* * *
О, ужас! Я вдруг понял, что мне нисколько не жаль тех, кого я убил. И я даже не сомневаюсь, что сумею еще уничтожить столько врагов, сколько успею. Неужели я сошел с ума?! Откуда столько злости?!
Наверное, я зол на жизнь, в которой мне не особенно повезло — я с юности попал не в самую удачную тусовку. А эти люди — просто олицетворение моих жизненных неудач. И я уничтожаю связи с моими неудачами, при этом освобождаясь от них таким вот жестоким образом.
Наши дни, Ватикан, площадь, полная туристов
Стрелок и Индус
— Хэлло! Вы прекрасно выглядите в тюрбане, Хулио.
— Хелло, Радж! Ну, не мог же я явиться сюда в сари! Я совершенно не представляю, как их носят.
— Я, честно говоря, тоже. Это же женская одежда…
— Погуляем по площади?
— Погуляем.
— Скажите, Радж, Вы догадывались, что за Вашим изобретением начнется охота?
— За каким из моих изобретений? Вы имеете в виду, наверное, то, все права на которое Вы купили?
— Не только купил, но, кстати, оставил за Вами права технического и технологического надзора за производством и эксплуатацией первых партий товара.
— За это я, как автор, Вам искренне благодарен. Да, Хулио, я предполагал, что мое изобретение может вызвать нездоровый ажиотаж. Кто Вами заинтересовался — спецслужбы или фармацевтические компании?
— Пока, вроде, спецслужбы. Я не сомневаюсь, что будет скоро проявлен интерес и к Вам, Радж. Как только они докопаются до имени автора.
— Пусть ищут. У них такая работа.
— Радж, мы с Вами еще только готовимся начать серийное производство. Мы выпустили всего-то пару десятков внутриматочных спиралек по Вашей технологии. Мы установили лишь половину из них пациенткам. А уже начался пристальный интерес. Меня прямо в лоб спросил на днях один разведчик с большой буквы, кто, кроме меня уже обладает моими технологиями слежения?
— Что же Вы ему ответили?
— Я сказал правду. Что пока никто. Но это — уже начало охоты. Эти ребята не любят, когда их вопросы остаются без ответов. Поверьте, я знаю, что говорю.
— А разве Вы сам не из спецслужбы?
— Извините, Радж, но когда Вы продавали права на производство своего прибора, Вас вообще не интересовало, кто я. А теперь почему интересует?
— Когда Вы, Хулио, покупали права на производство моего прибора, меня вообще интересовали только деньги, без которых я не мог продолжить свои исследования. К тому же Вы сами сказали про спецслужбы.
— Я хочу, чтобы Вы меня не причисляли ни к одной секретной службе. Договорились?!
— Это Ваше дело, Хулио. Я, конечно, опасаюсь за свою жизнь, но мне кажется, что живой я намного полезней всем. Разве не так?
— Я тоже так считаю. Просто я, кажется, выдал свое умение находить кого угодно и где угодно с помощью одной из Ваших волшебных спиралек. И, кажется, попал на крючок американцев.
— Вас расспрашивал тот, кто контачит с нашей пациенткой?
— Да.
— Он знает техническую или физиологическую суть?
— Меня успокаивает, что он пока ничего не знает. Просто его обеспокоило то, что я легко получаю информацию, считающуюся в их фирме абсолютно защищенной и недосягаемой.
— Так у американцев, выходит, пока лишь догадки! Не переживайте. Они не скоро дойдут до сути.
— Вы уверены?!
— Совершенно убежден.
— Скажите мне, Радж, как дилетанту в такой технике — зачем им искать Вас и Ваше изобретение? Не проще ли нанять других ученых? Это ведь просто оригинальная прослушка? Или маячок — если в самом простейшем виде. Ну, может, с довольно остроумным расположением микрофона? Так?
— Нет, не так? Вы купли у меня, даже не поняв, что приобрели не изобретение — а открытие. Мои спирали, вернее их волшебная «начинка» — новое слово в технике! Не только в медицинской! Поэтому спецслужбы всего мира скоро наперегонки будут вести охоту, сами еще того не понимая, не за новыми технологиями слежки, а за новыми технологиями коммуникации.
— В чем разница?
— В принципе. Мой прибор — не шпионская техника! Вернее, использование спиралек для слежки и прослушивания разговоров — лишь один из способов задействовать возможности моего прибора. Это не радио, не телевиденье. Не Интернет. Это вообще не волны в общепринятом смысле! Я научился использовать принцип, который пока на практике не применялся никем! Открыл этот принцип сотню лет назад Никола Тесла — гениальный серб, понимавший в энергетике и электричестве не меньше знаменитого Эдисона.
— Говорите проще, Радж, ведь я не физик. В отличие от Вас, человека с медицинским и инженерным дипломами.
— Хорошо. Начиная свои исследования, я исходил из того, что почти любые посторонние излучения внутри человеческого тела вредны. Даже если производители приборов гарантируют их полную безопасность! Знаете ли Вы, Хулио, что среди людей, которые постоянно живут возле телевизионных и радио башен, в радиусе нескольких километров многократно возрастает число самоубийств, сумасшествий и прочих агрессивных и депрессионных проявлений?! Это не афишируется! Но это так. Знаете ли Вы, сколь вредны, например, мобильные телефоны и что они могут стать причиной инфарктов и инсультов, особенно у людей, имеющих отклонения в здоровье? Знаете ли Вы, что один врач-кардиолог из Сингапура, изучив истории болезней своих пациентов, пытался предупредить планету об этой опасности?
— И что, предупредил?
— Нет. Замолчал. Он просто боится мести. С ним круто поговорили сразу же после того, как было опубликовано его интервью одному американскому изданию. Кардиологу дали денег. И попросили молчать о своих догадках.
— Вы с ним знакомы?
— Да, мы общались на одном медицинском симпозиуме в Сингапуре. Он исследовал излучения и их воздействие на организм человека. А я изучаю естественные источники энергии, находящиеся в теле человека.
— Вы о чем?
— Вот это и есть мое открытие! Я попытался подойти к решению проблемы не техническим, а медицинским путем. Я руководствовался принципом: не навреди! Я придумал, как отказаться в медицине от использования внешних излучателей, а взамен обнаруживать и использовать естественное поле человека и передавать его на расстояние. Я долго изучал йогов, телепатов, гипнотизеров, целителей, шаманов, провидцев и пророков. У многих из них, поле, или как еще говорят, аура, очень сильные. Только мне никак не удавалось описать мое открытие формулами. Я до сих пор занимаюсь, можно сказать, экспериментальной физикой. Теоретическую базу, возможно, со временем подведут другие люди. Но меня это не волнует.
Хулио, я могу привести Вам простую и понятную аналогию. Вы знаете, что такое фотогеничность?