— Спасибо, Пег.
Она устроилась рядом с ним, оперлась локтем о перила и допила остатки его пива. Жена была крупной женщиной, но Джо это нравилось. Он и сам не отличался худобой — живот с каждым годом все больше и больше нависал над пряжкой, а линия волос под шапочкой Луизианского университета отступала с такой же скоростью.
— Не нужно бы ей так заголяться, — сказала жена.
Он посмотрел на Стеллу, которая шла к центральному пруду, и согласился с женой. На дочери были драные шорты и рубашка, завязанная на пупке, но оставлявшая живот открытым. И она явно не унаследовала от них склонности к полноте. Сплошные мышцы и округлости, светлые волосы — настоящая Венера дельты. И Джо прекрасно видел, какое впечатление Стелла производит на местных парней, хотя она сама их вроде как и не замечала.
Вообще-то говоря, шансов на то, что «дядюшка Джо» в названии фермы сменится на «дедушку Джо», было маловато. Он подозревал, что интересы Стеллы не распространяются на парней. Она много, очень много говорила о своей подружке в Тулейне, девушке по имени Сандра, которая носила мотоциклетную куртку и кожаные сапоги.
Но, может, это был просто такой период в ее жизни.
Он сделал большой глоток из банки. Если бы только она познакомилась с правильным парнем…
* * *
— Ну-ка, мальчик, как насчет того, чтобы перекусить перед сном?
Стелла стояла на смотровой площадке над самым большим прудом фермы. Освещалось это место только фонарем на столбе. Черная вода внизу отражала свет, пряча то, что находилось под ее поверхностью. Одной рукой девушка отодвинула защелку на калитке, в другой удерживая поднос с куриными тушками. Она сама только что забила четырех курочек, и еще теплая кровь стекала с подноса по ее руке.
Поморщившись, Стелла двинулась на голую доску, нависавшую над прудом, как трамплин для прыжков; дойдя до конца, она наклонилась над водой, чтобы увидеть свое отражение.
Поверхность пруда была идеально ровной, но она знала: Элвис там, внизу. Этот аллигатор прожил на ферме дольше всех, он был одним из коренных обитателей нерестового водоема, когда ее отец только приобрел это место. Его отловили уже взрослым, поэтому никто не знал, сколько Элвису лет, но команда биологов высказывала предположение, что около тридцати. Ученые приходили сюда, чтобы брать у обитателей пруда материал для анализа. Протеин, обнаруженный в крови аллигаторов, обещал стать неплохой основой для нового поколения мощных антибиотиков, способных уничтожать самые стойкие микробы.
Но даже биологи не осмеливались приближаться к Элвису. Его длина достигала восемнадцати футов, а вес перевалил за полтонны. С этим созданием были шутки плохи. Он уже вышел из случного возраста, а потому обитал в пруду в одиночестве, что его вполне устраивало.
Этого парня явно избаловали.
Стелла поставила поднос на доску и опустилась на колени. Взяв одну из окровавленных тушек, она вытянула руку — капельки крови упали в воду, от них пошла слабая круговая рябь.
Долго ждать не пришлось.
В дальней части пруда тоже появилась рябь, образовав что-то вроде кильватерной струи, острие которой было направлено на Стеллу. Она видела только кончик морды аллигатора, плавно скользившей к ней — неспешно, но решительно. Сзади забурлила еще одна струя, рожденная движениями массивного хвоста Элвиса, который так еще и не появился над водой. Именно этим движением, в котором чувствовалась какая-то сексуальность, аллигатор и заслужил себе имя.
— Давай, Элвис, я не собираюсь торчать здесь всю ночь. — Стелла потрясла тушкой.
Словно в знак протеста, аллигатор исчез из вида, даже рябь на воде пропала. Стелла напряглась. Краем глаза она заметила какое-то движение на берегу пруда. На одно мгновение что-то промелькнуло в лесу, отразив лунный свет, и снова исчезло в темноте. Девушка обернулась — ничего. Наверное, привиделось. В плавнях рассказывали всякие истории про призраков, появление которых обычно объяснялось болотным газом; кейджны называли это feu follet, «блуждающий огонь».
Но сейчас это был не болотный газ.
Стелла усиленно вглядывалась, не мелькнет ли что-нибудь снова, напрягла слух, и в этот момент вода под ней взорвалась. Вверх взметнулся фонтан, выброшенный стремительным движением полутонны бронированных мускулов. Распахнулись массивные челюсти, усаженные желтыми зубами, устремились к ней, приблизились настолько, что она, чуть подавшись вперед, могла бы стукнуть аллигатора по носу.
Элвис умел высоко выпрыгивать из воды, так что даже его задние ноги оказывались над поверхностью. Стелла бросила тушку в разинутые челюсти — они тут же схлопнулись с громким щелчком, а потом сила тяжести взяла свое и потащила Элвиса вниз. Плюхнувшись в воду, он исчез со своей добычей.
Стелла бросила в пруд еще две тушки. Обычно аллигатор кидался на корм, реагируя на движение, но Элвис привык есть с руки. Остальное он выловит как-нибудь попозже. Не забыв просьбу отца, четвертую тушку девушка оставила на подносе.
Покончив с кормлением, она взяла поднос и повернулась. У калитки маячило что-то большое; Стелла вздрогнула, сделала шаг назад и чуть не свалилась с доски.
Но это оказался один из охранников, нанятых отцом, — он стоял, прислонившись к столбику калитки, на плече у него висел армейский дробовик двенадцатого калибра.
— Ну, покормила зверюгу? Я гляжу, у тебя кура осталась?
Охранник переместился в полосу света от фонаря. Лет на десять старше Стеллы, медвежьего сложения, он, правда, если и напоминал медведя, то довольно потрепанного. Он носил грязный «стетсон», из-под которого выбивались сальные лохмы каштановых волос, и говорил, не вынимая изо рта зубочистки. Одна его рука покоилась на здоровенной ременной пряжке в форме воловьих рогов.
Она нахмурилась и двинулась к калитке.
— Вы вроде бы должны тут патрулировать. Отец вам за это заплатил.
Но он встал в проходе, загораживая ей путь.
— Будь хорошей девочкой — пойди на кухню и приготовь мне эту курочку.
Он обшаривал ее взглядом с головы до ног, словно его интересовало нечто большее, чем курочка. Отвращение вперемешку со страхом подступило к ее горлу. Стелла отдавала себе отчет в том, насколько уязвима на этой доске — ее положение было довольно опасным.
К тому же она достаточно знала этого человека, чтобы побаиваться его. Гарланд Чейз (более известный как Гар [9] из-за сходства со злобной змеевидной рыбой, наводившей страх на обитателей плавней) был сыном шерифа, и все в Пасквамиш-Парише знали, что папочка закрывает глаза на темные делишки сынка, включая рэкет и крышевание. Отец Стеллы ежемесячно делал взнос в фонд помощи осиротевшим детям полицейских, и денежки направлялись прямехонько в карман этого мерзавца.
— Мой отец хорошо заплатил вам за эту ночь, — сказала она. — Можете сами купить себе обед.