, однако стрелка компаса оставалась неподвижной. Тут тоже нечего было ловить, и они поднялись на следующий этаж.
— Спальня Папы, — сообщил Вигор. В его голосе сквозило неприкрытое разочарование и озабоченность. — Это последняя комната папских апартаментов.
Кэт вошла в комнату. Здесь тоже не было никакой мебели, а стены были выкрашены в ярко-синий цвет.
— Ляпис-лазурь, — сказал Вигор. — Она ценилась за необычайную яркость и блеск.
На старинных фресках был изображён ночной лес с деревьями, увешанными птичьими клетками самых разных форм и размеров. По веткам карабкались белки.
Кэт тщательно обыскала комнату. И снова — ничего. Опустив компас, она посмотрела на Вигора, и он ответил ей понимающим взглядом.
Они потерпели неудачу.
3 часа 36 минут
Лозанна, Швейцария
Грея бросили в каменную камеру, отгороженную от коридора пуленепробиваемым стеклом толщиной в три сантиметра, и дверь за ним гулко захлопнулась. За две камеры до этой он успел увидеть Рейчел… и её бабушку.
Чепуха какая-то!
Рауль рявкнул на своих людей и ушёл в их сопровождении, унося с собой золотой ключ. А Сейхан все ещё стояла возле камеры Грея, улыбаясь ему. Хотя руки его были по-прежнему стянуты специальными пластиковыми путами, он всем телом кинулся на дверь, прорычав:
— Ты, чёртова сука!
Сейхан улыбнулась ещё лучезарнее, поцеловала кончики пальцев и прижала их к стеклу.
— Прощай, красавчик. Приятно было с тобой прокатиться. Грей отпрянул от двери и повернулся к ней спиной, бормоча себе под нос проклятия и оценивая свои потери. Он был жестоко избит, у него отобрали рюкзак и оба пистолета.
Он прислушался, пытаясь уловить звуки, доносившиеся из камеры, где находилась Рейчел, и услышал голос Рауля:
— Отведите мадам Камиллу в один из фургонов. Объявите общую готовность. Через несколько минут мы выезжаем в аэропорт.
— Ciao, Рейчел, bambina.
Ответа не последовало. Что же тут происходит?
Затем послышались удаляющиеся шаги, но Грей почувствовал, что возле камеры Рейчел все ещё кто-то стоит. И он не ошибся. До него вновь донёсся голос Рауля.
— Жаль, что у меня сейчас нет времени, — змеиным шёпотом проговорил он. — Что поделать, приказ есть приказ. Но в Авиньоне все закончится. Мы вернёмся сюда вместе с императором. Он хочет лично присутствовать при том, как я трахну тебя в первый раз. А потом мы будем вдвоём — только ты и я, на всю оставшуюся жизнь.
— Пошёл вон, — ответила Рейчел.
— Уже иду, — насмешливо хрюкнул Рауль. — Но чуть позже я научу тебя кричать и должным образом удовлетворять своего господина. А если не станешь подчиняться любому моему капризу, то превратишься в овощ. Альберто не впервой делать лоботомию по приказу ордена. А трахать я тебя могу и безмозглую.