— Нет, пап, эта твоя работа мне не нужна, но все равно большое спасибо.
— Ты совершаешь ошибку, Сэм, — не отступал он.
— Я, папочка, совета у тебя не просила.
— А может, зря? Все же прислушайся к человеку умному и опытному. — Пока, пап. Позже перезвоню. Возле небольшого городка под названием Страсбург она свернула на автомагистраль номер 81 и влилась в плотный поток фур. Казалось, все они ехали с превышением скорости. Изучая карту, Саманта надеялась на спокойную поездку по свободной трассе до Шенандоа-Вэлли, но на деле оказалась среди громоздких трейлеров, которые так и напирали со всех сторон, несмотря на то что движение здесь было четырехполосным. Этих чертовых фур были тысячи. Время от времени она посматривала на восток, на подножие Голубого хребта, потом — на запад, на Аппалачи. Было первое октября, и листья уже начали желтеть, но любоваться окрестностями при такой ситуации на дороге было бы неразумно. Мобильник звенел, ей поступали сообщения, но она не обращала внимания. Неподалеку от Стаунтона она остановилась возле заведения фастфуда, заказала какой-то не слишком свежий салат. Ела, глубоко вздыхала, прислушивалась к разговорам местных и пыталась успокоиться. На мобильный пришло сообщение от Генри, ее бывшего любовника, он находился в Нью-Йорке и искал, где бы и с кем выпить. Узнав о плохих новостях, решил посочувствовать. Актерская карьера в Лос-Анджелесе складывалась еще хуже, чем в Нью-Йорке, возить в лимузине актеришек третьего сорта с его-то выдающимся талантом страшно надоело. Он писал, что скучает, часто думает о Саманте, и теперь, когда оба стали безработными, они наверняка смогут проводить больше времени вместе, сочинять и отполировывать до блеска свои резюме и искать объявления о вакансиях. Саманта решила не отвечать ему ни сейчас, ни потом. Ну, разве только если она вернется в Нью-Йорк, ей станет скучно и одиноко и нечего будет делать. Несмотря на плотное движение и обилие фур, она постепенно начала получать удовольствие от этой поездки в полном одиночестве. Несколько раз пыталась послушать Национальное общественное радио, но новости были все те же — экономический спад, масштабная рецессия. Одни умники предсказывали депрессию, другие считали, что паника скоро уляжется и мир выживет. В Вашингтоне аналитики предлагали прямо противоположные стратегии, обсуждали их, потом отвергали все по очереди и совсем заморочили всем головы. Саманта выключила радио, не отвечала на звонки и ехала в полной тишине, погрузившись в размышления. GPS-навигатор рекомендовал ей съехать с федеральной трассы у Абингдона, штат Виргиния, она с удовольствием прислушалась к этому совету и на протяжении двух часов ехала на запад, в горы. Дороги становились все уже, и Саманта не раз задавалась вопросом: что она вообще здесь делает? Куда едет и зачем? Что ждет ее в этом Брэйди, штат Виргиния, на что именно она собирается потратить там весь следующий год? Ответ был очевиден — да ни на что. Но все равно, раз уж решилась, надо добраться до места назначения, подвести это маленькое приключение к логическому концу. Тогда, возможно, будет что обсудить и над чем посмеяться позже, в городе, за коктейлями. А может — и нет. В настоящий момент она испытывала облегчение при мысли о том, что вырвалась из Нью-Йорка. Она въехала в округ Ноланд, свернула на трассу номер 36 и увидела, что дорога стала еще уже. А склоны гор — круче, и листва так и переливалась всеми оттенками желтого и темно-оранжевого. Теперь на дороге совсем не было машин, и чем дальше она углублялась в горы, тем чаще гадала — есть ли здесь какой-то другой путь назад. Похоже, что этот Брэйди находится в самом конце дороги, дальше — тупик. В ушах звенело и потрескивало, и она поняла, что ее маленький красный «приус» медленно поднимается все выше и выше. Обшарпанная табличка на столбе возвестила о том, что она подъезжает к ДаннСпринг с населением 201 человек. И вот она поднялась на холм и проехала мимо автозаправочной станции слева и небольшого магазина справа. А через несколько секунд на хвосте у нее повисла машина с включенной синей мигалкой. Послышался вой сирены. Саманта запаниковала, ударила по тормозам, отчего полицейская машина едва не врезалась ей в задний бампер. Но она вовремя сориентировалась и съехала на посыпанную гравием площадку у моста. Полисмен подошел к ее двери, она изо всех сил старалась не заплакать, потом схватила телефон, собираясь отправить хоть кому-то экстренное сообщение, но связи не было. Он пробормотал нечто непонятное, но она все же поняла: полицейский просит показать права. Саманта схватила сумочку, принялась судорожно шарить в ней, нашла и протянула ему водительское удостоверение. Он взял карточку и поднес ее чуть ли не к самому носу, точно зрение у него было совсем никудышное. Только тут она осмелилась поднять на него глаза. Помятые и запачканные форменные брюки цвета хаки, полинялая коричневая рубашка с какими-то нашивками и давно не чищенные черные армейские ботинки на шнуровке. На голове красовалась шляпа вроде той, что носит Медведь Смоки [6] , и которая была ему велика размера на два и прикрывала верхнюю часть больших оттопыренных ушей. Из-под шляпы торчали пряди черных растрепанных волос.
— Нью-Йорк? — протянул он. Дикция его была далека от совершенства, но воинственный тон не предвещал ничего хорошего.
— Да, сэр. Я живу в Нью-Йорке.
— Тогда почему вы за рулем машины из Вермонта?
— Я взяла эту машину напрокат, — ответила Саманта и достала из бардачка договор с фирмой «Авис». Протянула ему, но полицейский продолжал рассматривать ее водительское удостоверение и даже беззвучно шевелил губами, словно толком не научился читать.
— А что это за штука «приус»? — спросил он, сильно растягивая букву «и».
— Это гибрид марки «тойота».
— Чего? Саманта ничего не понимала в машинах, но в данный момент это не имело значения. Отсутствие знаний не помешало ей объяснить концепцию гибрида.
— Видите ли, гибрид — это машина, которая ездит на газе и электричестве.
— Скажете тоже. Ей не приходил в голову более внятный ответ, и, пока он молчал и продолжал разглядывать ее права, она просто сидела и улыбалась. От усердия он скосил левый глаз к переносице. А потом сказал:
— Больно уж шустро ездит. Я остановил вас за то, что вы ехали со скоростью пятьдесят одна миля в час вместо положенных в этой зоне двадцати миль в час. Превышение в тридцать миль! Не знаю, как у вас там в Нью-Йорке или Вермонте, но у нас это называется опасной ездой. Да, мэм, именно так.
— Но я не видела знака ограничения скорости.
— А мне что за дело, мэм, видели вы или нет? Я-то тут при чем? Впереди показался старый пикап, сбросил скорость, похоже, собирался остановиться. Водитель высунулся из окна и крикнул:
— Да будет тебе, Роуми! Опять ты за свое? Коп обернулся и рявкнул в ответ:
— А ну вали отсюда, чтоб я тебя не видел! Пикап стоял на разделительной полосе, водитель снова высунулся и заорал:
— Завязывай с этими своими штучками, парень! Коп расстегнул кобуру, вытянул из нее черный пистолет и сказал: