– Здесь, наверное, только итальянское, – негромко заметила Катя, но этого оказалось достаточно, чтобы мигом подскочивший к посетителям молодой человек оценил ситуацию.
– Чили, Аргентина, Австралия, Новая Зеландия, Калифорния, – скороговоркой принялся перечислять он. – Франция, естественно. Все, что дама пожелает! – и добродушно улыбнулся.
– Ну хорошо, уговорили, – сдалась Катя.
– Чаевые причитаются, – заговорщицки подмигнул парнишке Генрих. – Студент? Как зовут?
– Студент. Михаил, – молодой человек указал взглядом на бэйджик и снова расплылся в улыбке. – Только заступил. Я на второй смене работаю, на первой учусь.
– Молодец! Уважаю! – похвалил Вессенберг, внимательно изучая винную карту. – Нашел! Вот это, пожалуйста. Шардоне, Франция.
– Будет сделано! – кивнул улыбчивый официант и спустя несколько минут появился с бутылкой. – Вот, пожалуйста!
– Шустрый малый, – оценил Генрих и, рассмотрев бутылку, кивнул. – То, что надо!
Мастерски откупорив бутылку, Михаил налил немного вина в бокал и растерянно замер, решая, кому подать на пробу.
– Нет-нет, – поняла его нерешительность Катя и кивнула в сторону своего спутника. – Это у него французы в друзьях, пусть и пробует.
– Достойно, – сделав глоток, оценил Генрих. – Не прошло и получаса, как нас уже накормили и вот-вот напоят. У вас здесь что, за скорость доплачивают? – шутливо поинтересовался он у парнишки, ловко разливавшего вино по бокалам. – И глазомер при приеме на работу проверяют?
В обоих бокалах было налито настолько поровну, что хоть линейку прикладывай!
– Нет, – снова широко улыбнулся официант. – Я здесь почти год работаю, натренировался. А скорость – это да, гоняют. Хотя и сами понимаем: чем быстрее обслуживаешь, чем выше посещаемость, тем больше чаевых, – поделился он. – Приятного аппетита!
– Вот он, совершенно другой, демократический подход и уровень! – поднял вверх указательный палец Генрих. – Ну что, подружка, выпьем?
– Выпьем – где же кружка, – вздохнула Катя.
– За тебя и за твою новую жизнь!
Сделав несколько маленьких глотков, она отодвинула бокал и снова рассеянно уставилась в окно.
– Катя, что с тобой? Едва мне удалось тебя чуть-чуть развеселить, как опять уныние. Так нельзя, – мягко дотронулся Генрих до ее руки. – Так и до депрессии недалеко. Объясни, что могло случиться полчаса назад? Отчего такая резкая смена настроения? Скажи, иначе не отстану.
– Да так. Показалось, что знакомого встретила. Когда выходили из ресторана.
– Показалось или встретила? Что за тип? Я его знаю? Сейчас же вернемся, я хочу взглянуть на того, кто посмел испортить тебе настроение! – воинствующе заявил он.
– Успокойся, показалось, – поспешила заверить Катя.
Перспектива снова увидеть Ладышева на пару с очаровательной дамой в мехах совсем не радовала. Как и возвращение в заведение, где их так негостеприимно приняли.
– Я уже начинаю волноваться, что с тобой будет, когда я уеду. А давай я заберу тебя с собой в Германию?
– Каким образом? – хмыкнула Катя. – И что я там буду делать?
– Ничего. Будешь жить, учить немецкий, писать свою книгу, наконец.
– И в каком статусе? Политического убежища просить? Так ведь не дадут, веских оснований нет.
– Убежища, но не политического… – Генрих умолк на мгновение. – К примеру, выйдешь за меня замуж и без проблем получишь вид на жительство.
– Как это замуж? – не сразу поняла Катя. – Ген, ты что? Я еще развестись не успела.
– Ну, развод и оформление новых бумаг, конечно, займет некоторое время, – согласился он. – А в остальном… Почему бы тебе не подумать над моим предложением всерьез?
– Я бы лучше на твоем месте подумала, – улыбнулась она. – А вдруг чуть позже ты на самом деле захочешь жениться? Ну встретишь кого-то, полюбишь. Или вдруг я кого-то встречу? Как тогда быть? Нет, Ген, не надо меня жалеть до такой степени. Фиктивные браки не для меня.
– А если это будет не фиктивный брак? – опустив глаза, негромко произнес он. – А если все будет по-настоящему?
– То есть, как по-настоящему? – захлопала ресницами Катя. – То есть…
Растерявшись, она замолчала.
– То есть, именно то, о чем ты сейчас подумала, – подтвердил Генрих. – Все по-настоящему.
– Ген, ты шутишь? – растерянно заглянула ему в глаза Катя. – Ведь мы просто друзья. Хорошие, добрые друзья. А семья – это прежде всего любовь. Ушла любовь – семья теряет смысл, сам недавно убеждал. Как же ее начинать без любви? Нет, Генка, – покачала она головой. – Спасибо, конечно, но на такую авантюру я не пойду.
– А я не буду тебя торопить, – спокойно отреагировал он. – Тем более, что в первых числах января мы с Жастином отправляемся на три недели в Новую Зеландию. Минимум месяц на раздумья у тебя есть.
Катя не заметила, как допила вино, молча поставила пустой бокал на стол и задумалась. И если в душе еще была легкая растерянность от неожиданного предложения Генриха, в уме тут же созрел четкий ответ: нет, она больше не желает выходить замуж. А уж тем более за друга Генку, которого, увы, категорически отказывается принимать в любом другом статусе. Вот только надо бы все это объяснить, не обидев.
Как спасение, у стола тут же возник Михаил:
– Повторить? – мигом разлив оставшееся вино, с улыбкой спросил он.
– Спасибо. Пока достаточно. И бутылку пустую пока оставьте… Знаешь, устал я по свету колесить, – так и не дождавшись от Кати ничего вразумительного в ответ, продолжил Генрих. – Хочется пожить в тишине, покое, среди природы. Я уже и домик присмотрел в одном городке, неподалеку от Гамбурга. Кое-какие сбережения у меня есть, возьму кредит в банке. И до Жастина рукой подать: пару часов по автобану – и ты во Франции. Между прочим, он из самой что ни на есть аристократической семьи! Его предки еще при Людовике четырнадцатом служили! Во время революции бежали подальше от Парижа, к границам Германии, да так и застряли. У них и замок есть, правда, они сдали его в аренду государству и там сейчас музей.
– Надо же, какой у тебя родовитый друг! – искренне подивилась Катя, радуясь тому, что сменилась тема. – А почему там сейчас музей?
– Все легко объяснимо. Деньги. Чтобы содержать такую махину, нужны немалые средства, а все свои капиталы родители Жастина вкладывают в виноградные плантации, которые заложили еще предки. Кстати, мы только что пили не просто французское вино, а вино, произведенное на недавно модернизированном винодельческом заводе семейства Кложе! Вот, смотри, это их товарный знак! – показал он на этикетку. – Вино поставлялось еще в царскую Россию. Так что мой друг, кроме всего прочего, еще и потомственный винодел!
– Надо же, никогда бы не подумала, – недоверчиво сказала Катя. – А откуда взялась страсть к путешествиям?