Выяснилось, что для достижения ощутимого результата придется вести бой гораздо большее время, а дистанцию желательно сократить. Все предвоенные учения японцев, на которых они отрабатывали стрельбу на дистанциях свыше 25 кабельтовых, которая в русском флоте считалась чуть ли не предельной, особых выгод им не принесли. Впрочем, в дальнейшем мы еще не раз увидим, что любые учения мирного времени мало чего стоят.
В этом бою имелись несколько эпизодов, которые ставят под сомнение один из драматических моментов Цусимского сражения. Мы говорим, разумеется, о знаменитой «петле Того». Первыми аналогичный маневр выполнили, как ни странно, русские, когда адмирал Старк развернул свою эскадру на курс, параллельный японскому, причем никто из историков не уделил этому повороту вообще никакого внимания, считая его само собой разумеющимся. Уже в самом конце боя аналогичный поворот выполнили японцы, когда адмирал Того уводил свой флот на юг. Вот здесь тот же Джулиан Корбетт в своей работе дает волю писательским способностям, живописуя, как русские обрушили бешеный огонь на пресловутую «точку поворота». Мол, когда броненосные крейсера адмирала Камимуры подошли к ней, море вокруг них буквально вскипело от множества снарядов, однако все ограничилось парой попаданий и десятком раненых. Попытка сосредоточить огонь на точке поворота оказалась не более чем мифом. Может, именно поэтому адмирал Того столь уверенно совершил внешне рискованный маневр в решающий момент величайшего морского сражения этой войны?
Японцы прекрасно использовали временный перевес в силах и, как следствие, временное господство на море. Они перевезли в Корею несколько армий, наладили их снабжение, результатом чего стала серия поражений русской армии. Флот ничем не мог противодействовать этому, так как выход в море отдельных кораблей мог привести к их бесполезной гибели. При этом русские столкнулись с «новой старинкой» – дальней блокадой Порт-Артура, когда за внешним рейдом вели наблюдение миноносцы и пара мелких крейсеров, а главные силы Того благополучно отстаивались во временной базе на островах Эллиот. Между прочим, именно так действовали англичане еще сто лет назад во время наполеоновских войн, когда наблюдение за портом вели фрегаты, а линейные эскадры либо крейсировали в море, либо вообще стояли в соседних портах. Почему-то русские адмиралы ожидали от противника таких же наивных действий, какие продемонстрировали американцы во время войны с Испанией. Блокировавшие Сантьяго корабли просто выстроились полукругом возле входа в порт и стояли на месте, подрабатывая машинами.
Однако дальняя блокада Порт-Артура оказалась гораздо более действенной, чем кто-либо мог предположить, хозяевами на внешнем рейде крепости были японцы, а не русские. О действиях канонерок, поддерживавших приморский фланг армии, говорить уже не приходилось. Кстати, русские, имевшие несколько сильных и быстроходных крейсеров, так и не сумели потопить ни одного из этих пароходиков. Вообще русская артиллерия в годы войны действовала просто отвратительно, об этом говорит тот простой факт, что русские не потопили артиллерийским огнем ни одного японского корабля крупнее миноносца, да и те можно было пересчитать по пальцам одной руки. Все серьезные потери японцев стали результатом подрыва на минах или навигационных аварий.
Следующего столкновения линейных флотов пришлось ждать почти полгода, однако это не означает, что броненосцы бездействовали, хотя их активность была не слишком типичной для главных сил флота. Японцы пытались перекидным огнем обстреливать гавань Порт-Артура, а русские корабли вели огонь по берегу, поддерживая гарнизон крепости. За это время броненосцы прошли серьезную проверку на предмет устойчивости к подрыву на минах, и эти результаты оказались довольно противоречивыми. С одной стороны, на минах погибли «Петропавловск», «Ясима», «Хацусе», с другой – старый «Севастополь» подрывался на минах дважды, но при этом не испытал особых проблем. Подводная защита эскадренного броненосца оказалась вполне адекватной современному орудию – минам и торпедам, имевшим заряд примерно 60–70 кг. Но при этом следует сделать две существенные оговорки: корабль не должен иметь никаких иных повреждений, для того чтобы добить поврежденный в артиллерийском бою броненосец, вполне могло хватить и одной торпеды; два подводных взрыва даже такой мощности уже становились для корабля роковыми, именно так действовали минные банки. Случайности типа детонации боеприпасов в погребах так и останутся примерами «золотой пули», которая в морской войне появляется довольно часто, но всерьез рассчитывать на нее не следует.
