— Мы надеемся, что Вы, как мать, не менее нас заинтересованы в положительном решении Аманды. Но если для нас — это работа. То для Вас, как мы понимаем, нечто большее. Не так ли?
— Вы правильно понимаете ситуацию. Спасибо большое за то, что Вы позвонили нам!
* * *
Почти год двое очень хороших и очень дорогих адвокатов, нанятых родителями и бабушкой Аманды, бились над решением ее проблемы. Никто из ее родствеников не знал, о том, что наш человек пообещал одному из адвокатов, на наш взгляд наиболее удачливому и пробивному, что тот получит наличными неофициальное вознаграждение от друзей Аманды, превышающее его официальный гонорар в десять раз. Сумма, видимо, произвела столь неизгладимое впечатление на адвоката, что он посвящал делу Аманды почти все свое время на протяжении долгих месяцев. И все получилось!
…Мы сидели с Амандой в офисе фонда, оборудованном хорошей аппаратурой от прослушивания и обменивались общими фразами. Но, тем не менее, я ждал момента, чтобы предложить девушке встретиться на нейтральной территории. Она, подтвердив мои самые смелые догадки, оказалась еще смышленее, чем я предполагал.
— Хулио, раз уж Вы позволили Вас называть просто по имени. Мне кажется, что Вы чего-то не договариваете. Может быть, нам следует встретиться за пределами этого офиса?
— С удовольствием. Только я хочу, чтобы Вы правильно поняли меня…
— Не беспокойтесь! Я правильно пойму любое Ваше предложение. Мне ведь не приходится выбирать.
— Ну почему же. Вы можете не соглашаться.
— Я соглашусь. Не переживайте. Мои родственники из-за этой ужасной истории со мной на грани банкротства. И у меня нет выбора. Не Вы так кто-то еще. Надо же куда-то двигаться!
— Вперед! Только вперед!
— Это меня радует! Искренне!!!
* * *
Мы поехали в кемпинг на берегу озера и несколько часов провели, там, имитируя пару любовников.
— Как на Ваш взгляд, Хулио, мы неплохо смотримся рядом?
— Может быть.
— Знаете, я так истосковалась в тюрьме по нормальному обществу, что мне кажется, я даже свечусь от радости, которую вызывает у меня простое человеческое общение. Вы не находите?!
— Нахожу.
— Ну, так отчего же Вы не начинаете разговор, ради которого мы ехали в такую даль?!
— А мы его уже ведем.
— Правда? Я не заметила.
— Это прекрасно! Я хочу предложить тебе помощь в обретении простых человеческих радостей.
— Что я должна буду делать?
— Заплатить фонду, который я представляю один миллион американских долларов, как только такая сумма окажется в твоем распоряжении. Поделиться.
— И все?
— Почти.
— И где же раздают такие суммы?
— Везде. Но не всем.
— А почему мне дадут такие деньги?
— Потому что я, как хороший брачный агент, найду тебе хорошего мужа.
— Богатого и красивого?
— Именно так.
— А если я не понравлюсь ему? Или его вид будет вызывать у меня отвращение? Или мое мнение никого не интересует?
— Твое мнение, как и его предпочтения и вкусы, будут учтены. Собственно, именно на этих двух факторах и будет построена наша сделка: все довольны и за это я получаю деньги. Вернее, мой фонд.
— Так про учебу — это все блеф?
— Нет. Мы намерены устроить тебя в Гарвард, на тот факультет и на тот курс, куда подаст заявление хотя бы один из интересующих тебя кандидатов в мужья.
— Это, с каких же пор брачные агенты стали отлавливать богатых женихов столь замысловатым образом?
— С тех пор, как мы стали просить за свои услуги миллион долларов. Кстати, если тот парень, за которого ты добровольно пойдешь замуж, окажется миллиардером или наследником миллиардов, ты заплатишь мне, то есть нашему фонду, сумму в десять раз большую.
— А если я откажусь? И почему нельзя все было оформить просто и в лоб — брачное посредничество в обмен на деньги?
— Мы уверены, что такой способ знакомства не понравится потенциальному избраннику. Мы же ведем поиск женихов, у которых нет проблем с выбором девушек, у которых совершенно другая проблема — как увернуться от всех охотниц, желающих попользоваться его капиталами и капиталами его семьи!
— Ну, да. Это больше напоминает охоту, чем бизнес!
— Именно поэтому мы надеемся на твое благоразумие, девочка. На то, что ты не будешь афишировать способ получения контакта с избранником.
— А Вы не будете афишировать некоторые факты из моей биографии. Так?
— Мы не просто не будем их афишировать. Мы можем удалить из компьютеров разных официальных организаций даже упоминание о твоих неприятностях.
— Да ну?!! Тогда чего же мне бояться? Я — ангел во плоти. Меня есть за что любить! Поверьте!
— Я и не сомневаюсь.
— А что произойдет после расплаты? Мы расстанемся с Вашим фондом?
— Не уверен. Я, а не фонд, буду незримо отслеживать твои успехи и…
— И неудачи?
— Неудач больше не будет! Будут успехи, победы и достижения. Густо приправленные радостью, которую доставляет умным, но битым людям, простая человеческая жизнь! Мы надеемся, что все самое плохое у тебя, Аманда, уже позади.
— Как бы мне хотелось Вам верить! Послушайте, а зачем Вам, получив деньги, продолжать следить за мной? Разве мои спонсорские платежи должны повторяться неоднократно?
— Нет. Одного раза достаточно. Иначе мы привлечем чрезмерное внимание твоего будущего супруга и его семьи. Просто мы предполагаем, что в случае экстренной необходимости можем оказаться полезными друг другу в будущем.
— Что такое экстренная необходимость??!! Поясните, пожалуйста.
— Я не хотел бы говорить о таких крайностях. Но жизнь есть жизнь. Например, ты решишь развестись с мужем и найти другого партнера в жизни.
— И Вы придете на помощь? Принимается! А еще что?
— Нас, или меня, возьмут в оборот налоговые службы или какие-нибудь другие организации, на которые всегда есть выход у очень важных людей.
— Поняла. Вы бегаете от налогов…
— Мы не бегаем. Мы все тратим на таких, как ты. Ну, или почти все, за исключением расходов фонда и наших довольно высоких зарплат и командировочных.
— Так чего же Вам тогда бояться?
— Жизни! Ее удивительных поворотов!
— Понятно. О поворотах жизни мне известно…
— Вот от них мы и хотели бы подстраховаться, поддерживая связи с такими как ты.
Аманда тряхнула волосами, несколько раз моргнула, пряча слезы: