– Почему партизаны? – насторожилась я, гадая, куда на этот раз вляпалась Ирка.
– Да это я так…
– Ты знаешь этих типов?
– Отчасти.
– Кто они?
– Лучше не спрашивай. В смысле не по телефону. Короче, топай домой, а я пока подумаю, как нам встретиться, чтоб ты за собой хвост не привела.
– Тебе надо сменить имя.
– Думаешь, пора в подполье?
– Думаю, Мата Хари подойдет больше, чем Чума. Хотя… Эй, надеюсь, ты далеко от своего дома?
– Само собой.
– Так это была проверка?
– Зоська, ты жуткая зануда. Потерпи, встретимся, и все расскажу. И не бойся. Никто тебя не тронет. Кишка тонка. У меня на них компромата два чемодана.
– Они полицией грозились.
Она весело хихикнула:
– Ага, они в полицию, а я в прокуратуру. Пободаемся. Только кому это нужно. Ладно, люблю, целую, жди звонка.
Убрав мобильный в сумку, я еще немного посидела, оглядываясь. После разговора с подругой на душе полегчало. В основном потому, что голос ее звучал уверенно, без намека на страх. Впрочем, Чума всегда отличалась прямо-таки фантастическим бесстрашием. Вот уж кому прямая дорога в отважные подпольщики.
Подошел троллейбус. Я устроилась на задней площадке и всю дорогу высматривала тачку очкарика в потоке машин. Кстати, выглядел очкарик вполне интеллигентно, офисным мальчиком, прибавлявшим себе годы для солидности дурацким прикидом и очками. Я попыталась вспомнить, что Ирка рассказывала о своей жизни в последнее время. Ничего особенного. Откуда же эти дяди? Придется потерпеть: надеюсь, мы встретимся, и я смогу удовлетворить свое любопытство.
Не успела я войти в квартиру, как в дверь позвонили. Открывать в свете последних событий я не спешила, заглянула в глазок и увидела Стасю.
– Зоська! – позвала она. Я распахнула дверь, а она сказала: – Идем ко мне шарлотку есть, пока горячая.
Заперев дверь, я отправилась к ней. В кухне был накрыт стол, застеленный вязаной скатертью. По бокам шли розы с кистями, дымчато-розовые на белом фоне. Стася утверждала: это ее приданое. В центре стола на круглом блюде красовалась шарлотка. Я оглядела кухню, навевавшую воспоминания, и погладила рукой скатерть:
– Красиво.
– Помру – тебе достанется.
– Спасибо. Только не торопитесь.
– Дура я, что ли? Даст бог, еще поживу. – Она сходила в прихожую и вернулась с магнитным ключом от двери подъезда. – Возьми сразу, а то забуду за болтовней. Свою квартиру я тебе отписала.
– С ума сошли? – нахмурилась я.
– А кому? Обещай, что похоронишь как положено. С ксендзом…
– Где я вам ксендза возьму?
– Уж расстарайся. Халупа моя теперь больших денег стоит. Место на кладбище я уже купила. Все бумаги в секретере. Но чтоб обязательно с ксендзом.
– Дался он вам. Вы ж в Бога не верите.
– Это тебе кто сказал? В общем, верю не верю, а чтоб был. Давай рассказывай, как живешь.
– До сегодняшнего дня жила прекрасно.
– А сегодня что не так?
Я вздохнула и рассказала о звонке Ирки и недавнем приключении.
– Пся крев! – выругалась Стася и с задумчивым видом почесала затылок. – А что ты хочешь? – пожала она плечами. – Чума и есть Чума.
– Кто спорит. Но на сей раз, по-моему, все серьезно.
– Она ко мне забегала месяц назад. Одета, как принцесса, и в ушах бриллианты с мой кулак. Еще тогда подумала: добром не кончится.
– Вы б не каркали.
– А тут хоть каркай, хоть нет… Горе чуть в тюрьму не сел.
– За что? – нахмурилась я.
– Кто ж знает. Ирка говорит, менты к нему нарочно цепляются. Может, и так.
– Конечно, – фыркнула я. – К вам они цепляются? Нет? И ко мне нет.
– Ну, не зря ему прозвище дали. Кого еще в детстве собаки кусали? С крыши соседского сарая прыгали все, а в погреб провалился он один. И мотоцикл взорвался, помнишь?
– Помню. Потому что этот дурак с зажженной спичкой к бензобаку сунулся.
– А я про что? Одно слово – Горе.
Тут позвонила риелтор, о котором я успела забыть. Чаепитие пришлось прервать и спешно бежать в контору.
Возвращалась я ближе к вечеру, решила не спеша пройтись по городу и нашла большие перемены. Жизнь, как известно, не стоит на месте. В ностальгическом настроении я поднималась по лестнице и возле своей двери обнаружила Арни с букетом под мышкой и бутылкой мартини в руке.
– Привет, – расплылся он в улыбке.
– Виделись уже, – буркнула я, не испытывая ни малейшей радости от того, что он обретается вблизи от моей квартиры. Такой прием его слегка смутил.
– Я просто подумал, неплохо бы посидеть, поговорить. Ты, кстати, Чуму нашла?
Я открыла дверь, прикидывая, как бы половчее его отшить, но он, легонько подвинув меня плечом, просочился в жилище.
– Ваза есть? – спросил деловито. Сбросил туфли, снял куртку и пошел искать вазу.
Мысленно чертыхаясь, я пошла в кухню, где он скоренько и появился. Налил воды в вазу, определил в нее букет и поставил на подоконник.
– Вот так… с приездом.
Он обнял меня и поцеловал. Поцелуй вышел мимолетным, я успела увернуться. Хотела сесть за стол, но Арни ухватил меня за плечи и в глаза уставился.
– Я так рад, что ты вернулась, – сказал серьезно.
– Я не вернулась, – с усмешкой ответила я. – Просто приехала на пару дней.
– Ты счастлива в своей Америке?
– Конечно.
– Не скучаешь?
– Я довольно часто прилетаю в Россию, не успеваю соскучиться.
Он кивнул, вроде бы соглашаясь.
– Давай выпьем. Ты ведь любишь мартини. Или вкусы изменились?
– Нет ни льда, ни закуски, – порадовала я. Достала два стакана и разлила мартини.
– За встречу, – сказал он, поднимая свой стакан.
– Ага, – кивнула я и наконец-то села на стул.
Арни устроился напротив и тут же сгреб мою руку.
– Рассказывай, как ты жила все эти годы?
– Хорошо жила.
– А парень у тебя есть?
– Ага. Афроамериканец, два метра ростом.
– Серьезно? – фыркнул он.
– Разве этим шутят?
– Он тебя любит?
– Надеюсь.
– А ты его?
– Конечно. С какой стати, в противном случае, я стала бы с ним жить?
– Значит, вы живете вместе?