Следующий бой линейных флотов стал уже настоящим испытанием для эскадренного броненосца. Как ни отбивались артурские адмиралы, после получения прямого приказа императора им пришлось отправляться во Владивосток. Кстати, решение вполне разумное с точки зрения сохранения флота, так как в Порт-Артуре корабли уже попали под обстрел осадной артиллерии, но с точки зрения борьбы за владение морем, это был тупик. Основные японские коммуникации проходили в Желтом море, и достать до них из Владивостока было более чем проблемно. Впрочем, все это чисто схоластические рассуждения, потому что 10 августа был решен исход войны на море. Да, именно такой парадокс: в сражении не погиб ни один корабль, однако оно завершилось сокрушительным стратегическим поражением, фактически решившим исход войны.
Ход этого сражения вызывает много вопросов, ответ на которые найти крайне сложно. Прежде всего, вызывают удивление действия адмирала Того, который фактически лишил сам себя заметного превосходства в силах. Бой вели по 6 броненосных кораблей с каждой стороны, причем формально преимуществом располагали русские, так как их 6 броненосцам противостояли 4 броненосца и 2 броненосных крейсера японцев. Однако в этот момент в районе Порт-Артура находились также еще 2 броненосных крейсера, которые адмирал Того по неизвестной причине не счел нужным присоединить к своему отряду. Командовавший русской эскадрой адмирал Витгефт поставил в боевую линию даже свои бронепалубные крейсера, но ведь Того мог не допустить этого, в его распоряжении находились сильные крейсера 3-го боевого отряда вице-адмирала Дева, которые могли связать боем русские корабли, но не сделали этого. То есть на стадии сосредоточения сил японский командир допустил несколько ошибок. Кстати, здесь хочется упрекнуть столь уважаемого автора, как Е. Поломошнов, в небольшой неточности. К моменту сражения в Желтом море Того уже был полным адмиралом, получив это звание 6 июня.
Вообще этому бою уделяется незаслуженно мало внимания, хотя при тщательном анализе можно было бы сделать много далеко идущих выводов, хотя не все из них касаются тогдашних линейных кораблей. Прежде всего, бой характерен активным маневрированием японской эскадры в период первого столкновения. Если присмотреться повнимательней к маневрам адмирала Того, то становится понятно, что он пытался реализовать давнишнюю мечту всех адмиралов – добиться идеального «crossing-T», тем более что он имел достаточный запас скорости. И ему это удалось, но тут же, почему-то неожиданно для Того, оказалось, что этот самый «crossing-Т» не более чем фикция, особенно с учетом его желания добиться победы с минимальным риском и, как следствие, стремления вести бой на больших дистанциях.
После встречи главные силы противника двигались взаимно перпендикулярными курсами, и примерно к 12.00 главные силы японцев находились прямо по курсу русской эскадры. Но тут же выяснилось совершенно очевидная вещь – «crossing-T» можно удержать только стоя на месте, при условии что противник не будет маневрировать. Однако японцы продолжали следовать прежним курсом и очень быстро оказались южнее русской эскадры, следовавшей на SSO, справа от нее. Тогда адмирал Того повернул свои корабли «все вдруг» на этот же курс и начал строем фронта удаляться от русских. Объяснения данного маневра звучат не слишком убедительно – он-де желал увлечь противника подальше в открытое море, чтобы не дать русским сразу вернуться назад. Впрочем, следовал он этим курсом всего лишь 10 минут, что просто не может иметь серьезного значения. После этого Того снова поворачивает эскадру «все вдруг» влево и выстраивает кильватер на обратном курсе, головным теперь идет броненосный крейсер «Ниссин». Снова японцы делают «crossing-T», и снова это оказывается бессмысленным – дистанция слишком велика. Сразу после окончания поворота «Ниссин» дает первый выстрел по головному русскому кораблю броненосцу «Цесаревич» с дистанции более 70 кабельтовых, но его снаряды и ответные русские ложатся недолетами.