– Я хочу снять с тебя футболку, – прошептал Шон.
– Так не медли, прошу тебя, – прошептала она, поднимая руки.
Мужчина медленно стянул с нее футболку, наслаждаясь зрелищем налитых грудей. Он увидел шрам, тонкий, но длинный, и, собрав волю в кулак, сделал вид, что не замечает его. Не потому, что этот шрам делал Люси менее привлекательной, а потому, что детектив жалел, что сам не убил Роджера Мортона и Адама Скотта.
Кинкейд протянула руку и выключила свет.
– Люси… – начал было он.
– Ты не хочешь?
– Конечно, хочу.
Он хотел видеть ее, но решил, что они займутся любовью по ее правилам. Черт побери, Шон был готов всегда следовать ее правилам. Он поцеловал любимую, снова чувствуя волнительное прикосновение обнаженных грудей к своей груди, и поймал себя на столь непривычном чувстве полного удовлетворения, которое ему не доводилось испытывать от отношений раньше.
Роган продолжал изучать хрупкое тело Люси, не оставив без поцелуя ни сантиметра ее плоти. Он целовал ее шею, плечи, груди. Целовал плоский живот, нежную область под грудями, затем провел языком по ее соскам и коснулся губами ямочки под горлом. Она ахнула, почувствовав его дыхание на влажной от его поцелуев коже, и он улыбнулся. Мужчина целовал возлюбленную снова и снова, наслаждаясь чувственным ответом, исходящим глубоко из ее естества.
* * *
Люси нервничала с того самого момента, когда она скользнула в его кровать, но ее нервозность улетучивалась с каждым поцелуем, которым Шон методично изучал все изгибы ее тела. Кожа женщины пульсировала под каждым его прикосновением, разгораясь желанием все больше и больше, и она вдруг поняла, сколь незнакомым и волнующим было это чувство. Люси получала удовольствие от секса, но никогда не могла полностью избавиться от сомнений в глубине сознания. Она всегда сдерживала себя, боялась, что может произойти нечто плохое, что она что-нибудь сделает не так. Но сегодняшней ночью Люси жаждала Шона каждой клеточкой своего естества. Хотела чувствовать его губы везде, мечтала о том, чтобы его горячие пальцы касались самых чувствительных точек ее плоти.
Она почувствовала прикосновение его твердого члена к своей ноге – и задрожала от желания и предвкушения, прижимаясь к Шону.
– Ты веришь мне? – спросил он.
– Да, да, да, – прошептала она.
Мужчина вновь прильнул губами к ее шее. Ей нравилось, как любимый целует ее чуть ниже скул, слегка касаясь языком кожи, заставляя мурашки бежать по всему телу женщины. Губы Шона скользнули вниз по шее к мягкой ямке над ключицей. Она обхватила руками плечи возлюбленного, чувствуя, как его мышцы напрягаются и твердеют под ладонями, провела по его спине, плечам, предплечьям, чувствуя рельеф каждой мышцы, и едва не попросила Шона включить свет, чтобы и она могла его видеть.
Детектив не переставал осыпать легкими поцелуями ее груди, и каждый поцелуй заставлял Люси чувствовать тепло и видеть мириады звезд удовольствия, вспыхивающих перед глазами в темноте. Она никогда не чувствовала такого блаженства. Люси глубоко вздохнула, удивившись громкому стону, зародившемуся глубоко в горле.
Шон поцеловал ее живот, заставив женщину поежиться от наслаждения. Его пальцы оказались под пояском ее кружевных трусиков, и он медленно потянул их вниз, пока они не упали где-то у подножия кровати. Или на полу. Люси не думала об этом. Она развела ноги, с дрожью ожидая его следующего движения, и тихо спросила:
– Презерватив?
Она хотела задать полный вопрос, но смогла выдавить лишь одно слово.
Шон мягко засмеялся:
– Да. Но я еще не готов.
Женщина нахмурилась и протянула руку вниз, удивив себя тем, как беззастенчиво обвила ладонь вокруг его твердого, пульсирующего члена.
– А мне кажется, готов.
– Не торопись.
Он вдруг опустился вниз, и ее рука упала на кровать. Первое прикосновение языка Шона меж ее разведенных ног лишило Люси дыхания. Горячими ладонями Роган нежно развел ее бедра, касаясь их чувствительной внутренней поверхности, и его горячие и влажные поцелуи пронизывали ее тело электрическими разрядами. Люси не знала, что ожидать, ибо никогда не занималась любовью так. Она читала об этом, и всё.
Женщина одновременно чувствовала пустоту в животе, словно падала в бездонную яму удовольствия, жар и холод. Шон посасывал и покусывал, дразнил своим горячим языком, и внезапно ее бедра начали двигаться словно отдельно от ее сознания, и волна глубокого напряжения сжала мышцы; она застонала громче, чем собиралась, и почувствовала, как все ее естество сжалось и изогнулось, словно приливная волна то затягивала на глубину, то поднимала на поверхность воды. Ей не хватало дыхания. Вдруг все напряженные мышцы в ее разгоряченном теле разом расслабились, и Люси охватила томная нега.
Шон осыпал поцелуями ее бедра, затем живот и вздымающуюся в такт учащенному дыханию грудь.
– Это… – начала было Люси, но забыла, что хотела сказать.
– Да, и для меня тоже, – прошептал он, и она почувствовала его улыбку в темноте.
– Теперь-то ты готов? – спросила она.
– Очень даже.
Шон поцеловал ее, перекатился на край кровати, открыл прикроватную тумбочку, и спустя мгновение женщина снова почувствовала его мощное присутствие в себе.
Роган лежал на ней, придерживая свой вес на локтях, и она почувствовала, как снова начинает напрягаться ее тело, но не от сладкого ожидания занятия любовью. Люси почувствовала до боли знакомую панику в груди. Она напрягла все силы, чтобы загнать ее подальше внутрь. Кинкейд ненавидела это чувство, над которым так и не смогла обрести контроль. Женщина едва могла дышать, но ничего, она справится. Это слишком важно для нее, Шон слишком важен для нее, и ее прошлое не может помешать им этой ночью.
Внезапно Роган одной рукой обнял подругу за талию и одним мягким движением усадил на себя, оказавшись под ней.
– Этой ночью наездницей быть вам, принцесса, – сказал он.
Она не стала противиться и не хотела анализировать, как он понял, чего она хочет, не сказав ни единого слова. Все получилось так естественно и волнующе… Ее тревога испарилась, и она поцеловала Шона. Затем медленно приняла его в свое лоно, с каждым движением позволяя ему проникать все глубже и глубже. Нашла в темноте его руку, и он нежно, но твердо сжал ее ладонь, придерживая второй рукой за бедро.
Она слегка поменяла позицию, и он застонал, крепче обняв возлюбленную за талию, не давая ей отстраниться ни на дюйм. Женщина еще глубже вобрала его в себя, чувствуя, как сливаются воедино капельки пота на их телах. Приоткрыла пересохший рот, и когда его член вздрогнул внутри ее, словно живя своей собственной жизнью, она не смогла сдержать сладкий стон и полностью опустилась на него, чувствуя, как самая чувствительная точка ее тела касается низа живота детектива и как новая волна медленно вздымается глубоко внутри ее.