Морин продолжала:
– Подумай над моими словами. Это важно, прежде всего для себя самой. Мы с Джо в любом случае поддержим тебя. Мы любим тебя и хотим, чтобы ты была счастлива. Это подразумевает и отношения с другим мужчиной. Мы не выбираем для тебя Мэтта, но, если бы у нас было такое право, это был бы Мэтт.
Когда Кэлли повесила трубку, у нее было ощущение, что ее переехал грузовик. Причем дважды.
Как же она заблуждалась! Во многом.
Да, она любит Мэтта.
Кэлли сползла на пол. О боже!
Она может продолжать играть в прятки и тащить за собой сопротивляющихся детей, а может посмотреть в лицо своим страхам.
Жизнь никогда не будет прежней. Не будет такой, как она планировала. Но второй шанс очень важен, и ей следует сделать все, чтобы не упустить его.
Остается убедить в этом Мэтта.
Следующий день тянулся очень долго. Кэлли была уверена, что часы несколько раз останавливались, чтобы позлить ее.
Ей надо сказать Мэтту очень много. Она больше не в силах любить Мэтта и прятаться от него. И детям тоже нужна определенность, какой бы она ни оказалась.
Кэлли сильно рисковала своим сердцем. Но награда была сладкой и могла изменить ее жизнь и жизнь ее детей. Даже если попытка окажется неудачной, она справится.
Она ничего не говорила мальчишкам. Если ничего не получится, они не должны страдать. Этим утром Морин не была удивлена, когда Кэлли позвонила ей и попросила забрать детей на ночь. Свекровь с радостью согласилась, хотя Кэлли не объяснила ей, зачем. Она была не в состоянии говорить об этом. Это было слишком личным.
Оставалось надеяться, что оптимизм Морин имеет под собой основания.
Когда они закрывали салон, Лори улыбнулась ей:
– Хоть ты и продолжаешь отрицать, я вижу, что ты что-то задумала, подруга. Давай, колись. Это Мэтт?
Ее прямолинейность рассмешила Кэлли, но затем она посерьезнела:
– Я решила поговорить с ним, потому что неправильно вела себя. А он этого не заслуживает. Как пройдет разговор, трудно сказать.
Лори обняла ее:
– Значит, ты решилась. Молодец! Ты этого заслуживаешь, дорогая. Расскажешь, как все прошло. – Она подмигнула. – В понедельник, после того как в выходные загладишь свою вину перед Мэттом.
Кэлли снова улыбнулась. Слова Лори вызвали в памяти воспоминания о поцелуях Мэтта, и тело ее инстинктивно затрепетало.
Она села в машину, но поехала не домой. Кэлли предупредила Коллин, что немного задержится. Прежде чем двигаться дальше, ей надо было кое-что сделать.
Она подъехала к кладбищу. Сделала глубокий вдох и вышла из машины. Могила Джейсона была недалеко.
Кэлли остановилась на обдуваемом ветром холме, ее взгляд был прикован к выгравированной на граните надписи «Джейсон Джозеф Маршалл».
Любимый сын, муж, отец.
Он был им и еще кем-то гораздо большим. И сейчас ей надо было отпустить его. Кэлли стояла на ветру со склоненной головой, глаза ее увлажнили слезы, но в душе постепенно воцарялся покой.
Она не задала никаких вопросов, но получила ответ.
– Спасибо, – прошептала Кэлли, поцеловала пальцы, потом прижала их к граниту. – Я всегда буду любить тебя. И наши дети тебя не забудут. Обещаю.
Она развернулась и пошла к машине. Начиналась новая страница ее жизни.
Ребятишки были рады снова поехать к бабушке и дедушке. Она обняла их, затем – Морин и Джо.
– Удачи, – прошептала Морин. – Он умный парень. Он поймет.
– Я надеюсь, – пробормотала Кэлли.
Дорога домой показалась ей в два раза длиннее.
Когда она наконец добралась, то дрожала от волнения и была готова убежать и спрятаться с галлоном мороженого, которым себе угрожала.
Если Мэтт отвергнет ее, она купит целый ящик шоколадного мороженого с орехами. Сегодня. И все съест.
Не слишком вдохновленная такой перспективой, Кэлли остановилась возле своего дома. В доме Мэтта света не было. Она заметила, что после их переезда он стал позднее возвращаться, может быть, тоже старался не сталкиваться с ней.
Конечно. После всего, что она натворила.
Кэлли вошла в дом, включила свет. Есть совсем не хотелось. Она попробовала немного прибраться, но продолжала поглядывать на дом Мэтта.
В конце концов Кэлли перестала искать себе занятие и ходила по гостиной, вслух репетируя, что она скажет, стараясь ничего не пропустить, изложить все четко и ясно. И не путаться от волнения.
Наконец Мэтт приехал. Кэлли надела туфли и открыла входную дверь, но у его дома остановилась еще одна машина. Она замерла, готовая вернуться. Мэтт обернулся и увидел, что она стоит на крыльце. Даже на таком расстоянии было ясно, что ему больно не меньше, чем ей. Кэлли подняла руку, он что-то сказал сидящим в машине людям – одной из них была Марли – и пошел к ее дому. Небесно-голубые глаза Мэтта внимательно смотрели на нее, словно она была его добычей.
Ноги ее стали ватными.
Кэлли, казалось, оцепенела, но, когда он подошел, ей удалось спуститься по ступенькам. Мэтт остановился на расстоянии вытянутой руки, и она смогла уловить его запах. И обратить внимание на настороженность в его взгляде. Ей хотелось прижаться к нему, признаться, что во всем виновата она.
– Все в порядке? – спросил Мэтт, и Кэлли задрожала.
Она была готова неотрывно смотреть на него, наслаждаться им. Боже, как она любила его! Должно быть, он что-то увидел в ее глазах, потому что придвинулся чуть ближе.
– Кэлли, все в порядке?
– Нет, – выпалила она. Все отрепетированные слова куда-то испарились. Она не смогла бы вспомнить их даже под страхом смерти. Надо все объяснить ему, и как можно скорее, пока она не потеряла его навсегда. – Не в порядке. У меня не в порядке.
Мэтт схватил ее за руки:
– Где мальчишки? Кэлли, что случилось?
Она тихонечко положила руки на его грудь и почувствовала биение его сердца. Только бы ничего не испортить.
– С ребятами все хорошо. А случилось то, что я одумалась.
Она убрала руки и сделала шаг назад. Если он не хочет ее, она отпустит его прямо сейчас. Если не прикасаться к Мэтту, у нее не будет соблазна удержать его. Умолять остаться. Боже, где ее гордость?
Мэтт скрестил руки на груди:
– В каком смысле одумались?
Сейчас или никогда. Кэлли сделала глубокий вдох и решилась.
– Вы были правы. Я имею в виду, относительно меня. Мои… страхи. – Взгляд его смягчился, но он не проронил ни слова. Она сглотнула и продолжила: – Я старалась оградить себя от новых переживаний. После смерти Джейсона я страдала. Было очень больно. Я не хотела снова пройти через что-то подобное. И я словно заперлась в своем мире. Это помогало до поры до времени, пока Илай был маленький. Но теперь… теперь это не работает. Появились вы, и я поняла, что хочу… заслуживаю большего. И мои дети тоже. Я хочу, чтобы в моей жизни были вы. Я полюбила вас, – призналась Кэлли. – Не собиралась, но полюбила.