В последнем рывке он достиг люка и, нырнув, на животе пополз в щель под закрывающейся дверью. Она была толщиной в ярд и сделана из стальных плит. Дверь опускалась все ниже, грозя раздавить его. Сердце Грея наполнилось страхом. Дрыгая ногами, он полз вперед, наперегонки с толстой дверью.
Добравшись до конца порога, он перекатился вперед и оказался в пространстве, которому не было ни конца ни края. Оглядевшись, он увидел сооружение высотой с десятиэтажный дом из бетона и почерневшей стали — печально известный саркофаг, своего рода могильный камень над четвертым энергоблоком. Ангар уже почти полностью закрывал его. Позади саркофага возвышалась бетонная стена. Когда ангар закончит свое черепашье движение, он упрется в эту стену и окончательно похоронит под собой старый саркофаг.
Но пока сквозь оставшуюся щель на него, как пылающая радуга, еще падал солнечный свет. Эта щель была единственным, что еще соединяло саркофаг с окружающим миром. На глазах Грея она становилась все уже и уже.
Слева доносилась звучавшая из установленных возле трибун динамиков русская речь, в которой слышались уверенность и гордость. Грей также слышал непрекращающееся басовитое гудение гидравлических лебедок, тянувших ангар, которому осталось преодолеть последние несколько футов пути.
А затем справа от него раздался пистолетный выстрел.
Грей вспомнил тела, лежавшие снаружи.
Николай оставлял за собой отчетливый след, по которому его было просто найти.
Пригибаясь, Грей бросился в том направлении. Ему пришлось бежать зигзагами, обходя кипу стальных листов, кучу колотого бетона и электропогрузчик. В воздухе пахло машинным маслом и ржавчиной. Добравшись до угла саркофага, он вытащил из-за пояса пистолет.
Выглянув из-за угла, Грей увидел фигуру мужчины, который, прихрамывая, направлялся к остававшемуся просвету. От спасения его отделяло не более двадцати ярдов.
Грей поднял пистолет.
— Николай! — крикнул он. Потрясенный, мужчина обернулся.
— Не двигаться! — прокричал Грей.
Солоков пошарил глазами, а затем повернулся и побежал. Грей не мог убить его прямо сейчас. Сначала нужно было выяснить, что тот задумал. Поэтому Грей хорошенько прицелился и нажал на курок. Здоровая нога Николая подломилась, и он рухнул на пол.
Грей кинулся к нему, но Солоков относился к тому типу людей, которые не пасуют перед трудностями, иначе им не удавалось бы подниматься к вершинам власти. Поэтому сенатор откатился за кучу стальной арматуры и открыл ответный огонь. Чтобы не попасть под пули, Грею пришлось нырнуть в сторону, и он укрылся за штабелем досок.
— Черт! Ты что, родился через жопу?! — костерил его Николай на русском. В его голосе звучали истерические нотки.— Мы не можем торчать здесь, ты, сволочь! — орал он.— У нас осталось меньше трех минут!
Грей видел, как позади того места, где укрылся русский, серебристая полоска солнечного света между бетонной стеной и краем ангара стала еще тоньше. Просвет теперь был не больше четырех футов. Неудивительно, что Николая так разобрало.
— Тогда расскажи мне, как остановить операцию «Уран»! — крикнул Грей.
— Никак! Все уже приведено в действие, и единственное, что нам остается,— это бежать отсюда! Сейчас же!
— Расскажи мне, что ты сделал!
— Да пожалуйста! Фугасные заряды. Они заложены в колонны на противоположной стороне саркофага. Заряды обрушат стену, в результате чего все, кто находится с той стороны, получат смертельную дозу радиации. Защитить их уже невозможно. Мы должны убираться отсюда!
Грей пытался переварить услышанное, найти какой-нибудь выход. Даже если он выскочит наружу и начнет кричать, призывая всех спасаться, будет слишком поздно.
— Нам нет никакого резона умирать вместе с ними,— продолжал говорить Николай.— Мир нуждается в новом руководстве. Ему нужны сильные люди — как я, как ты. Наша цель — обновить человечество, дать начало новому Ренессансу.
Грей вспомнил уже слышанные им рассуждения Солокова о необходимости вывести на мировую арену нового пророка. Так вот как он задумал сделать это! Сначала устроить вселенский хаос, а затем предложить миру решение, опираясь при этом на помощь и руководство стимулированных детей.
— Даже если мы умрем здесь,— не отступал Николай,-— на этом все не закончится. Наши планы куда шире, их осуществление уже началось, и остановить это невозможно. Наша смерть ничего не даст. Присоединяйся к нам. Для таких людей, как ты, у нас всегда найдется дело.
Сказать по правде, Грей ничего не мог придумать, чтобы предотвратить надвигающуюся трагедию.
Стена за спиной Николая продолжала приближаться.
— Две минуты! — крикнул он Грею.— Снаружи есть обшитая свинцом кабина управления лебедками. Если мы пойдем прямо сейчас, то еще успеем до нее добраться!
Солоков дернулся, по всей видимости намереваясь двинуться в направлении еще остававшегося просвета между ангаром и стеной. Но затем он понял, что с выбитой левой коленкой и простреленной Правой ногой такая попытка означает верную смерть. Оставаться здесь — тоже.
Наконец он отбросил пистолет в сторону и, ковыляя, вышел на открытое пространство. Он стоял, шатаясь и разведя руки в стороны.
— Если сдаться — единственный способ выжить, то так тому и быть! Грей выругался про себя. Предотвратить массовое убийство он был
не в состоянии и мог только захватить того, кто все это организовал. Он также вышел из-за своего укрытия, целясь в грудь противника.
В этот момент гудение лебедок сменилось резким визгливым звуком. Стальная конструкция весом в двести тысяч тонн начала вибрировать и содрогаться.
Что это было?
Перешагнув через мертвого солдата, Ковальски присоединился к Елене, стоявшей у панели управления. Пока Грей бежал к люку, Елена управляла мотоциклом не хуже гонщика НАСКАР. Ковальски так крепко вцепился в поручни мотоколяски, что у него до сих пор болели руки. Они ракетой долетели до дальнего конца стального ангара и нырнули в бетонный бункер, в который тянулись толстые кабели.
Это была будка управления гидравлическими лебедками.
Последовала короткая, но ожесточенная перестрелка.
Ковальски пытался помочь Елене, но та справлялась и без него — крутилась, как балерина, с автоматом в руках. Она буквально танцевала и выделывала пируэты под градом летевших в нее пуль и уклонялась от них так, словно предвидела каждый новый выстрел. Она сняла четырех солдат, Ковальски успел убить только одного.
— Люди Николая,— сообщила Елена, когда автоматный огонь замер.
Оказавшись внутри, Елена сразу же принялась за работу. Склонившись над панелью приборов, она запустила механизм лебедок на максимум, желая ускорить движение ангара.
За окном будки задымился огромный мотор, грозя вот-вот взорваться. На одном из экранов тревожно замигали красные знаки, предупреждающие об опасности.