– Айя! – выкрикнул Холдон и повторил команду сабаям остановиться ещё громче. Побеждённый гуабонг был, конечно, не эселью, не лабсом, не даже у-рыком или маунтом, но он, как и эти звери, состоял из плоти, которая годилась в пищу, и вождю вовсе не хотелось, чтобы сабаи набили свои брюха в то время как род оставался голодным. Стая с окровавленными мордами разошлась нехотя. Беспокоиться за добычу уже не имело смысла – сабаи понимали язык апшелоков, иначе никогда не смогли бы с ними ужиться. Холдона беспокоило другое – грозное соседство извечных врагов, поэтому он приказал гурам разбрестись по лесу и разобраться с обстановкой, а Дейб взвалил себе на плечо окровавленную добычу и понёс её в ту сторону, где оставались в ожидании остальные члены рода.
Тщательные поиски в лесу следов врага ничего не дали – земля хранила только отпечатки ног убитого гуабонга. Видимо, на охоте он слишком далеко оторвался от своих. Как бы там ни было, стоило поскорее убираться из этих мест и постараться до захода Ярка добраться до подножья гор. Там предстояло роду найти подходящее место и встать лагерем, после чего подкрепиться, переночевать, и с восходом светила начать восхождение.
Вскоре вереница апшелоков продолжила свой путь. Теперь мёртвое тело гуабонга на толстом шесте несли двое охотников, как до этого носили они туши лабсов, эселей и прочей добычи. Когда Ярк зашёл за гору, и начали сгущаться сумерки, весь род уже подошёл к подножью. Быстро был выбран подходящий уступ, довольно широкий и почти плоский, возвышавшийся над лесом, на который гуры затащили всё имущество, подняли детей, взобрались сами и помогли взобраться варам и сабаям. Это место казалось относительно безопасным, хотя над головами апшелоков было только небо, лишённое чудесных светящихся россыпей. Но с другой стороны отсюда можно было отбить любую атаку снизу, будь то хищник или гуабонги. Невозможно только было построить орту, но это никого не пугало, так как пережить в этом месте предстояло только одну единственную ночь. Юбуры натаскали снизу из леса дров, вары освежевали гуабонга, и его мясо вскоре уже обжаривалось на огне. Внутренние органы были разделены между гурами, сердце досталось Холдону, гениталии – Хоху, его элои, а мозг как деликатес, запекли на углях в панцирях речных ил и поровну разделили между всеми. Кости достались сабаям, терпеливо дожидавшимся тут же рядом своей доли. Тело гуабонга не могло накормить до отвала всех членов рода, но утолить их многодневный голод смогло, и даже совсем немного удалось отложить на чёрный день. Ллою никогда не нравилось мясо двуногих, но, видя с каким аппетитом налегают на него Ула и Нъям, тоже съел всё, что ему было предложено. Он понимал, что предстояло тяжёлое восхождение, и нужно было набираться сил, коль представилась такая возможность.
Ночью погода совсем испортилась: сильно похолодало, и поднялся пронизывающий ветер. Всем было ясно, что это Хавой дотянулся до рода своими лапами, и ледяным дыханием пытается задуть огонь и заморозить всех от мала до велика. Апшелоки не жалели дров, жались друг к другу и молили Мару, чтобы та помогла им пережить эту ночь. И праматерь сжалилась над своими обри – последнее полено сгорело, когда невидимый ещё пока за горизонтом Ярк уже разогнал сумерки. Начались неторопливые сборы, во время которых и вары, и гуры время от времени задирали головы и с тревогой смотрели на каменную громаду, что возвышалась над ними. Восхождение пугало, но настигший всех безжалостный Хавой пугал ни чуть не меньше. Воодушевляло напутствие Мары идти вперёд. Апшелокам виделись чудные картины благодатных тёплых земель с огромными стадами пасущихся животных, с лесами полными даров, с прозрачными озёрами и ручьями. Хотя все они ёжились от утреннего холода, воображаемые ими картины грели их тела.
