— Что?
— Дополнительная хромосома у этих экземпляров совпадает с вирусными кодами, имеющимися во всех ДНК животных, включая и наши, человеческие.
— Ну, хорошо, и что же все это значит?
— Это значит, что животный мир… по крайней мере позвоночные, вероятно, подвергались воздействию этого дополнительного кода ранее. Когда-то в нашем эволюционном прошлом. Мы имели с ним дело, и он стал частью нашего генома. Но вот теперь мы столкнулись с ним снова. В активной форме.
— Активной?
— Я дам трубку Зоуи — она объяснит. Она это лучше понимает.
Прежде чем Джек успел возразить, в трубке раздался треск, а потом — новый голос:
— Привет, Джек, извините, что беспокою вас.
— Как вы там — держитесь?
— Ничего. Мне нужно чем-то занимать мозги, быть полезной. — Он уловил в ее голосе трепет сдерживаемых слез.
— Объясните мне, что вам удалось выяснить.
Голос ее стал тверже — она словно отошла от своего колодца скорби.
— Мой муж Пол в ОЦИИВе изучил эту ДНК и выявил определенные последовательности кодов, называемые генетическими маркерами. То, что он подозревал, лежало на поверхности. Маркеры были абсолютно узнаваемы.
— И что вы в них узнали?
— Маркеры со всей очевидностью говорят о том, что эта чужеродная хромосома имеет вирусный характер.
— Вирусный? Постойте. Вы хотите сказать, что эта хромосома — вирус?
— Похоже, мы приходим к такому заключению. Большинство вирусов атакуют ядро клетки, а потом захватывают ДНК хозяина и каким-то образом видоизменяют ее. Вот только этот вирус не просто захватывает ДНК хозяина. Он стал ее собственной хромосомой.
Снова холодный пот покрыл спину Джека. Он начал понимать, почему Карлтон позвонил ему.
— Мы предположили, что кто-то создал этих животных методом генетической инженерии, — продолжила Зоуи. — Что они брали чужеродный генетический материал и искусственно вводили его в этих животных. Точно таким же образом мы можем взять ген свечения у медузы, внедрить его в яйцеклетку мыши и получить мышь, которая светится. Но это было преждевременное предположение. Теперь мы пришли к выводу, что на этих животных просто воздействовали вирусом — заражали их. А они, в свою очередь, передавали этот генетический код своему потомству, которое уже рождалось с этими необычными изменениями.
Теперь Джек знал, почему ему позвонили. Неудивительно, что похитители избрали для своих экспериментов изолированный остров.
— Значит, вирус, — сказал он, устремив невидящий взгляд в бескрайние воды залива. — И как по-вашему, он может быть заразным?
— Может. Точно мы не знаем. Мы уже поместили этих животных здесь в строгий карантин и решили вам сообщить, прежде чем вы окажетесь на острове. Чтобы вы приняли меры предосторожности.
— Спасибо. Примем. — Джек внезапно с особой остротой ощутил все свои простудные симптомы, но времени задумываться об этом у него не оставалось. Надо делать дело.
От панорамы залива его внимание отвлек грохот ботинок по ступенькам — на площадку поднимался Мак Хиггинс, по-прежнему жующий конец незажженной сигары. Увидев здесь Джека, он вытаращил глаза.
— Одну секунду, Зоуи. — Джек опустил трубку и кивнул Маку. — Что?
— Пилот говорит, он заправился.
Джек кивнул и снова поднес телефон к уху:
— Это все, что вы хотели мне сообщить, Зоуи?
— Осталось только одно. — Последовала долгая пауза. Когда она заговорила снова, голос ее зазвучал ломко от гнева и боли. — Найдите Лорну. Привезите ее домой. И пусть эти нелюди, которые убили Пола, заплатят за то, что они сделали.
— Обещаю, Зоуи. По обоим счетам. — Он отключился, опустил телефон и повернулся к Маку. — Мы готовы?
— Пилоту нужно еще минут десять на подготовку, а потом — полетела птичка. Но вы вот что должны знать. Я тут сейчас говорил с Джимми на станции. Пакстон там рвет и мечет. Он знает, что мы в самоволке и в автономном плавании.
Джек поморщился. Это была плохая новость, но не неожиданная. Пакстон ведь не дурак. Самоуправство Джека могло всем им дорого обойтись. Хорошо еще, если дело не закончится тюремным сроком.
— Вам с Брюсом еще не поздно отказаться, — сказал он.
Мак беззаботно ухмыльнулся, не выпуская сигары изо рта.
— Ну и что это будет за жизнь — скукота.
Джек благодарно хлопнул его по плечу и показал в сторону лестницы — дескать, пошли.
— А что этот эксперт из ФБР? Новых сигналов от доктора Полк не было?
Лицо Мака помрачнело.
— Оттуда ни звука, босс.
Джек мысленно выругался. Если бы только у него было больше доказательств того, что Лорна на этом острове… не только для Пакстона, но и для себя самого. Он спускался по лестнице, чувствуя возрастающие сомнения. Что, если ее там и не было? Или она уже мертва? Но что толку предаваться страхам? Она должна быть живой, и он почему-то был уверен: так оно и есть. Но это не значит, что она в безопасности. К несчастью, в этом он тоже был уверен, и его тревога росла с каждой минутой.
— Ну, мы по-прежнему отправляемся через десять минут? — спросил Мак.
— Нет. — Джек покачал головой. — Немедленно.
Видимо, на какое-то время Лорна потеряла сознание. Только что ее рвало в ведро у процедурного столика — и вдруг она уже лежит на этом столике, вдыхает запах нюхательной соли, что ей поднесли к носу. Запах аммиака был как пощечина, которая привела ее в себя. Она отстранила руку лаборанта.
Что они с ней делают?
Препарат, стимулирующий созревание яйцеклеток, был введен внутривенно, и тошнота стала подступать к горлу, когда еще не успели вытащить последнюю иглу. Она боролась с позывами минут десять, но в конечном счете желудок не вынес. Видимо, они ожидали такого эффекта и держали поблизости емкость для рвоты. Она три раза наполнила ее и в результате осталась совершенно обезвоженной.
Когда нюхательная соль вернула ее к жизни, Лорна попыталась сесть. Комната пошла каруселью.
— Я бы на вашем месте лег, — произнес голос рядом с ней.
Она повернулась и узнала широкоплечего господина, которого видела в кабинете виллы, — он сидел рядом, все в тех же спортивных брюках и жилетке цвета хаки. Брайс Беннет, человек, возглавлявший всю эту организацию. Вблизи он казался еще более крупным. Кожа на лице — в мелкое зернышко, а голубые глаза — бледный лед.
Движением руки он выслал лаборанта вон.
— Мне десять лет назад делали химиотерапию по поводу рака лимфатической системы, — сказал Брайс, подавшись вперед. — Заработал себе эту болезнь, служа подводником. Это было в те времена, когда солдаты еще наблюдали за испытаниями атомных бомб, стоя поодаль. Поэтому я знаю, что вы теперь чувствуете. Но через несколько минут ваша морская болезнь пройдет. По крайней мере, именно так это происходило с другими женщинами.