Сейхан подарила ему этот брелок как шутливое напоминание об их былом сотрудничестве. Однако Грей его сохранил и не расставался с ним до сих пор. Почему? По необъяснимой причине это наполнило Сейхан теплом, порожденным не столько признательностью, сколько смешанным чувством недоумения и смущения. Неужели Грей считает, что она подарила брелок как знак привязанности? Это должно было бы развеселить Сейхан, однако она почему-то испытывала только раздражение.
Нос лодки заскрипел по песку, и Сейхан по инерции дернулась вперед.
Причалив к берегу, они начали разгружать вещи.
Сейхан бросила Ковальски рюкзак с дополнительным снаряжением: переносным компьютером, запасом шоковых гранат и шестью коробками патронов для четырех пистолетов.
Грей протянул руку, помогая ей выбраться из лодки.
Отмахнувшись, Сейхан спрыгнула на берег.
Привязав лодку к одной из ржавых пушек, Фейаз махнул рукой в сторону квадратного пролома в крепостной стене. Выше тянулся ряд узких бойниц, за которыми когда-то укрывались португальские защитники крепости.
Пронырнув в пролом, маленький отряд оказался во внутреннем дворе, вымощенном камнем. Из щелей между плитами пробивались колючие сорняки, в нескольких шагах впереди большой открытый резервуар для воды опасно наклонился, угрожая обрушиться, а на месте заброшенного садика торчали две чахлые финиковые пальмы. Повсюду вокруг древние камни оглашались свистящим шепотом призраков.
Фейаз указал на цитадель. Она поднималась вверх шестью этажами, заканчиваясь зубчатым парапетом, из которого кое-где до сих пор торчали дула ржавых пушек.
– Я показывать вам всё! – заявил Фейаз.- Здесь смотреть есть очень много!
Мальчишка направился было вперед, но Вигор остановил его, положив руку на плечо.
– В крепости есть часовня? – спросил он. Мальчишка на мгновение задумчиво нахмурился, но тотчас же снова просиял своей несходящей улыбкой:
– Часовня! Как есть Биг-Бен! Вигор улыбнулся:
– Нет. Церковь.
Фейаз наморщил лоб, однако улыбка не сходила с его лица.
– А, вы есть христиан. Это хорошо. Всё хорошо. Мусульман любить Библия. Это есть тоже священный книга. У нас тоже иметь святые. Мусульманский святые. Но самый лучший есть пророк Мохаммед.
Он смущенно пожал плечами. Вигор потрепал его по руке, понимая, что мальчишка борется между стремлением угодить иностранным туристам и верностью исламу.
– Церковь? – повторил прелат. Мальчишка истово закивал:
– Комнат с крестами.
Он повел Вигора к черному отверстию, не переставая тараторить.
Ковальски покачал головой, дивясь на гримасы Фейаза, и двинулся следом.
– Ему нужно исключить кофеин из своей жизни. Грей улыбнулся – редчайшее явление природы, луч солнца, выглянувший из-за сплошных туч.
– Пошли,- шепотом бросил он Сейхан, проходя мимо.
При этом он скользнул кончиками пальцев по ее руке. Сейхан едва не поддалась порыву схватить их. Вместо этого, злясь на себя, она стиснула кулаки. Однако в этом движении не было ни ярости, ни отчаяния. В первую очередь за ним стояло чувство вины.
Сейхан злилась на себя за то, что вынуждена лгать этому человеку.
17 часов 18 минут
– Да уж, тут жди геморроя,- проворчал Ковальски. Грей не стал возражать.
Часовня находилась на первом этаже крепости, в самой дальней части. Путь к ней проходил по узким извилистым коридорам с низким потолком, там пришлось даже зажечь фонарики. По мере того как исследователи углублялись внутрь древнего сооружения, их все больше окутывала тишина. Воздух здесь был совершенно неподвижным. Единственный звук производили разбегающиеся в разные стороны крысы, напуганные лучами света.
Коридор закончился низкой дверью – чтобы пройти в нее, нужно было не просто наклонить голову, а согнуться в поясе. Первыми вошли в часовню Вигор и мальчишка-проводник. Выпрямившись, прелат тихо ахнул. Следующим прошел Грей.
И вот сейчас он стоял в часовне, обводя лучом фонарика теряющиеся в полумраке стены.
Вырезанное высоко в дальней стене окошко в форме креста пропускало дневной свет, но в очень скудных количествах. На самом деле оно представляло собой не более чем две перекрещенные под прямым углом щели, определенно настолько узкие, что протиснуться в них было невозможно,- наверное, при необходимости окошко служило еще одной бойницей.
Лучи солнца, проникающие в него, ложились очертаниями светлого креста на каменной плите, расположенной на уровне пояса.
Когда-то здесь был алтарь. Теперь же помещение было пустым. Зато здесь хватало украшений. Все поверхности – стены, потолок, пол и даже алтарь – были покрыты высеченными в камне крестами. Их были сотни, если не тысячи. Размерами от ногтя большого пальца до затейливо украшенных гигантов в человеческий рост.
– Неудивительно, что часовню прозвали комнатой крестов,- заметил Вигор.
– Ага, настоящий шик в духе серийных маньяков,- угрюмо пробурчал Ковальски.- На этом острове небось все жители между собой в кровном родстве.
Грей обвел взглядом великое множество крестов, вспоминая едва различимое изображение, выбитое на мраморной плите пола Святой Софии. Он достал серебряный крест, распятие брата Агреера.- А теперь нам осталось только определить, какой из крестов соответствует этому.
Подойдя к Фейазу, Вигор попросил его оставить их одних. Мальчишка пришел в недоумение, но прелат указал на распятие в руках Грея.
– Нам нужно помолиться,- объяснил он.- Потом мы выйдем к тебе.
Кивнув, паренек быстро выскочил из часовни, очевидно опасаясь быть застигнутым вместе с христианами, совершающими священный ритуал. Судя по его спешке, он, вероятно, подозревал, что молитва будет сопровождаться жертвоприношением младенцев.
Когда они остались одни, Грей почесал голову, придавленный тяжестью стоящей перед ними задачи и остро осознавая нехватку времени.
– Один из этих крестов должен точно соответствовать распятию брата Агреера. И нам нужно найти, какой именно.
Он разделил маленькую группу. Четыре человека – четыре стены. И после этого останутся еще пол и потолок.
Грей положил распятие на алтарь, чтобы при необходимости его мог взять для сравнения любой. Также он выдрал из тетради четыре страницы и, нарисовав на каждой очертания креста, раздал всем по одной.
Все принялись за работу. Помимо воли Грей следил за тем, как медленно, но неумолимо ползет по алтарю пятно света, отмечая путь солнца к закату. Времени оставалось все меньше и меньше. Грей первым разобрался со своей стеной. Ничего. Он обливался потом; промокшая насквозь одежда липла к телу. Грей перешел к полу. Остальные один за другим присоединились к нему. Сейхан занялась алтарем.