По крайней мере, с одной катастрофой удалось разобраться.
18 часов 13 минут
В открытом море
Лиза опустила телефонную трубку. Сердце гулко колотилось у нее в груди. Связь была оборвана по сигналу Девеша Патанджали. Он стоял в дверях оснащенной самым современным оборудованием радиорубки, опираясь обеими руками на трость.
Девеш покачал головой, выражая свое разочарование.
У Лизы в груди все неприятно перевернулось. Неужели от него не укрылась ее уловка? Молодая женщина медленно встала. Один из боевиков схватил ее за руку.
– Доктор Каммингс, вам требовалось лишь строго придерживаться заранее подготовленного текста.- В голосе Девеша звучало осуждение.- Просьба была простая, и вам доходчиво объяснили, какими будут последствия в случае неповиновения.
От ужаса у Лизы заледенела кровь.
– Я… я говорила только то, что вы приказали. Не сказала ни одного лишнего слова. Пейнтер считает, что у нас все в порядке. Как вы и хотели.
– Да. Можете считать, вам повезло. Но не тешьте себя надеждой, что ваша неуклюжая попытка предупредить директора Кроу ускользнула от меня.
«О господи…» Лиза действительно решила рискнуть. Этот человек не должен был ни о чем догадаться.
– Я вас не понимаю…
– «Ты же знаешь, как я себя чувствую в такие дни»,- дословно процитировал Девеш, не давая ей договорить. Развернувшись, он направился в коридор.- На самом деле, доктор Каммингс, месячные завершились у вас десять дней назад.
Лиза застыла от изумления.
– У нас есть полное досье на вас, доктор Каммингс, – продолжал Девеш.- И я с ним ознакомился. А память у меня фотографическая. Убедительно прошу вас впредь четко оценивать мои возможности.
Боевик потащил Лизу из рубки. Та, спотыкаясь, побрела к выходу. Она совершила глупость, попытавшись скрытно предупредить Пейнтера, и неважно, что намек был очень тонким. «Что я наделала?»
В коридоре стояли остальные пленники, выстроившиеся вдоль стены: доктор Линдхольм, Райдер Блант, капитан австралийской береговой охраны в окровавленном мундире. Всех их заставили связаться каждого со своим руководством, доложить, что на этом оторванном от мира острове все хорошо и под контролем. Тем самым похитители хотели выиграть время, отвести корабль подальше от острова, прежде чем у кого-нибудь появятся подозрения.
Но в коридоре находились не только заложники. В углу испуганно жались друг к другу четверо малышей. Мальчиков и девочек. В возрасте от шести до десяти лет. По одному на каждого, кого по очереди заводили в радиорубку. Жизнь детей зависела от того, согласятся ли пленники сотрудничать с похитителями. Лизе дали восьмилетнюю девочку, с большими миндалевидными глазами. Объятая ужасом, она сидела на полу, поджав колени к груди. Рядом сидел ее брат, на пару лет старше, обнимая сестру за плечо.
Предводитель маори шагнул к девочке, поднимая пистолет.
Подойдя к нему, Девеш обернулся к пленникам, подбоченившись.
– Вас всех предупредили, что, если вы отклонитесь от подготовленного текста, попытаетесь передать какое-то скрытое послание, это будет иметь самые серьезные последствия. Но поскольку для доктора Каммингс это первая ошибка, я отнесусь к ней снисходительно.
– Пожалуйста! – взмолилась Лиза.
Она не вынесет, если ее руки будут обагрены детской кровью. В радиорубке она поступила, повинуясь порыву. Это было глупо.
Девеш остановил на ней свой взгляд.
– Доктор Каммингс, я разрешаю вам выбрать вместо этой девочки любого другого ребенка, которому придется своей жизнью заплатить за ваше легкомыслие.
У Лизы перехватило дыхание.
– Я вовсе не жестокий, а просто практичный. Этот урок должны усвоить все.- Девеш кивнул Лизе.- Выбирайте ребенка. Лиза покачала головой:
– Не могу…
– Выбирайте, или я прикажу расстрелять всех. Пусть это послужит уроком всем. Нам предстоит очень ответственное дело, и я не потерплю неповиновения, даже в мелочах.
По сигналу татуированного предводителя боевик подтолкнул Лизу вперед.
– Выбирайте ребенка, доктор Каммингс.
Лиза всхлипнула, вглядываясь в четыре детских лица. Дети не понимали по-английски, но, должно быть, им передалось ее мучение, напугавшее их. Потекли новые слезы. Дети сбились в кучку.
Перехватив взгляд Девеша, Лиза взмолилась:
– Смилостивьтесь, доктор Патанджали! Это была моя ошибка. Накажите меня.
– По-моему, именно этим я и занимаюсь. – Девеш невозмутимо выдержал ее взгляд.- А теперь выбирайте.
Лиза снова посмотрела на детские лица. Она не могла указать ни на девочку, ни на ее брата. У нее не было выбора. Подняв руку, Лиза ткнула дрожащим пальцем в другого мальчика, десятилетнего, самого старшего из всех четверых детей.
«Да простит меня Господь Бог…»
– Отлично. Ракао, ты знаешь, что делать. Предводитель маори шагнул к мальчику. Испуганное детское лицо озарилось надеждой.
У Лизы вырвался стон. Она шагнула вперед, стремясь отказаться от своего решения. Боевик крепче стиснул ее руку. У нее задрожали ноги, и она рухнула на колени, сраженная отчаянием и ужасом.
Предводитель поднял пистолет и направил его мальчику в голову.
– Нет!…- выдохнула Лиза.
Ракао нажал на спусковой крючок – но из дула не вырвалась вспышка пламени. Курок ударил по пустому патроннику, и этот звук резким эхом раскатился по замкнутому пространству.
Предводитель маори опустил пистолет.
Наступившую тишину разорвал булькающий крик, донесшийся из противоположного конца коридора. Стремительно обернувшись, Лиза успела увидеть, как доктор Линдхольм повалился на колени, принимая такую же позу, как и она сама. Встретившись с ним взглядом, молодая женщина увидела у него в глазах изумление и боль. Линдхольм вскинул руки, хватаясь за горло. Сквозь пальцы брызнула кровь.
Стоявшая у него за плечом Сурина, соратница Девеша, отступила назад. Она склонила голову, словно официантка, которая принесла чай, а теперь уходит. В руках у нее ничего не было, но Лиза не сомневалась, что именно Сурина перерезала доктору Линдхольму горло, после чего ее кинжал исчез так же молниеносно, как и появился.
Обмякнув, Линдхольм упал грудью на застеленный ковром пол. Кровь пропитала густой ворс и образовала разрастающуюся лужицу. Рука умирающего дернулась, затем застыла.
– Сволочь! – прорычал Райдер, отворачиваясь. Девеш снова подошел к Лизе.
– По-почему? – запинаясь, выдавила та.
– Как я уже говорил, доктор Каммингс, ничто не ускользает от нашего внимания. В том числе и профессиональное мастерство доктора Линдхольма. Точнее, отсутствие такового во всем, что имеет отношение к научно-исследовательской работе. Он выполнил свое дело, успокоив своим звонком руководство ВОЗ и тем самым дав нам передышку, после чего превратился для нас в ненужную обузу. По крайней мере, своей смертью бедняга напоследок сделал еще одно полезное дело. Наглядно продемонстрировал цену неповиновения.- Девеш пригвоздил Лизу взглядом.- Доктор Каммингс, я могу надеяться, что вы осознали, как высока эта цена?