Семерых ждала тюрьма

* * *

Можно в какой-то степени понять гросс-адмирала Редера, которого больше, чем смертная казнь, угнетала перспектива пожизненного заключения. Было от чего прийти в ужас: провести всю оставшуюся жизнь с клеймом военного преступника в обстановке презрения и ненависти в тюремной камере — значит медленно, каждый день умирать.

Еще семь месяцев после вынесения приговора определялось место для отбытия наказания. Наконец, Контрольный совет по Германии остановился на тюрьме Шпандау, находившейся в английском секторе Берлина. Союзники посчитали, что в этом сооружении, окруженном двойной стеной и больше похожем на крепость, эксцессы наименее вероятны. Семеро главных военных преступников, приговоренных к лишению свободы, были доставлены сюда 18 июля 1947 г. В огромном здании, рассчитанном на 600 заключенных, сидели только они, других арестантов не было.

Тюрьмой управляла четырехсторонняя администрация. Помесячно менялся персонал от каждой из четырех стран-победительниц: комендант, охрана, надзиратели, врачи, повара. Советская смена считалась самой строгой.

Надо отдать должное союзникам по антигитлеровской коалиции: снисхождений к осужденным не было, особенно поначалу. В шесть утра — подъем, в десять вечера — отбой. Узникам полагались две прогулки в день продолжительностью по полчаса, одно письмо родственникам в неделю объемом до 1300 слов, раз в месяц — получасовое свидание с близкими.

Питание их было таким же, как в других немецких тюрьмах. Правда, американская смена кормила их наравне со своими служащими, поставляя к столу осужденных даже зимой свежие фрукты и овощи.

Заключенным разрешалось трудиться. Они работали в саду и клеили конверты. За последним занятием кто-то из них обычно вслух читал дозволенную цензурой книгу…

Ширах и Шпеер полностью отсидели свои двадцать лет. В полном соответствии с приговором вышел на свободу через 10 лет гроссадмирал Дениц.

Основанием для досрочного освобождения было только состояние здоровья. В 1954 г. прервалось пятнадцатилетнее заключение Нейрата. В 1955 г. был выпущен восьмидесятилетний Редер, приговоренный к пожизненному заключению. Нейрат прожил на воле еще два года, Редер — пять.

С 1966 г. единственным узником тюрьмы Шпандау оставался Гесс. При этом его охраняли и обслуживали пятьдесят человек. Режим содержания бывшего заместителя фюрера стал больше походить на санаторный. Он располагался в нескольких комнатах, включая спальню, помещение для отдыха, библиотеку. Прогулки Гесса занимали уже два часа в день. Он получал четыре немецких газеты, смотрел телевизор. У него были два повара — афганец и югослав, готовившие еду в соответствии со специальной кардиологической диетой. Единственный узник капризничал, если к празднику привозили не тот сорт винограда. Американцы почему-то считали нужным выполнять его гастрономические пожелания.

За здоровьем его внимательно следили врачи. Раз в месяц собиралась медицинская комиссия, выслушивавшая все его жалобы. Дошло до того, что по заявке Гесса для него был установлен лифт, а в саду построен домик для отдыха. Физическое состояние его было такое, что он вполне мог встретить в тюрьме свое столетие. Союзники уже высказывали намерение выпустить престарелого Гесса, но возражала советская сторона.

17 августа 1987 г. он был обнаружен в садовом домике без признаков жизни. В качестве официальной версии фигурировало самоубийство. Однако некоторые исследователи, независимые медицинские эксперты, а также сын Гесса Вольф-Рюдигер ставят ее под сомнение. Не верят в самоубийство и наши соотечественники, служившие в Шпандау, — переводчик и цензор Маргарита Неручева и военнослужащий подразделения охраны Петр Липейко.

Часть исследователей по-прежнему считает, что в смерти Гесса были заинтересованы британские спецслужбы. Не исключено, что с его перелетом в мае 1941 г. на Британские острова была связана какая-то важная тайна, которая оберегается до сих пор. Правительство Великобритании обещало рассекретить документы по Гессу в 2000 г., но потом продлило этот срок еще на 17 лет.

Домик, в котором было найдено тело последнего узника, был разобран с неимоверной поспешностью через несколько часов после случившегося. Через неделю была снесена вся тюрьма Шпандау…

Так или иначе, приговор в отношении Гесса был исполнен в полной мере — его заключение действительно оказалось пожизненным.

В зеркале прессы

НЕУДАВШИЕСЯ ТРЮКИ ГЕССА

Газета «Известия», 29 марта 1946 г.

«Закончилась защита подсудимого Гесса. Гесс не „пожелал“ выступить в качестве свидетеля по своему собственному делу. Еще не так давно Гесс настойчиво пытался взять в свои собственные руки свою защиту и принимал позу человека, который так и рвется к трибуне, и вот уже он не видит необходимости выступать перед трибуналом даже со своим свидетельством. Разумеется, гессовские трюки не помешают каждому мыслящему человеку разобраться в преступлениях Гесса, а судьям, кроме того, воздать ему по делам его и в приговоре…

Гесс слыл „совестью фашистской партии“. Неизвестно, что скрывалось для гитлеровцев за такими словами. Существует такая поговорка: по Сеньке, говорят, шапка, по Малашке — шлык.

Мы наблюдали Гесса только в трибунале. Как известно, он вначале разыгрывал полусумасшедшего и настаивал на полной потере памяти, устраивал балаган перед различными комиссиями, а также изредка и трусливо на скамье подсудимых. Потом он остановил своего услужливого защитника, объявил, что он ломал комедию из тактических соображений, но что на самом деле память его в полном порядке и находится теперь в распоряжении трибунала. Сегодня он сделал еще один трюк, заявив через адвоката, что в виду его особого отношения к трибуналу он не желает говорить со свидетельской трибуны. Таким образом выяснилось, что память, на утрате которой Гесс так настаивал, вовсе и не нужна ему. Мы можем лишь сказать, что, к счастью, отношение Гесса к трибуналу никого не волнует. Имеет значение лишь отношение трибунала к Гессу, и это отношение будет высказано в приговоре.

Однако дело не только в повадках Гесса. Гесс, прослывший „совестью фашистской партии“, всегда выполнял те поручения шайки, которые требовали особой подлости и наивысших провокаторских способностей. Так, именно он управлял деятельностью зарубежных организаций гитлеровской партии. В связи с защитой Гесса разговор в трибунале и шел главным образом об этой его деятельности. Подобранные подсудимым свидетели письменно и устно утверждали, что это была почтенная и благонамеренная организация, преследовавшая одни лишь культурно-патриотические цели…

Первое напутствие фашистской партии ее заграничным членам гласило: „Соблюдай законы страны, в которой ты являешься гостем“. Правда, теперь доказано, что лишь в целях конспирации Гесс опускал вторую часть этого требования: „Пока ты не станешь хозяином“. Деятельность „заграничных немцев“ в конце концов и сводилась к тому, чтобы стать хозяевами в чужих странах…