Book.

— На первом этаже находился монастырский calefactorium, общая зала, — объяснила экскурсовод. — Он сохранился в первозданном виде, tres brilliant! [27] Под полом проходят дымоходы от спрятанных в подвалах печей. Их тепло помогало монахам согреться после молитв и ночных бдений. Здесь они также смазывали жиром свои сандалии перед началом трудового дня.

Пока она подробно распространялась о буднях монастыря в Средние века, Грей изучал каменные плиты под ногами.

«Значит, монахи были искусными строителями и умели возводить подземные ходы».

Он также вспомнил утверждение профессора Бойла о том, что древние монастыри и аббатства изобиловали тайными запутанными лабиринтами.

«Сохранились ли они до наших дней?»

Экскурсовод провела их по руинам, не забыв даже развалины сарая, в котором когда-то размещалась кожевенная мастерская. Наконец, закончив обход, они вернулись к разрушенным стенам древней церкви. Экскурсия завершалась в главной галерее, жемчужине аббатства.

Пройдя под большой аркой, маленькая группа очутилась внутри крытой галереи. Сооружение состояло из квадратной площадки, перекрытой сверху и обнесенной колоннами, которая выходила на залитый солнцем внутренний сад. Крыша удерживалась массивными готическими сводами.

Грей провел пальцем по ближайшей стене. Сооружение простояло тысячу лет, выдержав испытание временем и непогодой.

Но что еще могло сохраниться с тех пор?

Экскурсовод провела группу в центральный сад с узкими тропинками, окаймленными невысоким кустарником и угловатыми клумбами.

— Монастырь был возведен к югу от церкви, чтобы максимально полно использовать солнечный свет. — Она подняла лицо к небу как бы наглядно демонстрируя это преимущество.

Пройдя следом за ней, Грей остановился перед затейливым компасом, украшающим центральную часть сада. Медленно обойдя вокруг, он всмотрелся в квадратные монолиты колонн.

Почему из всех строений аббатства лучше всего сохранилась именно галерея?

Грей чувствовал, что если где-то и скрыт путь, ведущий к могиле святого Малахии, то начинаться он должен именно здесь. В нескольких шагах от него Рейчел фотографировала развалины. Вернувшись в гостиницу, они тщательно изучат снимки, пытаясь разглядеть решение.

И все же Грей, стоя здесь, думал о том, что никакие фотографии не смогут передать ощущение древности, исходящее от развалин. Он попробовал проникнуться им. Было в старинном сооружении что-то такое, что не давало ему покоя. Грей постарался отмести все лишнее. Не обращая внимания на своих спутников, бродящих среди колонн, он перестал слушать экскурсовода.

Вместо этого Грей прислушался к голосу самих развалин.

Он погрузился в прошлое, услышал пение монахов, звон колоколов, созывающий на молитву, беззвучные слова, вознесенные к небу.

«Здесь было священное место…

Окруженное древними каменными колоннами…»

И вдруг Грей понял.

Широко раскрыв глаза, он снова огляделся вокруг.

— Мы же находимся внутри священного каменного кольца. Стоявшая в шаге от него Рейчел опустила фотоаппарат.

— Что?

Грей обвел рукой крытую галерею.

— Эти колонны на самом деле нисколько не отличаются от каменных столбов в торфяном болоте! — Его восторг нарастал, он говорил, задыхаясь от волнения. — Мы стоим внутри христианской версии каменного кольца!

Подбежав к высоким колоннам, Грей начал переходить от одной к другой. Высеченные из огромных глыб желтовато-серого известняка, они весили по несколько тонн каждая и действительно ничем не отличались от стоящих глыб из голубоватого глинистого песчаника в Англии.

На четвертой колонне Грей наконец нашел то, что искал. Изображение было слабое, не более чем тень, упавшая на поверхность известняка. Грей провел по нему пальцами, нащупывая круг и крест.

— Это же символ! — воскликнул он.

Заметив его возбуждение, экскурсовод приблизилась к нему.

— Magnifique! [28] Вы обнаружили один из освященных крестов. Грей обернулся к ней, желая услышать объяснение.

— В Средние века было принято освящать церковь и ее владения подобными символами. В отличие от распятия, олицетворяющего страдания Христа, такой крест, заключенный в круг, изображает апостолов. И такими символами украшались все священные места. Их число всегда было равно…

— Двенадцати, — закончил за нее Грей.

Он мысленно представил каменные столбы, стоявшие в торфяном болоте. Там крестов также было двенадцать.

— Совершенно верно. Они изображают благословения святых апостолов.

«И может быть, нечто значительно более древнее», — мысленно добавил Грей.

Он шагнул под аркой на перекрытую площадку. Остальные присоединились к нему. На внутренней стороне колонн никаких изображений не было. Когда Грей, закончив круг, вернулся туда, откуда начал, его возбуждение угасло. Быть может, он ошибся. И прочитал в символах то, чего в них не было.

Экскурсовод обратила внимание на его целенаправленные поиски.

— Значит, вы слышали нашу легенду, — с легким осуждением промолвила она. — Наверное, то, что галерея до сих пор сохранилась, наполовину объясняется этой тайной.

Профессор Бойл вытер носовым платком вспотевший лоб.

— Милая дама, о какой тайне вы говорите?

Женщина впервые улыбнулась, польщенная словами старого профессора. Кроме того, Бойл постоянно находился рядом с ней, задавал ей множество вопросов, что, вероятно, также не могло не сказаться на ее расположении к нему.

— Эта легенда известна только в наших местах. Она передается из поколения в поколение. Но я должна признать, что она возникла не на пустом месте.

Профессор ответил улыбкой на ее улыбку, приглашая продолжать. Экскурсовод указала на двор.

— Как я уже говорила, в прошлом было принято освящать церковь такими крестами. Однако здесь их всего одиннадцать.

Удивленный, Грей вернулся в сад, мысленно ругая себя за недостаточную внимательность. Ему и в голову не пришло пересчитать кресты. Он предположил, что их было двенадцать, столько же, сколько и колонн.

— Легенда гласит, что отсутствующий двенадцатый и последний освященный крест аббатства Клерво скрывает великие сокровища. Его искали на протяжении столетий, перекопали здесь все вокруг, даже рылись в окрестных сараях. Но это лишь глупые legendes [29] . Absurdite [30] . Скорее всего, двенадцатый крест был вырезан внутри аббатства, освещая благословением и саму церковь.