Не будучи до конца уверенным, что это письмо всего лишь чья-нибудь шутка, Валера все же решился и в назначенное время вышел в С-пространство точно по заданным координатам: 28 градусов южной широты, 128 градусов восточной долготы – прямо в центре Большой пустыни Виктории.
В Австралии сейчас было раннее утро. И, глядя на румяное зарево, вспухавшее из-за горизонта справа и текущее по безоблачному небу, Рысцов все сильнее укреплялся в мысли, что клюнул на провокацию, как наивный школьник. Он поднял голову. В темно-синем куполе с западной, видимо, стороны догорали последние иглы звезд. Поежился. Было очень даже свежо, а ведь декабрь в тропических широтах Южного полушария – самое настоящее лето. Бр-р-р...
Застегнув гермет-замок, Валера сунул руки в карманы ветровки и неторопливо побрел. Направление здесь значения не имело абсолютно никакого: куда ни глянь – сплошная каменная гладь. Под туфлями поскрипывали мелкие голышки. Тишина. Ни намека на ветер. До ближайшего города, кажется, Форреста, километров триста на юг. Вот тебе, друг любезный, и пустыня.
Розовый холм рассвета рос, медленно, но упрямо вытесняя ночную синь. Вокруг ни души. Красота... Через пять минут Валера уже не жалел, что послушался кольнувшего наития и очутился здесь. Хорошо! Спокойно, черт возьми!
Он остановился, вытащил руку из кармана и, почувствовав, как легонько дрогнул воздух в меняющейся за наносекунду структуре единого С-пространства, притянул в ладонь несколько камешков с земли – фокус, который даже сшиз восьмой-девятой категории разучивал, как говорится, с полпинка. Порода оказалась прохладной и приятной на ощупь. Рысцов посмотрел на камешки. Лежат себе мирно на его руке, гравитация планеты тянет их вниз, и поэтому они не улетают. Но стоит чуть-чуть перекроить неизменные для обычных людей постулаты этого мира, и...
Серо-красные голышки плавно оторвались от тепла человеческой плоти и взмыли вверх метра на полтора. Рысцов, задрав подбородок, любовался, как шесть неправильной формы кусочков земли, нарушая логику всего на свете, выстраиваются в ряд, потом рассыпаются, будто испугавшись близости друг друга, парят, образуя замысловатые стереометрические фигуры... Что же ты хочешь от нас, С-мир? Ведь недаром дал возможности, которых нет у других? Ничего не бывает просто так.
Пустыня молчала...
– Красиво. Но бесполезно.
Рысцов вздрогнул и резко обернулся. Камешки осыпались за его спиной, отбив тихую дробь, один из них стукнул Валеру по плечу, отскочил и покатился в сторону.
В целом мужчина выглядел довольно молодо, не больше сорока, но морщинки уже начали пробивать свои неповторимые русла возле прямого носа, близко посаженных глаз, в глубине которых, казалось, затаился язычок безумия, и на лбу. Он был одет в классические брюки из плотной темной ткани, обвисший на рукавах свитер и поношенные ботинки. Возникала невольная ассоциация с безобидным, измученным за зиму деспотичной супругой дачником, только что сошедшим с электрички и готовым к весенним хлопотам на огороде. Сходства добавляла зажатая в правой руке пузатая авоська.
– Плохо выгляжу? – смутился он, перехватив оценивающий взгляд Валеры. Тут же легкомысленно пожал плечами: – Не знаю... Никогда не считал, что внешний вид – отражение внутреннего.
– Зачем так пугать-то, – запоздало возмутился Рысцов.
– Извините, – вторично смутился дачник. – Вы далеко ушли от места встречи. Насилу догнал.
Врет, про себя решил Валера. Если б он шел следом, в такой тишине точно было бы слышно.
– Меня зовут Борис, – представился мужчина, не протягивая руки. Лишь как-то неопределенно тряхнул авоськой. – Это я вам e-mail прислал. Честно говоря, даже не рассчитывал, что вы сразу придете. Думал, что нужно будет еще раза три-четыре писать.
– Валерий Степанович, – сказал Рысцов. – Можно без отчества.
– Да знаю я, – высоко махнул левой рукой Борис. Жест отчего-то получился похож на движение баскетболиста, отправляющего мяч в корзину. – У вас четвертая категория или третья?
Рысцов помедлил с ответом, глядя в неудачно посаженные бегающие глаза. Стало быть, этот тип знает, что он – сшиз. А вдруг сотрудник СКС?..
– Не беспокойтесь, – словно угадав сомнения Валеры, сказал Борис и неуловимым движением окрасил добрый квадратный метр земли под собой в апельсиновый цвет. – Я тоже, как видите... Так четвертая или третья?
– Третья, – осторожно отозвался Рысцов, глядя, как оранжевое пятно под ногами сшиза исчезает.
– Везет, – сокрушенно пожаловался тот. – У меня только шестая. А третья – это уже сила. Серьезная сила...
– А где кенгуру? – наобум спросил Валера, чтобы не дать странноватому Борису забрать поводья беседы в свои руки.
– Кто, простите?
– Кенгуру. Такие, знаете, с сумками на пузе и оленьими головами. Здесь, в Австралии, должны водиться.
Борис озадаченно качнул авоськой и переступил с ноги на ногу, так и не решившись улыбнуться, словно сомневаясь, шутит визави или серьезно говорит.
– Кенгуру в пустынях не живут, – наконец произнес он. – Они в основном обитают в саваннах. Некоторые – в лесах. А гигантские валлару даже умудряются ловко скакать по горным кручам.
Валера только глазами хлопнул и сдвинул губы, которые уже готовы были расползтись в улыбке. Кажется, у товарища напрочь отсутствовало чувство юмора.
– Бедные зверушки, – продолжил тем временем Борис, словно решил прочитать лекцию по зоологии. – У них, несмотря на большие размеры, много врагов. Правда, хищников, способных в одиночку напасть на взрослого кенгуру, в Австралии нет. Но их безжалостно губят глисты и терроризируют тучи песчаных мух. Кожу прокусить летающие гады не могут, но набиваются им в ноздри и глаза. Я уже не говорю о вреде, который наносит человек со своими гнусными охотничьими инстинктами... Бедные, бедные зверушки...
Рысцов ошеломленно смотрел на совершенно искренне, по-видимому, убивающегося мужика, и ему было жаль несчастных кенгуру.
– А впрочем, это забота Австралийского союза, – вдруг зло сказал Борис, и авоська, вспрыгнув, как бы подтвердила его слова. – Понавезли сюда туристов! Даже теперь границы не закрыли в С-пространстве. Воистину – непуганые идиоты.
Он печально покачал головой и принялся рыться в своей сумке. Извлек оттуда большой коричневый конверт и протянул Валере.
– Вот, изучите.
Рысцов вскрыл послание и стал читать распечатанный на хорошем принтере текст. По мере углубления в суть письма глаза его все больше расширялись.
– Но кому нужна такая бессмысленная работа? – наконец изумленно спросил он, протягивая лист обратно Борису.
– Вы внимательно прочли? – осведомился тот, бережно убирая письмо в недра авоськи.
– Вроде бы...
– В таком случае вы непременно должны были обратить внимание на сумму, указанную в конце страницы.