Первым заметил гуабонгов Бор. Поначалу с высоты ему показалось, что внизу среди деревьев мелькнули тела каких-то животных, и у него уже появилась мысль предложить остальным гурам спуститься и пополнить запасы провианта, но вскоре он понял, что ошибся. Чёрные тела, которые молодой охотник принял за большое стадо, были никем иным, как многочисленной группой гуабонгов. Ошибки быть не могло. Бор засуетился и сообщил об увиденном внизу остальным гурам. Все они тут же собрались на краю уступа.
– Гуабонги вышли сюда по нашим следам, – уверенно заявил Холдон. – Они знают, что мы убили одного из них.
– Я бы на их месте решил, что гура убила стая сабаев, а апшелокам уже досталось мёртвое тело, – высказал своё мнение Коч.
– Оно всё, может, так и есть, да только ничего не меняет, – Ллой вглядывался в маленькие чёрные фигурки внизу.
– Как их много! – Рой двинулся назад, но упёрся в Дейба.
– Те внизу показывают на нас! – Голос Бора дрогнул. – Может, стоит спрятаться и переждать?
– Твоё мнение, Ллой? – Рука вождя легла на мускулистое волосатое плечо гуабонга.
– Наши враги здесь не просто так, – ответил тот, – они не отступят. К этим горам всех их привела их праматерь, кто б она не была, и цель у них та же, что и у нашего рода. К тому же они нас выследили. Мы для них объект охоты в этих голодных местах.
– Они для нас тоже! – выкрикнул Коч, он казался возбуждённым от вида противника.
Ты прав, Коч, от мяса гуабонга никто не откажется, – Холдон ответил нехотя, он оценивал обстановку, и вид его был озабоченным. – Вся беда в том, что гуабонгов внизу очень много, и каждый из них сильнее любого из нас, кроме Ллоя, конечно. Они нас уже давно заметили, может быть даже ещё ночью, когда мы развели огонь. Предлагаю побыстрее уходить. Нас преследуют не только воины, с ними их вары с детёнышами. Все они не смогут быстро сюда подняться. Думаю, нам нужно разделиться. Половина из нас останется здесь и задержит гуабонгов, сбрасывая на них камни, остальные продолжат восхождение, помогая варам поднимать тюки и детей. Вторая группа должна успеть подняться как можно выше, прежде чем первая оставит это место. Мы не должны позволить гуабонгам настичь нас.
– А если нас станут преследовать одни только воины? – задал вопрос Бор, и в его голосе чувствовалась нескрываемая тревога.
Вождь повернул к нему свою седую бородатую голову и ответил как можно спокойней:
– Я понимаю твоё волнение, Бор, за свою молодуху Оззу, она ещё не успела принести тебе обри. Поэтому ты будешь помогать взбираться вверх и ей, и остальным варам. Здесь останутся самые опытные гуры, и я с ними.
– Тебе бы лучше вести род к вершине, кто-то же должен это делать, – предложил Ллой. – Думаю, здесь нужно оставить немногих из нас – кидать камни вниз – дело несложное. До схватки, видимо, не дойдёт. Здесь, на площадке, разбросано много камней, и те, кто останутся, смогут продержаться долго.
– Я останусь! – твёрдо сказал Коч. – Ненавижу гуабонгов!
– И я тоже! – выкрик вслед за ним Рой, и осталось неясным то ли он хочет остаться, то ли тоже ненавидит гуабонгов, но предпочитает уйти.
– Я буду кидать вниз камни, а если потребуется, перегрызу глотку любому врагу! – подал голос Агр.
– К вам присоединится ещё Инг, чтобы вас было столько, сколько пальцев на руке. Кулак есть кулак, – поставил точку в вопросе обсуждения обороны Холдон. – Теперь быстрые сборы, и вперёд!