Кстати, не мешает взять себе на заметку и выяснить подробности разведения лошадей. Дело немаловажное, и в перспективе возможна серьезная прибыль. Хотя количество столь же многообещающих дел все растет на полочке в голове, а капитала моего уже на существующее хватает в обрез. Казалось бы вон, ходят дамы в украшениях от моего Лехтонена. Золото должен грести лопатой. Так это мечты. Сам материал немало обходится, а многие еще норовят задержать оплату или требовать (!), не просить в долг. В результате сплошной убыток на выходе.
Ну, конечно, не совсем так. Кое-что в целом приходит, однако не несметные тысячи. А сотни на сегодняшний день при моих расходах уже не спасают. Честно говоря, рассчитывал на большее, подсовывая его изделия во дворец. Правда, чухонец в своем репертуаре: раньше с бриллиантами почти не работал и теперь набивает руку на мелочовке. А прибыль — для него дело второстепенное. Красота важнее.
Тем более что идеи мои насчет модернового вида ювелирных цацек здорово переварил. Еще и от себя добавил. Всевозможная флора и фауна из драгоценных материалов выходит из его мастерской уже без моих рисунков. Вот на той даме букетик на корсаже из драгоценных камней — его рук. А я в первый раз вижу. Симпатично и оригинально. Его, не чужие перепевы, как первоначально мои изображения. Все же настоящий мастер. Освоит бриллианты — и окончательно войдет в конкуренцию с придворным ювелиром Граверо. Наши родные мастера ничуть не паршивее французских. Я лично убедился неоднократно.
— В чем дело, Антонио?
— Такое случается, — отводя глаза, сказал Санхец.
— Что значит «такое»? — озверел я. — Она прекрасно себя чувствовала еще недавно.
За неимением УЗИ начало беременности мы вычислили достаточно приблизительно, но вряд ли несколько дней в ту или иную сторону особо важны. То есть сроки представляли достаточно точно. До конца пятого месяца живота практически не видно было. Есть Саша стала много, да и все какие-то странные вещи. В основном оливки — попробуй найти их зимой, — то почему-то лимон. Прямо с кожурой однажды сожрала, аж меня перекосило.
Умом я все понимаю, организм требует, и ребенку чего-то там важно получить дополнительно, ведь он питается через мать. А смотреть все равно удивительно. Счастье, что могу себе позволить выполнить любой каприз. Западноевропейские врачи меня чуть не открыто поносят, что не мешает им через Липмана приобретать морфий в любых предлагаемых количествах. Уже вторая партия ушла, и мы остались с ростовщиком вполне довольными сотрудничеством. Под предлогом сложности доставания он обдирает до нижнего белья глупцов, заодно поставляя им шприцы в немалом количестве. А это для меня дополнительный доход.
Пусть себе и дальше через третьи руки с наценкой приобретают, им же хуже, а я плакать не собираюсь. Уже пару раз подкатывали с предложениями Лесток и люди его пошиба. На что я с тупой мордой потребовал официального признания коллегией врачей моих достижений и для иностранцев принятия в тамошнюю Академию наук. Согласился даже на почетное членство. А без этого никак. Я люблю взаимность, и наживаться на себе не позволю. Надо было видеть их кислые рожи. Дают заряд бодрости на целый день.
Украсть уже пытались. К счастью, морфий храню дома в замурованном в стену сейфе. Не в лаборатории. Здесь при наличии кучи слуг и замка, изготовленного Нартовым из академии, подобраться тяжело. Когда штыри входят в проем, обитый железом, выворотить без шума дверь никому не удастся. Все равно стараюсь не держать сильно много морфия в запасе. Проще делать небольшими партиями, заодно и цена высокой держится.
— Я не знаю причины, — без особого удовольствия сознался он, — почему у нее вдруг начали опухать ноги. Вы, конечно, можете и даже обязаны пригласить других специалистов, однако…
Он не договорил. Я и так знаю. Санхец специализировался на акушерстве до попадания во дворец, и если он чего не знает в проблемах беременных, значит, этого никто не подскажет.
Происходящее сводило с ума. Саша внезапно стала похожа на оплывшую тетку с колхозного рынка. На ногах оставались белые, долго не проходящие вмятины. Ну а с недавних пор начались вещи похуже. Пропал аппетит, она стала ужасно рассеянной и жаловалась на быструю утомляемость. Больше всего это походило на сильнейший токсикоз, но он не случается так поздно.
— Мне приходилось такое видеть и раньше. Не очень часто. Симптомы напоминают отравление… — Я вскинулся. — Нет-нет, не подумайте чего. Конечно, дело не в злоумышлении.
— И?
— Как Богу будет угодно.
Чем дальше, тем хуже, перевел для себя. И шансов крайне мало.
— Причина в ребенке?
— Скорее у Александры Александровны имеется некая предрасположенность. Дитя не виновато.
Оно просто спровоцировало, нажав на спуск. Послужило катализатором, без труда расшифровал.
— Вы можете вызвать преждевременные роды?
— Нет! — Он натурально испугался. — Если бы раньше или на месяц позже. А сейчас может закончиться смертью обоих.
Господибожемой, давно к тебе не обращался и почти не просил. Помоги! Или хоть подскажи! Если внутренние органы — кровопускание не поможет. Переливание крови? Постараться — можно устроить прямое. Группа крови… Запросто получить аллергическую реакцию и гибель. Шансы почти равные. Это на крайний вариант. Нельзя лезть, не соображая в здоровье. Можно запороть все полностью. Врач не соображает, а я чем лучше? Звать других! Три, пять, десять. Вдруг кто подскажет правильный путь.
— Мне неудобно в данный момент напоминать…
— Да, я помню свое обещание, — подтвердил я без особого удовольствия, не до того сейчас. — Только обязательно проведите с полковыми лекарями подробный инструктаж о методике применения морфия.
Он посмотрел достаточно выразительно. Все одно проконтролировать не выйдет, и более того, непременно какую-то часть украдут. Среди военных врачей полно иностранцев. Зато совесть будет чиста. Все возможное сделал и не стал наживаться на страданиях солдат.
Не то чтобы очень большим альтруистом вдруг стал — иногда полезно сделать широкий жест. Такой поступок не останется незамеченным и в глазах многих перешибет в будущем нечто не вполне корректное. Я знал, на что шел, когда публично пообещал передавать военному ведомству почти сорок тысяч доз морфия в виде таблеток и инъекций под обязательство использовать для раненых. А война будет, в том уже никто не сомневается.
— Михаил Васильевич, — заполошно ворвалась Стеша.
— Чего тебе? — раздраженно спросил.
— Там ея высочество изволили прибыть.
— Кто? — не дошло.
— Анна Карловна.
Вот только Лизы мне сейчас для полного счастья и не хватает, переглядываясь с Санхецом, подумал. Надо идти встречать.
— Кто-то недужен? — встревоженно спросила Анна Карловна при обнаружении Санхеца.