– К… чьему боевому кораблю? – чувствуя, что снова теряет нить происходящего, уточнил Нужный.
– Станислав Нужный, вы не имеете права на дополнительную информацию. Считаю своим долгом предупредить: с этой минуты вы лишены всех социальных санкций до окончательного подтверждения личности и выяснения обстоятельств, которые побудили вас уклониться от исполнения прямого приказа, полученного со станции «Багрянец».
– Приплыли… – выдохнул Стас, споласкивая руки и отмывая грязь с лица. – То есть я опять в родных пенатах? Так выходит?
– Следуйте за мной.
– Скажите… просто из любопытства… – уже стоя на комингсе, спросил Стас. – Неужели это вам взбрело в голову сажать межпланетник на шоссе? А если бы меня расплавило? Господи, там же люди были…
– Следуйте за мной, – в третий раз повторил мужчина. – Вы не имеете права на допинформацию до получения соответствующих санкций.
Нужный нахмурился и вновь аккуратно прикоснулся к шишке на затылке. Похоже, он действительно вляпался по самое не хочу. И на этот раз угодил не к какому-то там полумифическому СКВП альтернативной Земли, а в лапы незабвенных санкциров– безопасников. Самых что ни на есть настоящих.
Круг замкнулся.
Человек направился к переходному шлюзу. Он шел спокойно, не оборачивался: похоже, был уверен, что Стас последует за ним. Взять вот сейчас и долбануть наглеца по балде чем-нибудь, чтоб неповадно было…
Нужный отогнал преступные помыслы. Его теперь всерьез заботила собственная судьба, ведь лишение социальных санкций – это очень серьезно. Можно и в комплекс для душевнобольных загреметь, а оттуда немногие возвращаются. Или, не приведи вакуум, попасть в категорию лиц с повышенным риском гражданской опасности. Это вообще – крышка.
А еще Стасу не давала покоя мысль о Вере – случайной женщине, хотевшей помочь ему в память о погибшем пилоте, в шкуру которого он так бесцеремонно влез. Образ этой русоволосой красавицы нестираемым оттиском отпечатался в мозгу. Стас до сих пор ощущал прикосновения ее страстных рук, видел этот диковатый взгляд, чувствовал прерывистое дыхание…
– Заходите, – велел мужчина.
Нужный встряхнул головой. Они уже находились в шлюзовом отсеке. Внутренняя переборка была открыта.
– Без скафандра? – спросил он. – Вы ополоумели?
– С другой стороны – стыковочный рукав.
– Согласно техинструкции…
– Заходите в шлюз.
Мужчина сказал последнюю фразу так же негромко и хладнокровно. Но в глубине его голоса Стасу послышались нотки раздражения и злости. Он решил не испытывать судьбу. Если перед ним и впрямь санкционер-безопасник, то оспаривать приказы было бы не самым лучшим способом наладить взаимопонимание.
Нужный шагнул в шлюз, чувствуя, как по телу пробежал озноб. Все-таки, даже если снаружи пристегнут рукав, никто не мог дать гарантии, что при переходе в стыковочных узлах не образуется микротрещина и Стаса не разорвет на клочки от декомпрессии…
Стало быть, не так уж он важен для безопасников.
Это умозаключение заставило Стаса по-новому взглянуть на складывающуюся обстановку. Возможно, он далеко не единственный человек, побывавший в альтернативной Солнечной. Одним больше, одним меньше…
Черт.
Тем временем мужчина задраил внутреннюю переборку и подошел к красной рукоятке, разгерметизирующей внешнюю. Система функционировала в ручном режиме, а значит, люк можно было открыть в любой момент.
– Знаешь, мазут штатский… – Мужчина вдруг повернулся к Стасу и посмотрел на него в упор. В мигающем багровом свете его лицо казалось искаженным зловещей гримасой. – Здесь нас никто не прослушивает, поэтому я тебе могу сказать все, что хотел. Скорее всего больше ты этого не услышишь ни от кого… Но запомни мои слова. Ты виновен в том, что со дня на день начнется самая масштабная и кровопролитная война в истории цивилизации.
Стас невольно сделал шаг назад и уперся спиной в жутко холодный кожух компрессора. И стужа металла передалась ему, растеклась по всем жилкам.
– Если ты проживешь еще несколько лет, то сможешь осознать размеры катастрофы, которая произойдет в нашем мире, – продолжил безопасник. – Вспомни этот миг, когда станет совсем погано… И пусть всё валят на кретинов-дипломатов, межпланетное непонимание, агрессивную политику экспансии и прочую лабудень. Только ты будешь знать, кто виноват. Ведь именно ты первый попал в переход… Пусть эти слова никогда не дают тебе покоя, пусть они приходят к тебе в снах, пусть каждая новая жертва резни, что вот-вот начнется, будет возвращаться к тебе бестелесным призраком и молча смотреть мертвыми глазами в самую душу.
Стас замер, не зная, что ответить. Он допускал возможность, что безопасник тронулся умом, – такое изредка случалось даже среди психологически подготовленных военных… Но где-то в глубине себя Нужный смутно ощущал зародившееся зернышко сомнения. А вдруг он действительно виновен?…
– Я отключил блокирующую систему и выпустил оттуда воздух, – обронил мужчина, надевая шлем. – Все будет выглядеть, как несчастный случай. Молись, чтобы аварийный гель не успел залить пробоину и стыковочный рукав оказался негерметичен. Молись, чтобы твоя смерть была быстрой и память погибла вместе с телом. Иначе, Нужный, ты навсегда станешь отступником. Ренегатом. Как и твой дурацкий корабль.
– Ты безумец, – прошептал Стас, не в силах пошевелиться.
– Возможно.
Щелкнули фиксаторы шлема, и санкционер-безопасник надавил на красную ручку. Взвыли сервомоторы. Переборка поползла в сторону.
Стас попятился, ожидая, что воздух рванется наружу, увлекая его в студеную пропасть космоса. Лопнут ледяными брызгами глазные яблоки, взорвутся сосуды, потрескается кожа, сердце остановится на полутакте, и мозг перестанет функционировать практически мгновенно…
И последняя мысль навеки застынет возле обшивки «Ренегата»: ты виновен, Станислав Нужный.
Он даже не заметил, как вцепился руками в рукоятку внутреннего люка, и костяшки на пальцах побелели от напряжения…
Дверь окончательно открылась.
Ничего не произошло. Лишь тихонько зашипели насосы компрессоров, ликвидируя ничтожную разницу в давлении между переходными отсеками двух кораблей.
Стыковочный рукав был в полном порядке.
Аварийный гель успел затянуть крошечную дырку.
* * *
Стас неторопливо шел по ярко освещенным коридорам военного корабля. Он равнодушно глядел в спину безопасника, который только что хотел его убить. Острые лопатки ходили туда-сюда под скафандром…
Нужный не испытывал к этому человеку злости или ненависти. Даже обиды не было.
Было опустошение.
Запас ресурсов для всего остального временно истощился – слишком много пришлось ему пережить за последнюю неделю.