Крик петуха. Люси улыбнулась. Рассвет. Хоть какая-то информация. Она не чувствовала особого голода, только жажду – значит, скорее всего, прошла только одна ночь. Люси приехала в церковь около полшестого, опоздав буквально на пару минут.
Вспышка воспоминания. Она подходит к входу в церковь, мужчина открывает для нее дверь. Снег падает откуда-то сверху прямо ей за воротник.
Хотя… ведь она уже была под козырьком. Так ведь? Она пыталась сконцентрироваться на мужчине, услужливо открывшем для нее дверь, но не могла – горе поглотило ее.
Но человек показался знакомым. Что она подумала? Что он полицейский, что она видела его раньше?.. Люси никак не могла вспомнить.
Может быть, ей за воротник попал вовсе не снег? Кинкейд не слишком-то разбиралась в ядах, но наверняка есть субстанции, впитывающиеся через кожу. Сколько времени это заняло? Минут тридцать?
Впрочем, не важно, потому что, если не считать наркотического похмелья, ее мысли были в порядке.
Внезапный звук воды, стекающей по стенам, заставил ее вздрогнуть. Шаги наверху – медленные, методичные. Душ. Ее похититель принимал чертов душ!
Что-то пробежало у нее по ноге, и она вскрикнула, не успев вовремя остановиться. Сердце снова грозило выскочить из груди.
Прекрати! Это просто мышь. Пушистый зверек. Он не причинит тебе боль.
Хотя по ощущениям скорее крыса.
Может, он планирует оставить ее здесь умирать от голода? Люси вспомнила, как когда-то давно читала книгу о том, что какой-то заключенный питался грызунами, чтобы выжить. Как же она называлась? Кинкейд попыталась вспомнить, понимая, что концентрация поможет ей вернуть контроль над своим телом и эмоциями.
Вдруг справа, в дальнем углу клетки, что-то зашевелилось, и женщина резко повернула голову и всмотрелась в едва видневшиеся в темноте одеяла.
Одеяла снова пошевелились.
Там не крыса или какой-то иной грызун, а что-то гораздо более крупное. И раз оно двигается, значит, живое.
Люси разглядела локоны светлых волос, выглядывающих из-под груды одеял. Это человек.
Ее сердце снова бешено забилось в груди. Она не знала, кто находится в ловушке вместе с ней, ранен ли этот человек, кто он.
– Кто вы? – спросила она тихо.
Ее сухой голос надломился, Люси прочистила горло и повторила:
– Здравствуйте. Кто вы?
Одеяла не шевельнулись. Человек не произнес ни слова.
– Вы в порядке? Он причинил вам боль?
Никакого ответа. Черт побери! Люси с трудом могла представить себе, как спасется сама, не говоря уже о спасении кого-то еще.
– Пожалуйста, не молчите. Нам нужен план. Моя семья ищет меня. Мне нужно знать, где мы. Нужно найти способ отправить им весточку.
Ей показалось, что она слышит всхлипывания.
– Вы боитесь. Я знаю, что такое страх.
Нет ответа.
– Меня зовут Люси. А вас? – Тишина. – Вы знаете, кто нас похитил?
Опять никакого ответа. Что же он сделал с девушкой? Садист и ублюдок! Она почувствовала, как вскипающий гнев отгоняет страх. Отлично. Ей нужна злость, она поможет спланировать их побег.
– Судя по всему, мне придется спланировать все для нас обеих.
Сверху донесся звук поворачивания ржавого вентиля, и шум душа прекратился. Девушка снова всхлипнула и еще глубже забилась под одеяла.
Люси вдруг увидела, что освещение подвала меняется. Пленница огляделась. Сквозь высоко расположенные узкие окна пробивались лучи света. Она всмотрелась в них, недоумевая, почему окна столь узкие, и вдруг поняла, что бо´льшая часть их была погребена под снегом.
Окна – путь для побега. Если только сможет выбраться из этой клетки, она выбьет окна и выберется наружу.
Люси бросила взгляд на девушку, свернувшуюся калачиком в углу. Она может и в состоянии бороться и бежать, но не может бросить девушку позади. Это означает, что ей надо действовать тихо, незаметно; надо найти способ избавиться от наручников, выбраться из клетки и добраться до окон. Бесшумно.
Люси проверила карманы в надежде найти ключ или хотя бы заколку, чтобы отпереть замок, но карманы были пусты.
Пол над ее головой заскрипел – их пленитель спускался по скрипучей деревянной лестнице со второго этажа на первый. Теперь он находился прямо над ними, неторопливо расхаживая взад и вперед. Через вентиляционные отверстия проник едва уловимый запах жарящегося бекона, и в животе у Люси заурчало.
Будет ли он их кормить? Отопрет ли клетку? Она готова драться, но не будучи прикованной к решетке. Если ей удастся снять наручники, Люси сможет воспользоваться ими, как оружием. Ей всего-то нужно что-то твердое и тонкое, чтобы отпереть замок. Всего-то нужно осторожно в нем поковыряться – этому трюку ее научил Патрик.
Больше всего на свете мисс Кинкейд мечтала увидеть свою семью. Она не хотела, чтобы они потеряли ее таким образом. Не хотела умирать. В следующем месяце ей будет двадцать пять. У нее столько впереди дел. Столько планов! Будущее.
Но все ее карьерные устремления казались сейчас неважными. Семья – вот самое главное. И Шон. И побег.
Дверь в подвал внезапно распахнулась, и яркий свет заполнил помещение, на мгновение ослепив Люси. Она прикрыла глаза. Девушка в углу даже не пошевелилась.
– Ккк…кто вы? – выдавила Люси, не в состоянии подавить нотки страха в голосе.
Она сглотнула и откашлялась. Не показывай ему свой страх. Пленница прищурилась, стараясь адаптироваться к яркому свету, и всмотрелась в мужчину, спускающегося вниз по лестнице. Тот не выглядел угрожающе. На самом деле он выглядел абсолютно обычным и непримечательным. Русые волосы, карие глаза, белый, ростом метр семьдесят пять – может, немногим выше, хотя с ее места на полу точно определить было сложно…
Обычный и заурядный. Если не считать того, что в руке он сжимал хлыст.
– Кто ты такой, черт тебя подери?
Раздался щелчок хлыста, и Люси почувствовала резкую жгучую боль в запястье ниже браслета наручников. Она вскрикнула, затем прикусила губу и подавила в груди плач. Она не доставит ему этого удовольствия.
– Говорить можно только тогда, когда я прикажу тебе говорить.
– Иди в задницу!
Еще взмах хлыста, снова боль, и она вновь не смогла подавить вскрик.
Люси, не будь идиоткой, он говорит серьезно.
– Ну а теперь, когда ты проснулась, пришло время твоего первого урока. Смотри и учись.
Тело Люси пронизала нервная дрожь.
Мужчина просунул миску с яичницей-болтуньей и беконом между прутьев клетки. Люси перевела взгляд на девушку, которая немедленно скинула с себя одеяла. Она была примерно того же возраста, что и Люси, может быть, на пару лет моложе. Блондинка с большими голубыми глазами. Когда-то она была красивой, и эта красота вернется к ней, если пройдут синяки, покрывшие лицо. Он избивал ее.