Book.

Но вот командир полка получил задание с пункта наведения и ставит задачу группе летчиков. Подготовка к вылету у истребителей, как правило, была самой минимальной. Им было достаточно лишь провести карандашом на карте линию от какой-нибудь точки рядом с аэродромом до цели. При этом свой аэродром не обозначали, чтобы, если собьют, враг не узнал, где он находится. Но зато каждый хороший летчик-истребитель всегда старался работать над тем, чтобы держать в памяти карту предстоящего района боев. Вспоминает Анатолий Бордун: «В любом месте, где мы останавливались, у нас в хате потолок всегда был разрисован. Наши техники переносили на потолок карту района боевых действий, извилины рек, дороги, контуры леса и другие характерные моменты рельефа местности. А уже на печках и стенах мы сами рисовали углем или карандашом карты каких-то дополнительных районов, куда нам предстояло лететь. Соответственно, когда мы отдыхали, то вольно или невольно смотрели на эти карты на потолке и стенах, запоминали».

Получив задание от командира полка, летчики устремлялись к своим самолетам. Техники, дежурившие возле них, докладывали, что машина исправна и готова к бою. И только после этого летчик садился в кабину, ожидая сигнала зеленой ракеты. После чего летчики начинали взлетать по одному или парами.

Ремонт истребителей И-16 на одном из московских заводов. Ближняя машина принадлежит к одной из поздних модификаций, в то время как истребитель на заднем плане — старый тип 5

Летали летчики, как правило, в сапогах и гимнастерках, при этом боевые награды обычно висели у них на груди во время вылета. Зимой пилотам также выдавали меховые унты и меховые куртки. Но куртки надевали далеко не все. Вспоминает Григорий Кривошеев: «Истребитель первым делом должен видеть, что у него сзади творится, а с этим меховым воротником ничего не видно. Я подходил к самолету, отдавал куртку технику и летел в гимнастерке. В кабине тепло, ведь мы фонарь всегда закрывали, а собьют где-нибудь — замерзну, конечно, ну и черт с ним. Может быть, я потому и жив остался, что голова вертелась».

Летчики 84-го ИАП, весна 1943 г. Устарев еще к началу войны, И-16 тем не менее оставался на вооружении многих истребительных полков до середины 1943 г. Чаще всего пилотам «ишачков» в это время приходилось летать на разведку и штурмовку

Основными задачами советских истребителей были вылеты на сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков, а также на перехват немецких бомбардировщиков.

Взлетает И-16 тип 29 286-го ИАП, 1942 г.

К середине войны, сопровождая бомбардировщиков, советские истребители до линии фронта, как правило, шли обычным строем крыло в крыло. Хотя, если обстановка в небе была напряженной, истребители также могли идти до линии фронта «ножницами». Особенность этого боевого строя состояла в том, что часть истребителей шла с правой стороны, набрав высоту метров 600–700 над сопровождаемыми самолетами, и переходила со снижением на левую сторону. А истребители, шедшие с левой стороны, со снижением переходили направо. Потом и те и другие снова набирали высоту, и все повторялось. Подобные действия позволяли истребителям сохранять скорость и лучше контролировать воздушное пространство.

После пересечения линии фронта ведущие перестраивались вперед, а ведомые держались на дистанции 150–200 метров от них. Истребители при этом находились на высоте 300–500 м над клином «пешек», чтобы, в случае чего, не дать истребителям противника атаковать наши бомбардировщики.

Вылетали истребители на такие задания обычно не меньше чем звеном. А когда бомбардировщики Пе-2 выходили в район бомбометания, истребители перестраивались в «этажерку». Так назывался этот боевой порядок, когда истребители разбивались, как правило, на три небольшие группы. Одна группа оставалась сверху над бомбардировщиками и должна была не допускать, чтобы истребители противника могли ударить по «пешкам» сверху. Еще одна группа начинала летать вокруг района бомбометания на высоте входа бомбардировщиков в пикирование. А третья группа точно так же летала на высоте их выхода из пикирования. При этом вторая и третья группы всегда летали с противоположным курсом: если вторая по часовой стрелке, то третья — против часовой, и наоборот.

Командир 286-го ИАП подполковник П. Н. Баранов (сидит на хвостовом оперении И-16) беседует с летчиком, зима 1941/42 г.

В результате, откуда бы враг ни попытался подойти к советским пикирующим бомбардировщикам, истребители тут же завязывали бой с самолетами противника и не подпускали их к «пешкам». Вспоминает Герой Советского Союза Яков Михайлик: «Этот боевой порядок был сложен, но надежно обеспечивал безопасность бомбардировщиков и почти исключал потери от зенитной артиллерии, так как отдельные экипажи выполняли специальную задачу по уничтожению зенитных точек врага. Впрочем, на них обрушивал огонь тот, кто первый заметит».

Сопровождение штурмовиков несколько отличалось от сопровождения бомбардировщиков. Если Пе-2 ходили на задания, как правило, на высоте 3–4 тыс. метров, то штурмовики Ил-2 — на высоте 1–2 тыс. метров. Истребители шли в парах, прикрывая строй «илов» справа, слева и сверху. Пары по бокам летели в метрах 300–400 от «илов», с незначительным превышением где-то 100 метров. Пара сверху висела над строем «илов», метров на 500 выше. Если, например, «пеленг» «уступом вправо», то пара «яков» слева идет вровень с ведущим «илом», пара справа — вровень с замыкающим «илом». Естественно, что «яки» идут «зигзагом», постоянно контролируют окружающее пространство.

Летчик в кабине И-16 получает предполетный инструктаж, 286-й ИАП, 1942 г.

Дойдя до цели, если над ней не было истребителей противника, «илы» становились в «круг» и в несколько заходов «обрабатывали» цель. Истребители в этот момент уходили на 500 метров выше и метров на 500 в сторону, ходили там зигзагами — контролировали воздушное пространство. После завершения бомбо-штурмового удара опять строился прежний боевой порядок.

Готовится к взлету И-16 286-го ИАП