— А именно?
— Ну, трусы ихние, штаны, приспособления разные… Короче, сексуальный реквизит…
— Беспредел! — прорычал Кзаченко, окончательно войдя в роль проверяющего из Главка, про себя же подумал: «Ну что с них взять, принимают их в милицию по анализам, а мы спрашиваем как с умных, н-да…»
В дежурную часть вошли Валда и два следователя.
— А вас я попрошу ознакомиться с протоколами задержания и выявить возможные процессуальные нарушения. Прежде всего, установите, кто был приглашен в качестве понятых!
Поворот головы и команда:
— Николенко! Всех задержанных, — Олег помахал извлеченной из видеомагнитофона кассетой, — сюда, в дежурку. Так, вы двое, — поворот головы в сторону оставшихся не у дел милиционеров, — доставите в отделение понятых…
— Да они перед вами, — с тихим злорадством произнёс Николенко.
— Вот вам, Олег Юрьевич, и первое процессуальное нарушение, — включился в процесс дознания Валда, — хуже, — это должностной подлог!
На мгновение в дежурке воцарилась мертвая тишина. Было слышно, как о стекло исступлённо бьётся муха.
— Н-да, орлы… Натворили вы дел! Так, взяли ручки и быстренько рапорты на моё имя! Кто, когда приказал, откуда поступила первичная информация, с какой целью проводился рейд, как проходило задержание… Короче, всё в деталях! Товарищ майор, — обратился Олег к одному из следователей, — помогите молодым людям, чтобы они себя под статью о злоупотреблении служебным положением не подвели. А это уже не просто увольнение из органов — это суд, а может, и зона, как знать…
— Понял, товарищ полковник! — бодрая готовность следователя выполнить распоряжение означала, что в рапортах милиционеры, как минимум, признаются в превышении своих должностных полномочий.
— Бог мой! — вырвалось у Казаченко при виде появившейся группы задержанных. — Недаром в народе околоток называют о т д е л е н и е милиции… от закона!
Шествие обнажённых актёров возглавлял скрипач, прикрывавший срам захваченным из дому прикроватным ковриком. Увидев Валду, он расцвел и шагнул ему навстречу. Адвокат проворно отвернулся и посторонился. Конспиратор! Электрическим огнем полыхнули вспышки — второй следователь, следуя полученным инструкциям, фотографировал процессию, окружившую дежурного.
— Так, мы сейчас быстренько побеседуем с вами, господа, и — по домам… — скороговоркой произнес Казаченко. — Начнём с вас! — кивок головы в сторону Нормана.
С видом гимназистки, над которой надругались пьяные матросы, англичанин стоял несколько поодаль, прикрывая руками причинное место…
* * *
— Расскажите всё, что находите нужным, — начал пианиссимо Олег, как только они остались вдвоём, пытаясь снять с души собеседника горький осадок от милицейского произвола.
Норман устало вздохнул и на чистейшем русском произнёс:
— Я требую встречи со своим консулом…
— Знаете, господин Норман, я препятствовать встрече не стану… Более того, я немедленно распоряжусь, чтобы его доставили сюда на моей машине… Но тогда вот это, — Казаченко указал на кассету и протокол, — я обязан буду переправить в посольство Великобритании по официальным каналам, через наш МИД… Масса людей будет иметь доступ к этим конфиденциальным, я бы даже сказал, сугубо личным материалам, из вашей частной жизни. Вы с такой лёгкостью хотите допустить посторонних людей в свой альков? На англичанина это не похоже… Кроме того, как вы знаете, с некоторых пор у нас гласность… Информация вместе с видеозаписями может просочиться в прессу, на телевидение… Нужен ли этот скандал Теренсу Норману?! Минуточку! — повысил голос Олег, видя, что англичанин хочет что-то сказать в своё оправдание.
— Это ещё не всё! После обнародования ваших подмосковных похождений под угрозу срыва будут поставлены возможные контракты между «Бритиш эйруйз» и «Аэрофлотом», а вот это уже не нужно ни вашей компании, ни заместителю начальника департамента грузоперевозок, коим являетесь вы — Теренс Александер Норман… Я допускаю, что вам как частному лицу глубоко наплевать, что подумают московские и английские обыватели, узнав о вашем участии в оргии, но руководство «Бритиш эйруйз» вряд ли разделит ваш нигилизм…
А теперь решайте, господин Теренс Норман, приглашать ли мне сюда консула. Уверен, что сэр Арчибальд Корнфорт, увидев вас в таком виде, обойдётся без ваших комментариев, ему будет достаточно того, что успели изложить в протоколе мои коллеги. Думаю, он лично позаботится, чтобы ваша первая заграничная командировка по линии «Бритиш эйруйз» стала последней! Я достаточно ясно выразился?
— Вполне… Но я ни в чём не виноват! Ведь то, что мне хотят инкриминировать ваши коллеги, — это моё личное дело! — вскричал Тери.
— Господин Норман, органы внутренних дел в своей практической деятельности руководствуются буквой закона. Да, согласен, он не актуален, возможно, его когда-нибудь отменят, но сегодня забавы, в которых вы принимали самое активное участие, рассматриваются как общественно опасное деяние и потому наказуемы в уголовном порядке. Ваши приключения на даче имеют не личную, а государственную направленность!
Про себя же Олег подумал: «Блефую, блефую же изо всех сил… Черт! Как я сам себе противен… Вот так менты и берут голыми руками неискушённых в законах граждан!»
Поняв, что блеф удался, а он уже достаточно пришпорил коня, Казаченко решил ослабить поводья — перевести стрелки на другой путь, побеседовать на отвлечённые темы. Мелькнула даже мысль дать Норману какую-нибудь тряпицу, чтобы тот прикрыл наготу. Но в конце концов оставил всё как есть. Голый человек — он покладистей, ему легче обнажиться и в моральном плане…
— Вы говорите совершенно без акцента… Где вы учили русский язык?
Олег отметил, что предложенная им смена темы нисколько не смутила англичанина. Похоже, он до сих пор не мог прийти в себя от ночного шока и кошмара пребывания в камере для преступников.
— Дома. С бабушкой. Моя бабушка, урождённая Спиридонова Александра Евграфовна, ребёнком была вывезена своими родителями из России в Англию вслед за октябрьским переворотом семнадцатого года…
— У вас блестящее будущее… С вашими знаниями русского языка, русской культуры и психологии россиян перед вами открылись бы широчайшие перспективы…
— Вот именно, «открылись бы»…
— А что, вернее, КТО может этому помешать?
— Вы… Милиционеры!
— Скоропалительный вывод! Я всегда считал, что мы являемся творцами своей судьбы. Бывают случаи, когда мы рискуем собственными руками задушить в зародыше своего ребёнка — испортить карьеру, но ведь в нужный момент может появиться человек, который протянет руку помощи! Но сначала надо самому проявить добрую волю…
Последние слова Казаченко заставили англичанина надолго задуматься. Олег не торопил его, хотя понимал, что неожиданное появление Хахалева может подпортить наметившееся взаимопонимание.